Владимир Харитонов - Маятник Судьбы

Довольно часто приходилось раскрывать убийства, и редко они оставались нераскрытыми, как будто кто-то свыше направлял поиск преступника в нужном направлении. Может душа убиенного жаждала мести? За шесть лет, в течение которых я был «у руля» в розыске, «темным» осталось одно такое преступление. О нем расскажу несколько позже, оно в какой – то степени связано с моим будущим переходом из уголовного розыска в ОБХСС.

Следующий памятный случай произошел в 1983 году, я, тогда – старший оперуполномоченный по району «Центр», находился на суточном дежурстве при дежурной части. Был, какой-то вызов из района «Электроконтакта»,– совершенно обычный, даже не помню, по какому поводу. Но когда наш милицейский Уазик проезжал мимо проходной завода, возвращаясь в отдел, незнакомый мужчина махнул рукой, пытаясь остановить нас. Проходная освещалась достаточно хорошо, и не заметить человека было невозможно. Выглядел он вполне прилично, одет по погоде – в плащ, не застегнутый на пуговицы, а под ним виднелся костюм и галстук. Времени было около 23 часов. На улице «золотая осень» и в это время уже прохладно.

Его просьбу мы выполнили, притормозили, и я спросил: «Что вы хотите от нас?».

Он ответил: «Я инженер, приехал на завод «Электроконтакт» в командировку и вот не знаю, как проехать к гостинице, название которой я забыл».

– Вы помните,– где она находится? – спросил я его.

– Да на берегу Волги.

– Так, наверное, это «Центральная». Мы едем в отдел и можем вас подвезти.

Мужчина сел в машину, при этом нас окутал аромат хорошего алкоголя.

Но ощутив нашу реакцию, тот стал оправдываться: «Да мы с главным инженером после работы выпили немного у него в кабинете».

Мы подъехали прямо к гостинице «Центральная» и высадили незнакомца. Он не сказал нам ни слова о том, что это вовсе не та гостиница. Просто попрощался, поблагодарил и ушел. А прямо у входа в отдел милиции стояли два молодых дагестанца и о чем-то темпераментно разговаривали между собой. Я им сказал, что городской отдел милиции – не то место, где можно стоять и ругаться. Видя перед собой капитана милиции, они извинились и ушли как раз в сторону гостиницы «Центральная».

Пока заявок не было, я дремал в своем кабинете прямо на стульях, окутавшись милицейской шинелью.

Разбудил звонок по телефону: «Срочно на выезд. Труп». Дежурные всегда лаконичны – ни слова лишнего, кратко и по сути.

Ехать пришлось совсем недалеко. Возле гостиницы «Центральная» лежал незнакомый мужчина, лет 40-45, без каких либо признаков жизни. На теле виднелись несколько ран от ножа, следы крови. Было два часа ночи, но все же я попросил дежурного прислать оперативную группу в полном составе. Машина уехала, я остался один на один с трупом. Чтобы не тратить времени зря, обыскал все его карманы в надежде найти документы, однако они оказались абсолютно пусты. Приглядевшись более внимательно к лицу, узнал инженера, которому мы хотели помочь, и подвезли до гостиницы. Брюки у него были полуспущены, задняя часть тела оголена, и у меня появилось соответствующее предположение о причине его убийства. Мерзкое предположение, но в дальнейшем оно оказалось верным.

Оперативно – следственная группа вскоре приехала. В нее входил и сам прокурор города Мерзолин, который, кстати, никогда не скрывал своей неприязни к милиции, дежурный следователь прокуратуры Николай Горшков, заместитель начальника кинешемской милиции Бурлаков и оперативник Игорь Веселов – с ним мы «обслуживали данный участок». Игорь был гораздо опытнее меня, так как работал дольше и в уголовном розыске, и в группе по обслуживанию микрорайона «Центр».

В то время на центральном рынке становилось все больше «лиц кавказской национальности», и мы полагали, что подобные преступления совершались именно ими. Сейчас, когда у меня немало друзей – выходцев с Кавказа, я о них так плохо уже не думаю.

Веселов сказал, что знает квартиру неподалеку, в ней живут дагестанцы. Мы все пешком пошли туда. Входная дверь была не заперта, на полу спали четыре человека с характерным загаром и двое на кроватях, а рядом висели на стульях их пиджаки и куртки. Я подумал, что недавно приехавшим гостям уступили лучшие спальные места и на глазах прокурора залез в карман курточки, висевшей рядом с одной из кроватей. Достал… паспорт потерпевшего со следами крови! Передал его Бурлакову, а сам подошел к другой кровати и стал проверять карманы одежды там. Кто – то из тех, кто спал на полу, проснулся и молча глядел на нас. А те, кто лежал на кроватях никак не реагировали на наши действия. Между тем из куртки, которую я снял со стула, выпал нож типа финки и воткнулся лезвием в деревянный пол, издав при этом характерный звук. Хозяин его моментально проснулся. Прямо с кровати он попытался схватить финку первым, но я его опередил. Нож передал Василию Андреевичу, а сам выхватил пистолет Макарова, передернул затвор и направил его на предполагаемого убийцу со словами: «Дернешься, убью».

Под дулом пистолета обоим дагестанцам надели наручники, причем руки сзади, и повели их к милицейской машине, которая подъехала, следом за нами. Гостей с Кавказа я, кстати, тоже узнал, это были те самые, что о чем-то разговаривали возле отдела милиции и которых я прогнал. Вот сколько произошло в один вечер совпадений, приведших к трагедии. Командировочный оказался прописанным в гостинице «Кинешма», расположенной прямо напротив здания милиции. Если бы мы тогда привезли его к нужному месту, он бы остался жив, впрочем, могли и не подвозить – милицейская машина не такси…. Не прогони я тогда дагестанцев от отдела, возможно убийства не произошло бы.

Меры предосторожности при задержании хозяина ножа не были напрасными: тот, как потом выяснилось, был мастером спорта СССР по борьбе, а второй оказался – тоже мастером спорта, правда, по боксу. Когда приехали в отдел милиции, и я подводил борца к камере, то оружие продолжал держать в руке. Задержанный попросил меня снять наручники. Его требования были вполне правомерны. Но при этом он угрожал разорвать «браслеты», если не выполню его просьбу. Мне же хотелось доказать ему, что это невозможно. Я ошибся: дагестанец разорвал-таки наручники, как веревку – они лопнули в соединении. Но мой пистолет, направленный в его голову, мгновенно охолодил строптивого борца, и он так и вошел в камеру с остатками наручников на руках.

Допрашивать убийц простым операм не позволили, этим в кабинете начальника розыска, занимались наши руководители Бурлаков и Гладышев. Боксер быстро признал вину и рассказал, что его друг реально хотел изнасиловать убитого, но тот сильно сопротивлялся. Тогда мастер спорта по борьбе в гневе его зарезал. Между тем сам извращенец не только не хотел признаться в убийстве, но и грубо оскорблял обоих наших уважаемых начальников.