Александр Максимов - Воспоминания о Кап. Яре

Волго-Ахтубинская пойма славится рыбными запасами, включающими в первую очередь представителей осетровых, сельди, белорыбицы и миноги. Особенно ценятся осетровые и их икра. Вылов осетровых здесь раньше составлял большую долю мирового улова. Самый крупный представитель осетровых – белуга. До строительства плотин в Волге вылавливали белуг весом более тонны. Подобные экземпляры сейчас стали большой редкостью. Возведение плотин на Волге привело к значительному уменьшению естественного воспроизводства осетровых рыб, и соответственно, к уменьшению их численности. После весеннего паводка в пойме остается большое число озер, зарастающих камышом и тростником, являющихся хорошим убежищем для водоплавающих птиц. Здесь встречаются и постоянные обитатели, и мигранты, совершающие осенью перелет на юг с европейского Севера, с Урала и с Западной Сибири. Это постоянные многолетние маршруты перелета птиц с остановкой в Волго-Ахтубинской пойме для отдыха и кормежки.

Поскольку Волго-Ахтубинская пойма представляет cобой не сплошную водную гладь, а плодородный грунт, изрезанный речками, протоками и озерами, находящийся в горячем воздухе окружающих степей с редкими дождями, то возникли благоприятные условия для произрастания 800 видов растений. Часть из них являются редкими, поэтому занесены в Красную книгу.

В Волго-Ахтубинской пойме благоприятные жизненные условия и для млекопитающих. Здесь их обитает не менее 30 видов. Кроме мышей, полевок, крыс и хомяков, встречаются различные виды ежей. Много зайцев, численность которых ограничивают лисицы, енотовидные лисицы и волки. Встречаются также ласки, куницы, барсуки и американские норки.

Вся прелесть этого края наиболее дорога родившимся, выросшим и окончившим школу в военном городке Капустин Яр, а потом разъехавшимся по всему бывшему Советскому Союзу. Теплое отношение к воспоминаниям школьных лет естественно есть почти для всех. Воспоминания же о школьных годах в Кап. Яре усиливаются еще и уникальностью самого места, как в плане природы, так и в плане дел и событий, имевших место на военных полигонах в степи.

В те времена С. П. Королев проводил испытания баллистических ракет, а авиаконструктор С. Лавочкин испытывал зенитные ракеты для зенитно-ракетного комплекса «Беркут» (С-25), станцию для которого создавал и испытывал А. А. Расплетин. Сверхсекретный Кап. Яр был местом, где свершались большие дела, куда приезжали видные руководители промышленности и Вооруженных Сил, специалисты (промышленники) из сотен закрытых предприятий страны, крупные конструктора и ученые. И все это происходило в условиях строжайшей секретности. Мы, ребята, учились в школе военного городка, а наши отцы трудились на полигонах в степи, запускали баллистические ракеты, испытывали новую зенитно-ракетную систему, сбивая ракетами летающие крепости Ту-4 и реактивные бомбардировщики Ил-28. Многое из этого мы школьники могли наблюдать.

Начало апреля 1951 года. Военная инженерная база в небольшом старинном волжском городке Сызране. На письменном столе перед начальником базы полковником Николаевым лежит правительственная телеграмма с красной полосой. В тексте телеграммы указано, что Главному механику базы майору Максимову Степану Егоровичу сдать дела заместителю и срочно прибыть в Москву в распоряжение Военного министерства СССР. Маршал Советского Союза, Военный Министр СССР А. М. Василевский. Полковник, не понимая, что происходит, еще раз перечитал текст. Он был удивлен тем, что перевод его главного механика не был с ним согласован. Куда и зачем переводят его подчиненного, не сообщали и сейчас не сообщают. Полковник снял телефонную трубку и вызвал к себе начальника особого отдела базы капитана Дегтярева.

«Почитай», – обратился полковник к вошедшему капитану. «Ты можешь мене объяснить», – продолжал полковник. Капитан, прочитав, пожал плечами и сказал: «Это серьезно и секретно, а конкретно нигде и никто не скажет. Нужно вызвать Степана Егоровича и показать телеграмму».

Я помню, как утром у нас дома раздался телефонный звонок – отец сказал, что его срочно вызывает начальник базы полковник Николаев. Наша семья жила на территории военной инженерной базы, а поэтому уже через 20 минут Степан Егорович вошел в кабинет полковника Николаева. Отец мне рассказывал, что кроме полковника около стола сидел особист капитан Дегтярев. На столе перед ними лежала правительственная телеграмма с красной полосой. «Кому писал, кого просил о переводе?» – спросил полковник отца, указывая на телеграмму. «Никого не просил о переводе, и никто ничего не обещал», – ответил отец. «Все очень странно. Начальство меня не предупредило, и ничего не сообщали и здесь не сообщают, куда тебя переводят», – продолжал полковник и протянул отцу телеграмму. «Не хотелось тебя отпускать, но приказ выполнять надо», – рассуждал полковник. «Степан Егорович, срочно начинай сдавать дела своему заместителю. Хозяйство у тебя большое и времени потребуется много», – продолжал полковник. Действительно хозяйство на базе у главного механика было большое: кроме различных ремонтных мастерских, телефонной станции с телефонной связью базы, была у него большая дизельная электростанция, построенная с его участием во время войны. Фронту срочно требовалось поставлять новое и отремонтированное инженерное оборудование, а для увеличения производственных мощностей не хватало электроэнергии. Много энергии и сил отец положил на ее строительство, и это было оценено: за строительство электростанции отца в 1943 году наградили орденом Красной Звезды. Это была настоящая электростанция с машинным залом, высотой больше двух этажей, отдельной электроподстанцией и с двумя деревянными градирнями для охлаждения воды, над которыми поднимался пар. Отец несколько раз водил меня на электростанцию и рассказывал, как при сгорании дизельного топлива происходит вращение электрогенератора и выработка электрического тока. Мое воображение поражали габариты: дизель, похожий на тракторный мотор, был высотой в два с лишком человеческих роста с мостиками по бокам, чугунное колесо-маховик для стабилизации оборотов имело диаметр не менее трех метров. Все это находилось в непрерывном движении.

Строительство электростанции позволило значительно расширить производственные мощности старейшей инженерной базы. Создание этой военной базы началось в Первую мировую войну со строительства Сызранского Главного инженерного склада. Склад располагался на окраине города возле железнодорожной станции Сызрань-2. С 1914 года началось строительство двухэтажных кирпичных корпусов инженерных складов, двухэтажного кирпичного жилого здания, бани с парилкой, каптерки, одноэтажного здания для пожарной команды и телефонной станции. Эти постройки были возведены из красного кирпича с кладкой на известковом растворе и покрыты покрашенной металлической кровлей. По территории базы были проложены деревянные тротуары и посажены американские клены. В жилом здании на первом и втором этажах располагались туалеты, связанные с выгребными ямами, которые находились на улице около дома. Для отопления в каждой комнате стояли круглые голландские печи в черных металлических футлярах.