О. Громов - Байки без утайки

Табель о рангах института достаточно определённо разделяет работников научных подразделений на две категории – научная и инженерная (речь идёт только о сотрудниках с высшим образованием). С инженерной категорией всё более-менее ясно – выполнение порученной работы с элементами слабой инициативности, практически без ответственности за результаты, совместно с лаборантами, аппаратчиками и рабочими, а также участие в качестве исполнителя в отчётах. Ведущие инженеры иногда являются ответственными исполнителями, когда ведут отдельные этапы НИР.

Гораздо сложнее обстоят дела в категории научных сотрудников. Правда «нс»ы (научный сотрудник) и «мнс»ы (младший научный сотрудник – вспоминается старый советский фильм «Мой папа – майонез!») фактически занимаются теми же делами, что и инженеры, но они уже должны пробовать свои силы в совместном со старшими наставниками написанием отчётов, докладов на конференции и статей в научно-технические журналы. Как правило, должности «мнс» и «нс» занимают молодые сотрудники, большинство из которых претендуют на защиту кандидатской диссертации.

Теперь задумаемся – что означают учёные звания «старший научный сотрудник» и «ведущий научный сотрудник»?

Итак, старший научный сотрудник – самый опытный, квалифицированный, обладающий гораздо более обширными знаниями и умениями, чем прочие инженерно-технические и научные работники. В словаре Ожегова слово «старший» интерпретируется как «стоящий выше других по должности, служебному положению; высший по степени, значению»; однокоренное слово «старшина» – «выборное лицо, руководящее делами какого-нибудь профессионального объединения». По своему статусу снс должен быть наставником и примером ответственного отношения к делу перед другими, более молодыми работниками. Он просто обязан вести самостоятельную исследовательскую работу, распределять этапы НИР, направлять и руководить работой подчинённых, оформлять результаты в виде отчётов, статей, докладов, патентов и другой документации. Старший научный сотрудник по идее должен являться научным руководителем НИР или НИОКР, и практически всегда ответственным исполнителем работ.

До конца 90-х гг. учёное звание «старший научный сотрудник» присуждалось на НТС института исключительно людям, защитившим кандидатскую или докторскую диссертации; им вручался ВАКовский диплом. Работнику, не имеющему учёной степени кандидата наук, прыгнуть выше «нс» было невозможно. Например, Андрей Андреевич Михаличенко, занимавший должность ведущего научного сотрудника лаб. Д-4, всегда напоминает, чтобы в отчётах с его участием указывали не должность, им занимаемую, а присуждённое ему учёное звание старшего научного сотрудника, которое заслуженно является его гордостью.

Эталоном «снс» для меня навсегда останется мой учитель и наставник Евгений Фёдорович Леднев (1934–1997).

Более высокое учёное звание – ведущий научный сотрудник. Он должен обладать всеми качествами старшего научного сотрудника и в некоторых категориях его превосходить. «Ведущий» – идущий впереди, головной, возглавляющий, руководящий (по Ожегову) и «вèдение» или «вèдство» – знание, познание, разумение, понимание, опытность, бывалость (по Далю).

Но в последнее время у нас в институте учёные звания «снс» и «внс» были выхолощены. Они превратились из званий в должности и стали раздаваться направо и налево работникам предпенсионного и пенсионного возраста, которые не удосужились защитить диссертации. И ответственность таких «внс» стала стремительно падать. Я не говорю о сотрудниках – кандидатах наук, – которые действительно заслужено стали «внс» ами – Сергеев Г.С., Парфёнов А.В., Лазаренко В.В. и др. А те, первые, как правило, не являются не только руководителями НИР, но даже отдельных этапов; только иногда пишут доклады и статьи (как правило, из-под палки!).

Обидно, что некоторые «заслуженные» пенсионеры за счёт повышения дутого должностного статуса, не имея на то никаких оснований, фактически повышали свой оклад. Хотя в современных условиях и с нашими зарплатами их можно понять, но не оправдать…

К выверенной советской системе табели о рангах в науке просто необходимо вернуться, ибо она реально и объективно стимулирует учёный люд в продвижении на научном поприще.

В начале 60-х годов заводы по разделению изотопов урана функционировали без какого-либо участия химиков. Считалось, что разделительный завод – это чисто физический объект и химикам на нём делать нечего… Тем не менее некоторые проблемы у физиков существовали, в частности, по потерям урана, в том числе обогащённого. А потери обогащённого урана – это прямое снижение обороноспособности страны. Не знаю, каким образом и с чьей подачи, но Евгения Фёдоровича Леднева временно допустили на ЗРИ СХК, и в группе ФХИ, руководимой Анатолием Федосеевичем Беловым, он нашёл единомышленников.

При тепловой обработке элементным фтором блоков диффузионных машин для съёма урановых отложений образуется газовая смесь, содержащая остаточный фтор, гексафторид урана и фтороводород. Из этих газов, конечно, извлекали методами сжатия и вымораживания какое-то количество гексафторида урана, а остатки смеси обезвреживали на ГПУУ. Остаточное содержание урана в обезвреживаемых газах достигало 0,3–0,5 об. % и в этих газах находилось весомое количество гексафторида урана, весьма вероятно, обогащённого по изотопу 235U (стоимость урана, особенно высокообогащённого, многократно превышала стоимость золота, платины и других драгоценных материалов).

80-летний юбилей Анатолия Федосеевича Белова (в центре)

Леднев предложил пропустить эту смесь через сорбент фторид натрия, конечно, не весь объём, а скажем, десятую часть. Спроектировали и сделали сорбционную установку на экспериментальном участке группы ФХИ и стали потихоньку пропускать через неё газы после тепловой обработки блоков.

Е.Ф. Леднев вместе со своими сотрудниками В.А. Евсеевым, В.М. Лебедевым, А.А. Михаличенко и др. практически безвылазно в течение нескольких месяцев находились на заводе. После проведения операции десорбции сорбента UF6 конденсировали в 6литровые ёмкости, в каждую из которых из соображений ядерной безопасности помещали не более двух килограммов гексача. Через три месяца работы на участке стояли 10 ёмкостей с общей массой гексафторида в них около 20 кг. Анализ показал, что в этих ёмкостях содержится практически чистый продукт с обогащением от 5 до 25 % по изотопу 235U.