Наби Даули - Между жизнью и смертью
- Название:Между жизнью и смертью
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Наби Даули - Между жизнью и смертью краткое содержание
Между жизнью и смертью - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Настроение в бараке стало по-настоящему праздничным.
Николай Жадан потихоньку спустился с нар и подошел к гармонисту.
- Слышь, дружок, ты умеешь играть "Интернационал?"
- Еще бы я нашего гимна не знал! - ответил тот и заиграл "Интернационал".
Николай кашлянул, прочищая горло, и запел:
Вставай, проклятьем заклейменный...
К нему сразу присоединились другие голоса. Спустя минуту весь барак был уже на ногах и дружным хором пел международный гимн пролетариата.
Получилось это неожиданно, как-то само собой. Гнев, переполнявший сердца, уже давно клокотал, готовый вырваться наружу. Теперь он выливался в могучую мелодию гимна. В окнах дребезжали стекла. А мелодия неслась все выше и выше; казалось, вдохновенный хор голосов, слившихся воедино, сорвет сейчас барачные крыши и разнесет их в прах.
Вдруг кто-то крикнул, указывая рукой в окно:
- Идут, идут!
Мы сразу притихли. Через лагерный двор бежали к баракам немецкие солдаты.
- А вы прислушайтесь-ка, прислушайтесь, - громко произнесли рядом со мной.
Не только в соседних блоках, но и в других бараках тоже звучал "Интернационал". Это товарищи присоединились к нашему хору.
Николай Жадан поднял руку.
- Поем до конца! - сказал он и начал следующий куплет.
Гимн грянул с новой силой.
В барак ворвались немецкие солдаты. Они бросились по бараку, осыпая нас ударами и яростно крича. Но пение не смолкало. Гимн звучал все с большей силой.
Последние слова мы допевали уже с окровавленными лицами. Многие были сбиты кулаками эсэсовцев на пол. Но никто не проронил ни стона. Для нас это было открытым столкновением с фашистами, как на фронте, и мы торжествовали.
В барак вошел комендант с переводчиком. Мы к этому времени уже сидели по своим местам.
- Ахтунг! - скомандовал по обыкновению один из солдат.
Никто не поднялся.
Эсэсовцы собрались возле коменданта. Они смотрели ему в глаза, ожидая распоряжений, как смотрят собаки на хозяина.
Комендант что-то пробормотал переводчику. Тот улыбнулся и, выступив вперед, объявил:
- Сегодня и завтра питания вам не будет. В Германии запрещается петь "Интернационал"...
Мы не шелохнулись.
Немцы вышли и заперли барак на замок.
Николай Жадан взобрался на свое место и сел.
- Даже на душе легче стало. И здорово же получилось, а, тезка! сказал он.
Внезапный вой сирены потряс весь лагерь. Вскоре донесся мощный рокот моторов. Мы бросились к окнам.
По небу звеньями летели бомбардировщики. Их было много - летят и летят без конца. Один пленный принялся было считать, но тут же сбился, потому что самолеты летели с разных сторон. Им было тесно в просторе небес.
Без умолку выли сирены. Казалось, сама Германия рыдает и стонет, предчувствуя свою гибель.
- Так вам и надо, проклятые! - вырвалось у Николая Жадана. Сжимая кулаки и вытягивая шею, он жадно следил через решетки за самолетами, точно сам хотел улететь вместе с ними.
- Смотрите-ка, смотрите-ка! У тех вон на крыльях красные звезды. Наши, наши! - закричал вдруг у окна какой-то пленный и запрыгал, как будто хотел пробиться через решетки наружу.
- Ура! - не выдержал кто-то.
- Ура! Ура! - подхватили мы все.
Барак гремел от восторженных возгласов.
Радости моей не было границ. Я готов был крикнуть сейчас в лицо любому гитлеровцу:
- Ну, где же ваши хваленые "мессершмитты"? Что же замолчали зенитки? Вот когда вам прищемили хвосты!..
Где-то затряслась земля.
- Эх, здорово! - воскликнули у окна.
- Мо-лод-цы! - отчеканил Николай Жадан, хлопнул меня по плечу и, нетерпеливо оглядываясь, стал кого-то искать глазами.
- Эй, гармонист! - крикнул он. - Давай, дуй комаринскую, нынче у нас праздник!..
МЫ - ЖИВЫЕ СВИДЕТЕЛИ
Прошли недели. В Германии началась настоящая зима. Правда, она здесь не такая морозная, как в России, но слякотная и поэтому кажется еще холодней. Пленных стали мучить чирьи, многих свалил с ног грипп.
Однажды нас подняли чуть свет и выстроили во дворе. Пересчитали. Велели показать номера. Обыскали. Потом разбили на группы по сто человек и в тот же день вывезли в крытых машинах из лагеря. Как только мы выехали на большак, машины разъехались в разные стороны.
Долго везли нашу группу на трех машинах. Мы с Николаем ехали вместе. Под вечер машины въехали в какое-то большое село. Здесь нас разместили в лагере рядом с польскими военнопленными.
Поляки работали у местных немецких богачей. Сойтись с ними поближе нам не удалось. Мы видели их только через проволочное заграждение.
Тут нас каждый день водили на лесоразработку. Благо, что это недолго продолжалось. Пробудь мы там подольше - вряд ли я сейчас писал бы эти строки. Представьте себе: голый лес, снег, холод. На нас тонкие шинелишки. Руки голы, шеи открыты. С деревьев сыплется снег и набивается нам за ворот. На ногах у нас деревянные башмаки. В них поскальзываешься на каждом шагу.
Одни из нас валят лес, другие обрубают сучья и пилят ствол на части, а третьи выволакивают бревна к дороге. Охрана не сводит глаз с работающих. То и дело слышится:
- Шнель арбайт!*
_______________
* "Работай быстро!"
Заметив, что кто-нибудь устал, немцы заставляют его поднимать самые тяжелые бревна.
Ложась с вечера спать, мы не желали пробуждения, нам было все равно, увидим ли мы снова землю и восход солнца. Но в самой глубине души еще жила в каждом какая-то сила. Казалось, кто-то тихонько шептал на ухо: "Терпи, терпи, настанет час, и ты избавишься от всех этих мук".
Николаю приходилось особенно туго. Он едва ступал на раненую ногу. Начала открываться и рана на руке.
Мы с ним решили бежать, как только потеплеет.
- Будь что будет, а я не намерен загнуться тут, как червяк. Пристрелят - так уж лучше на воле; нет сил больше терпеть! - твердил тезка.
А немного спустя нас опять погрузили на машины и повезли дальше. Мы проехали полдня и остановились на берегу реки Майн. У причалов стоял длинный ряд барж. На берегу, возле самой воды, лежали кучи камня. Мы несколько дней подряд грузили его на баржи. Потом нас снова повезли и, высадив в каком-то городе, разместили в опустевшем здании с выбитыми окнами.
На другой день нас вывели в город. Колонной по три мы двинулись по улице с ломами и лопатами в руках: нас послали на очистку городских улиц.
Город разрушен недавней бомбежкой. Редкий дом остался целым. Кучи развалин напоминают египетские пирамиды. По улицам валяется домашняя утварь, какая-то посуда - всего не перечесть. Остовы некоторых домов еще дымятся. Изредка показываются на улицах жители. Многие покинули город. Понятно, что немало людей лежит под грудами развалин. Разрушенные дома стоят как мрачные памятники над их могилами.
Николай на каждом шагу тычет меня в бок:
- Ты погляди-ка, тезка, погляди, что здесь делается!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: