Владимир Яковенко - Записки

д. Женя на фоне своего бульдозера (справа)

Моя мать стала работать в плановом отделе строительного треста и положение с финансами в семье немного поправилось. Но долго там работать ей не дал отчим, он стал ее ревновать, устраивал по вечерам скандалы и все-таки заставил уйти с этой работы. А в 1969 году родилась еще одна моя сестра – Оля.

Маленькая Оля Яковенко (6—7 месяцев)

Я опять стал возиться с маленькой сестрой и ходил за ней каждый день в ясли. Вечером под моим присмотром она гуляла во дворе. А мне приходилось отказываться от игр со сверстниками. Но я не жаловался и с удовольствием опекал младшую сестру. Она росла красивой черноглазой девочкой и мне нравилось с ней возиться. Тем более, что у меня уже был опыт заботы о сестре Свете.

Евгений Яковенко, Света, Вова и Оля Яковенко, Лидия Бубнова

Оля и Света Яковенко

Меня с ранних лет тянуло заниматься музыкой, и я просил родителей отдать меня в музыкальную школу. Мои бабушка и дедушка рассказывали, что когда мне было 2—3 года, мне достаточно было услышать звуки гармони на улице, чтобы выбежать из дома. Поэтому я всегда завидовал тем, немногочисленным детям, которые с большими папками с изображением нот ходили на музыкальные занятия. Но мне дали понять, что в семье нет денег на оплату музыкальной школы и на покупку музыкального инструмента. Все же чтобы как-то успокоить мою страсть к музыке, родители у какого-то гармониста купили старый баян и передали его мне, чтобы я учился самостоятельно, по самоучителю. Я долго самостоятельно занимался по вечерам на баяне по самоучителю с минимальным результатом.

Вова Яковенко в пионерском галстуке

Но однажды в нашей школе появился новый учитель пения, который объявил о создании в нашей школе эстрадного оркестра и пригласил всех желающих записываться в музыкальный кружок. Я позвал Толю Минкевича и мы успели с ним записаться и получили на двоих новенький черный кларнет. Не очень мне нравилось дудеть в кларнет, но я надеялся с его помощью изучить в кружке ноты. Затем мне вручили тромбон, поскольку кое-кто перестал посещать занятия. После полугода наших занятий, ни у кого не было больших успехов в освоении музыкальных инструментов и вскоре этот учитель перешел в другую школу, а наш кружок закрылся, музыкальные инструменты мы сдали. Нотную грамоту с нами так и не успели выучить. В школу пришел новый учитель пения и объявил о создании танцевального кружка. Этот учитель рассказал нам, что он окончил хореографическое училище вместе с знаменитым тогда танцором Владимиром Шубариным и хочет поставить с мальчишками матросский танец. Мы с Толей Минкевичем записались в кружок и стали ходить на репетиции. Вскоре в кружке из 30 человек осталось около 10, в основном те, у кого что-то получалось. Среди них были и мы с Толей. Состоялось первое наше выступление с матросским танцем на школьном вечере. Выступление было удачным, нам тоже понравилось выслушивать аплодисменты зрителей. Нас стали приглашать с этим танцем в другие школы. Костюмы у нас были свои: черные брюки, черные ботинки и белые рубашки на которые сверху пристегивался самодельный матросский воротник- гюйс. Но танец все равно получился красивым и по-настоящему матросским. Наш руководитель через некоторое время вдруг запил и его уволили из школы. И тогда нам всем поступило предложение от руководителя танцевального кружка из ДК Химиков, перейти заниматься к ней.

Лидия Яковенко (в центре) на фоне строящегося ДК Химиков

Перейти, конечно, можно, но ведь у нее в кружке девчонки занимаются, а мы девчонок в этом возрасте не признавали. Нас успокоили, сказав, что мы будем по-прежнему танцевать матросский танец и разучим новый танец, про беспризорников. Драматургия этого танца складывается из двух частей. В первой части будет показано, как живут в какой-то трущобе беспризорные дети: курят, играют в карты, дерутся. Во второй части к беспризорникам приходит отряд пионеров и перевоспитывает их. В конце пионеры и беспризорники вместе под звуки горна и барабана уходят со сцены. Нас этот танец заинтересовал, особенно его первая часть и мы согласились. Мы стали ходить на репетиции в новое место. Репетиции проходили в хореографическом зале с большими зеркалами и длинным поручнем вдоль стен. Новая руководительница была бывшая артистка балета и она проводила с нами репетиции такие же как в балетном училище. То есть мы вставали к стенке у зеркалов и делали первую позицию, вторую, батманы вперед, батманы назад и так далее. Такая была вполне себе балетная разминка. В ДК Химиков в то время было очень много различных кружков помимо танцевального: драматический, изостудия, музыкальный, технического творчества и другие. Само здание ДК было для нас огромным и интересным объектом для изучения. Построено оно по тому же проекту, что ДК им. Гагарина в Перми на улице Мира. Поэтому в перерыве между репетициями мы с интересом заглядывали в соседние помещения и смотрели, чем там занимаются другие дети. Жизнь в ДК кипела круглые сутки и время, проводимое там, позволяло отвлекать нас от нехороших компаний. Тем временем танец про беспризорников нам не разрешили ставить и тогда руководительница кружка предложила нам разучить танец юных нахимовцев. Теперь вместо беспризорников будут юные нахимовцы, к ним на вечер приходят девочки в бальных платьях и они вместе танцуют мазурку. А потом трубит труба и нахимовцы строем уходят со сцены, а девочки машут им вслед. Мы вначале сопротивлялись, но нам пообещали для танца сшить настоящую морскую форму с фуражками и желание примерить морскую форму победило. Да и к этому времени мы по другому уже стали смотреть на девчонок и гадали, кого к кому поставят в пару. Танец был быстро нами разучен и всем выдали сшитую форму. Какое же разочарование нас постигло! Пошили форму плохо, из дешевой ткани, но больше всего нас расстроило то обстоятельство, что не было военных фуражек с лаковым козырьком. Их не смогли ни сшить, ни достать. Попробовали из реквизита театра нам принести какие-то черные картузы, но они были больше похожи на головные уборы крестьян времен революции. Приняли решение танцевать без фуражек, а одну руку закладывать за пояс сзади. Вопрос с фуражками, видимо, и подтолкнул нас к уходу из кружка. Мы позанимались еще какое-то время, повыступали, поучаствовали в городском конкурсе самодеятельности и после конкурса больше не стали ходить в кружок. Выросли. Нечего с девчонками танцевать! В это время на меня обратил внимание наш учитель физкультуры Арнольд Степанович.