Маргарита Бгорад - Маргарита

Бабушка была москвичкой. Жили они на Шаболовке. Кроме папы у них был еще один сын Михаил, старший.

Бабушка была прачкой, ходила стирать в богатые семьи. Была очень веселой, весь двор ее любил. Она и на картах гадала. Люди ей верили и ходили к ней погадать.

После рождения моего папы она заболела и постоянно лежала в больницах. Папу отправили в детдом и затем эвакуировали вместе с детским домом в Пензенскую область.

Какая странная судьба. Моя бабушка Мира в те же годы была беженкой с детьми в той же области. Даже, может быть, в одном селе. И только в 1961 году дороги папы и мамы пересеклись.

Старший сын Миша всю войну находился с мамой. Когда детский дом вернулся в Москву из эвакуации, то папу забрали домой. Но бабушка Роза по-прежнему редко выходила из больниц.

Родители

Папа был хулиганистым мальчиком. И бабушка в авоське носила ремень в школу. Это было забавно, так как она никогда не применяла его. Когда папе было 15 лет, на его глазах случилась трагедия. Когда он пришел из школы домой, то увидел, что его мама покончила с собой. Его брат Миша в то время учился в Суворовском училище.

В этом возрасте у подростка самая хрупкая психика. Слава богу, соседи проявляли заботу о нем, звали в гости, подкармливали. Потом папа уехал к родственникам в Казахстан, закончил там школу, вернулся в Москву. Поступал в Театральное училище, но его не приняли. В нем всегда присутствовал артистизм.

Смолоду он не пропускал ни одного Московского Международного кинофестиваля. Спустя много лет, когда на фестиваль сложно было попасть, и ему доставили один билет, то он по нему проводил двух-трех моих двоюродных сестер, бросая билет им в окошко. Когда в Москву приезжал Дэвид Копперфильд, папа достал два бесплатных билета, чтобы я смогла попасть его выступление. Одна контролерша не хотела нас пропускать, говоря, что я на коляске испорчу настроение зрителям. Все люди встали на мою защиту. А дальше еще чудеса. У нас были самые верхние ряды. И охрана взяла мою коляску и пронесла ее на руках прямо к первым рядам. Дэвид Копперфильд, проходя между рядов, подошел ко мне и обнял меня, сказал: «Я очень рад», по-английски. Папа сразу на эмоциях написал про это в газету «АиФ», и они через два дня это напечатали. Статья называлась «Чудеса творит не только Копперфильд». И таких историй можно рассказать много. Одной холодной осенью, под проливным дождем, нам удалось попасть в «Лужники» на концерт Майкла Джексона. Одним из условий Майкла Джексона было, чтобы выделили одну трибуну для инвалидов на колясках. И мне дали всего один билет. Папа по одному билету, через все кордоны милиции, турникеты, провел меня и двух моих двоюродных сестер. Таких ярких историй с папой у нас было много.

Закончил он училище по профессии электромонтер, но от техники был далек. После училища уехал на строительство электростанции в город Бугульма. А дальше – армия. После армии поступил в институт им. Плеханова. Учился заочно и работал. В то время у него уже была семья – мама и я.

Всю жизнь он проработал в советской торговле – в Военортоге на Калининском проспекте (теперь – Новый Арбат), в Торговом центре на Красной Пресне, в Торговом центре «Черемушки», открывал универсам Ясенево.

В молодые годы часто бегал на киностудию сниматься в эпизодах. Знал всех актеров и режиссеров советского кинематографа.

Так как его работа была связана с мехами, многие артисты обращались к нему, и даже с некоторыми он был дружен. Бывал в гостях у композитора Евгения Крылатова, общался с Татьяной Васильевой и часто ходил к ним в гости, когда она была женой Георгия Мартиросяна. Нам домой звонили такие актеры как, Пуговкин, Кокшенов и даже Инна Гулая.

В 90-е годы все изменилось. Папа ушел из торговли, работал во многих местах, пока не попал по объявлению в культурный центр «Меридиан» в рекламный отдел. Вот тут мы уже не пропускали ни одного концерта и спектакля. Папа даже встретил в «Меридиане» Татьяну Васильеву. Она играла там в антрепризе. В гримерке поговорили. А ее муж Георгий Мартиросян даже выбежал в фойе и приподнял меня в коляске. Так был рад. А как забыть букеты и добрые слова от Сергея Пенкина и Бориса Моисеева, которые подходили ко мне.

Однажды выступала Людмила Гурченко. Пела песню из «Карнавальной ночи» и села на колени к папе и пропела куплет: «Вот сидит паренек…». Это было забавно. Папа продолжал работать до 75 лет, пока не попросили «освободить дорогу молодым». А без работы он не мог. Он много гулял по Москве, чтоб не сидеть дома, делал какие- то записи и его друг Роман (он всегда помогал нам, и мне сейчас помогает) дал ему денег, чтоб он издал две свои книги. Они теперь продаются в «Озоне» ( Илья Богорад . Записки 74-летнего москвича. М., 2012; Илья Богорад . 75/1. М., 2013).

Правда, никакого гонорара папа не получил…

Мама была очень красивой, с волнистыми черными волосами до плеч. Общительная, у нее было много подруг. Любила ходить в театр. Но была скромна, и женихов как-то не было. (Полная противоположность папе, который с детства, был окружен женским вниманием.)

Она окончила железнодорожный техникум, и стала специалистом по вакуумно-холодильным установкам.

Мама познакомилась с папой, когда они с братом пришли в гости в большую еврейскую хлебосольную семью. Брат Шура дружил с девушкой из этой семьи, а мой будущий папа был ее двоюродным братом.

После того, как родилась я, она пошла работать в детский сад для детей с ДЦП. Мама полностью изменила жизнь ради меня. Когда рождается, больной ребенок, женщины замыкаются, сторонятся подруг. Ведь у всех счастье, здоровые дети. Горько, и больно. Так случается часто. Так случилось и с моей мамой. Но так было сначала, потом шок прошел, и мама стала общаться со школьными подругами, они и поныне ее любят.

На работе маму все любили, так как она была простая и у нее была уникальная способность видеть людей. Когда она на кого-то обижалась, она не ругалась, она просто замыкалась в себе.

Мама всю свою жизнь посвятила мне, больной бабушке, работе. Может, из-за этого они с папой и развелись. Возможно, ему не хватало маминого внимания. С папой отношения были непростые, в основном их связывала я.

Но когда тяжело заболели дядя Шура и бабушка, папа всегда приводил лучших врачей, все что мог, делал для родных мамы. В советское время тяжело было с продуктами, с вещами, папа помогал всем родственникам, тетя Эмма приезжала из Твери, где вообще ничего не было (всем известны советские «колбасные поезда», когда за продуктами в Москву ездили, да и в Москве все надо было доставать), а папа уже все доставал, что надо. Когда у мамы после пятидесяти начались проблемы со здоровьем, папа понял, что надо съезжаться. В 1990 году помели свое жилье на трехкомнатную квартиру и снова стали жить вместе.