Андрей Колесников - Пять пятилеток либеральных реформ. Истоки российской модернизации и наследие Егора Гайдара

Будущий сотрудник гвишианиевского НИИ Петр Авен даже побывал в IIASA в 1975 году, еще студентом экономфака, затем в 1977 году прошел там через летнюю школу, а в 1989-м и вовсе уехал туда работать (об этом важном для формулирования реформ этапе мы расскажем позже).

Летом 1984-го в лабораторию № 12 пришла официальная команда писать бумагу для Комиссии. В «лавке» в период отпусков на хозяйстве сидел только Олег Ананьин. Он-то и сделал первый скромный набросок. А с осени началась уже коллективная активная работа, занявшая остаток года и часть 1985-го.

«Я познакомился с Гайдаром довольно поздно, в апреле 1985-го, – вспоминал Сергей Васильев, – прямо в помещении ВНИИСИ. Тут же были Авен и Широнин. Получаса общения хватило, чтобы понять, что мы думаем совершенно одинаково, – вспоминал Сергей Васильев, – Гайдар очень быстро выдвинулся в качестве основного идеолога группы. Гвишиани не очень хорошо разбирался в экономике, поэтому он спокойно транслировал достаточно радикальные идеи Егора на заседаниях Комиссии. А поскольку существовал запрос на новые идеи, то до поры до времени такой радикализм сходил с рук».

Питерцев Гайдар подключил сначала к рецензированию материалов – их к этому процессу допустили официально, после специального письма, в котором запрашивалось разрешение, а затем и к подготовке отдельных разделов докладов. Больше того, у ленинградцев и москвичей появился доступ к большему объему информации об экономике. Егор Гайдар вспоминал: «Указание Политбюро ЦК КПСС по тем временам было волшебным словом, открывавшим любые двери. А потому наши возможности получать реальную информацию о состоянии народного хозяйства и протекающих в нем процессов резко расширились».

Работа имела несколько итераций, что естественно, когда речь идет об общении с верхами. Одна из версий общеконцептуальной бумаги сохранилась в личном архиве Олега Ананьина, и по ней можно судить, как выглядели такого рода документы. Называлось все это вполне по-советски многоэтажно: «Материал научного секретариата научной секции Комиссии Политбюро ЦК КПСС по совершенствованию управления». А чтобы не было ощущения сотрясения основ, речь шла прежде всего о реформировании предприятий: «Основы концепции хозяйственного механизма функционирования производственных объединений (предприятий)». И вообще вся логика очень осторожных изменений шла именно через создание стимулов для предприятий. По сути, еще одна итерация косыгинской реформы плюс опыт соцстран. В этом документе было четыре раздела: «Закономерности экономики развитого социализма на современном этапе и цели перестройки (понятно, что самой горбачевской перестройки еще не было, а слово появилось, притом что оно явно заменяло запретное слово «реформа». – А. К .) хозяйственного механизма функционирования производственных объединений (предприятий)»; «Принципы организации и функционирования предприятий и производственных объединений»; «Основные элементы механизма функционирования…» (самое важное – использование фонда зарплаты, распределение прибыли, права предприятий в области ценообразования, взаимоотношения предприятий с органами управления); «Аппарат управления производственных объединений и предприятий».

Материал начинался с базовой концептуальной конструкции, где, конечно же, не было ничего антисоциалистического: «Современный этап совершенствования развитого социализма в СССР – это этап, на котором решается историческая задача соединения достижений научно-технической революции с преимуществами социалистической системы хозяйства. Главные черты этого процесса – интенсификация экономического роста и дальнейшее развитие социалистических производственных отношений».

Поневоле вспоминается шутка тех времен, скорее всего академического происхождения: как правильно писать – «развитой социализм» или «развитый» и, соответственно, «недоразвитой» или «недоразвитый»?

Одним из побочных продуктов работы на Комиссию стала совместная статья Гайдара, Ананьина, Герасимовича и специалиста по НЭПу Юрия Голанда «К разработке концепции совершенствования хозяйственного механизма» – в ней уже прямо упоминались отдельные рыночные механизмы и сферы их функционирования, то есть технология реформы. Статья была подготовлена в конце 1984-го и опубликована в первом номере «Сборника трудов ВНИИСИ» за 1985 год.

Голанд не был экономистом и, тем не менее, не случайно оказался в ряду соавторов. Окончив физфак МГУ, он работал в знаменитом Институте физических проблем, был ученым секретарем Научного совета по проблеме «Физика низких температур» и человеком чрезвычайно близким к Петру Капице, который поощрял его занятия историей, в том числе экономической. С 1970-х Голанд направлял в верха многочисленные записки о том, как улучшить состояние экономики, и, будучи в хороших отношениях с академиками-физиками, вышел на представителей других секций АН СССР, в частности, состоялось его знакомство с Гвишиани. В начале 1980-х благодаря контактам с Герасимовичем и Шаталиным он начал писать диссертацию в Институте системных исследований о хозрасчете на предприятиях, а потом работал по теме своей диссертации с командой, готовившей концептуальные бумаги для Комиссии Политбюро. Безусловно, главный его труд – фундаментальная монография о НЭПе «Дискуссии по экономической политике в годы денежной реформы 1921–1924 годов».

Диагностика в этой статье сочеталась с обсуждением разных вариантов того, что потом будут называть экономической политикой. Авторы указывали на исчерпание резервов экстенсивного роста (то есть за счет увеличения объема используемых ресурсов). Прямо говорилось о структурной несбалансированности, порождающей одновременно и дефицит, и затоваривание, об «инфляционном давлении», «избыточной занятости», отсутствии «четкой зависимости оплаты труда от результатов производственной деятельности». Содержалась в тексте и апология всеобъемлющей реформы: «Опыт показывает, что частные меры по совершенствованию хозяйственного механизма не позволяют решить указанные выше проблемы, обеспечить перевод экономики на интенсивный путь развития. Для этого необходима комплексная перестройка всей системы управления народным хозяйством (курсив мой. – А. К .)».

Ученые анализировали два полярных по своему содержанию сценария экономической политики: один – по сути сталинский, второй – рыночный. Причем рыночная система описывалась очень точно, в том числе такое ее свойство, как «максимально возможное ограничение централизованного вмешательства в функционирование рыночного механизма». Но при этом оба пути оценивались как «бесперспективные». Социалистическая собственность и план должны сохраниться, сугубо рыночная реформа «неосуществима», а «при ослаблении централизованного управления трудно поддерживать сбалансированность в экономике».