Станислав Рублёв - История одного человека

– Зачем ты это сделал? Ты – красный!

– Я этого не делал, – отвечал другой.

Кстати, опыт невероятного коллективного давления пригодился мне позже в армии. Там я увидел то же самое, но уже профессионально, с точки зрения анализа. Ну а в бизнесе и подавно такое есть. Но восприятие уже совсем на другом уровне.

День нашего уезда серой картиной запечатлелся в моей голове.

К дверям школьной квартирки подъехал ЗИЛ с открытым кузовом и потёртой кабиной. Мы запихнули туда все имущество: пакеты с вещами, коробки и зачем-то диван, что до сих пор остается для меня загадкой.

В кабине ЗИЛа для меня места не хватило. И я сел на этот диван, который мы загрузили в кузов. Машина тронулась, я посмотрел на всех пацанов, которые стояли возле школьной коробки. Там было человек пятьдесят. Я помню лица каждого. Среди них сидел и Игорь, опустив глаза в пол, по привычке пожевывая жвачку. Они все молчали, никто не говорил между собой. Они внимательно провожали отдаляющийся ЗИЛ, будто радуясь победе. Это был стадный успех.

История закончилась. Но самое жуткое, что несмотря на то, что мы уехали, во мне на протяжении долгих лет оставался страх. Он раздирал меня изнутри, желудок сжимался и прилипал к позвоночнику, как только я вспоминал.

Страх не просто от произошедшего, это была боязнь вернуться, случайно встретить кого-нибудь из того стада, которое с ликующим успехом изгнало меня.

Машина въезжала во двор старой пятиэтажки. На детской площадке прямо под качелями лежал пьяный мужик, а в двух метрах от него мамаша с пивом в руках убаюкивала ребёнка. Я подумал: «ужас». И именно в эту секунду водитель ЗИЛа нажал на тормоз.

– Добро пожаловать в Красноярск, – с сарказмом сказала мама.

Мы заселились в общежитие. Места было ещё меньше, чем в школьной квартире. Наша комната в 20 квадратов находилась на втором этаже. Душ был общий в коридоре, зато свой туалет.

По приезду уже в первую неделю я устроился на автомойку «25 часов» на полноценный рабочий день. Это была сеть автомоечных комплексов премиум сегмента в несколько тысяч квадратов. Этажом выше бильярдный зал с современным оборудованием.

Сегодня, побывав уже на многих мойках по миру, я до сих пор считаю, что та была самая крутая.

Период работы на мойке был легендарным, о котором мне до сих пор очень нравится вспоминать. Я обожал свое дело. Даже сейчас могу сам помыть свой автомобиль, потому что делаю это профессионально и с любовью.

Взаимоотношения на работе были не просто пришел-ушел, мы строили там свой микромир. И в нем я стал лидером: устанавливал свои законы, придумывал что-то новое, мотивировал ребят.

Знаешь, что самое интересное в лидерстве? Что в одном месте ты можешь им быть, а в другом – уже ведомый. Взять, например, меня, работающего в те времена на мойке, и перебросить в Емельяново. В контексте того места я бы уже вряд ли занимал главенствующую позицию.

Многое сильно зависит от контекста, места, времени и окружения, в котором ты находишься. Здесь ты лидер, а там – никому не нужный изгой.

Там я впервые влюбился по-настоящему. Это была светлая, чистая и большая любовь. На крыше одного дома с цветами в руках я писал «С 8 марта», а она с другого смотрела на меня. Романтика, мечты о будущем, совместные рассветы.

Не знаю, почему мы сразу переехали жить к девушке. У нее были не самые хорошие отношения с родителями. Много разных картин я видел тогда. Например, как мы на последние деньги купили «Роллтон», приехали к ней, чтобы поесть, и пока мыли руки, ее пьяная мама съела нашу лапшу. Ее родители были сильно зависимы от алкоголя. Но, так или иначе, нам с девушкой было очень хорошо вместе.

В какой-то момент произошла трагедия, о которой невозможно даже было подумать. Девушка забеременела. Я понимал, что впереди меня ждет армия. В 17 лет ты не всегда осознаешь, что это вообще такое и что с этим делать. В этом возрасте я впервые узнал, что такое аборт.

Сидишь на лавочке и ждешь, когда она оправится после наркоза. Чувствуешь себя конченым мудаком, испуганным и видящим только такое решение этого вопроса. Страшное было время. Я понимал, что мы сейчас проходим самый беспонтовой этап в жизни. К сожалению или к счастью, но мы это сделали.

При этом оба осознавали, что просто не готовы к детям, что можем сильно испортить друг другу жизнь. Я тогда сам вырос в непонятной истории с отцом, а она – с пьющими родителями. Учитывая все это, решение было принято обоюдно. Мы не стали рассказывать об этом никому, просто молча взяли грех на душу в свои семнадцать лет. Утешая себя, что это был самый ранний срок, недели три, не больше.

Не желаю пройти этот этап никому! Если ты сейчас читаешь эти строки и в ближайшее время не планируешь обзаводиться семьей, умоляю, предохраняйся и береги любимого человека!

Сегодня моя первая любовь замужем за прекрасным мужчиной, которого я знаю. У них есть дети. У нее все очень хорошо, чему я безумно рад. Какое-то время я даже негласно следил, чтобы у нее все сложилось.

Этап мойки был на пике. Я закрепился и уже конкретно там рулил всеми процессами. Вырос по карьерной лестнице от мойщика до админа. В социальном статусе с коллективом тоже все было отлично.

В моем окружении было много пацанов азербайджанцев. На своем уровне и в своем возрасте они были значимы на нашем районе. Эти ребята работали вместе со мной. Я помог им там вырасти и стать профессионалами.

Мы очень дружили: вместе праздновали дни рождения на смене, отмечали Новый год, ставили ёлку. Реально чувствовали, что превратились в такую маленькую семью. У меня как-то получалось объединять людей общей целью и задачей, вдохновлять их на достижения не только в работе, но и за её пределами.

Это было утро самого обычного рабочего вторника. Я с отличным настроением шёл по коридору, попивая кофе. Улыбался своей любимой девушке, которую сам повысил до админа. Она, кокетничала, улыбалась в ответ.

Все было как в замедленной съемке: я отвожу взгляд и ловлю резкий ступор. Дыхание перебилось, к лицу прильнула кровь, страх окутал с ног до головы так, что ноги стали ватными. Я замер с кружкой горячего кофе, смотря в одном направлении.

За рулем тех самых зеленых Жигулей сидел один из парней, с кем мы везли украденный калорифер. Тот самый, который пустил слух, что я сдал своих пацанов. По сути, один из тех, из-за кого моя жизнь стала адом. Поначалу он озирался по сторонам. Но, спустя пару секунд, наши глаза встретились. Ненависть, желание отомстить и прямо сейчас с кулаками накинуться на него. Вся палитра эмоций бушевала во мне, но страх прошлого оказался сильнее.

С момента нашего переезда прошло больше года. В моей памяти эта история начала уже забываться. Ровно до того дня, пока я не встретил этого парня. Мы смотрели друг другу в глаза недолго, но показалось, прошла целая вечность. Мы не поздоровались, и я прошел мимо.