Любовь Чарноцкая - Письма из Парижа

Потом де Голль провёл блестящие походы в северной Африке, организовав боевые легионы, в которых участвовали военные из многих стран. В 1954 стал президентом Франции, который много сделал для страны. В том числе при нём стала развиваться ядерная промышленность Франции, укрепились международные связи. Он награжден не только французскими орденами, но и имеет несколько высоких иностранных наград. О нём написаны книги. В одной из них рассказано о жизни генерала из России, сражавшегося на стороне Франции – Зиновия Пешкова – брата Якова Свердлова (он был первым председателем правительства советского государства, сподвижник В. Ленина). Зиновий, еврей по национальности (как ты уже догадался, был усыновлен русским писателем Максимом Горьким) – стал Пешков Алексей Максимович. Отважный генерал не имел правой руки, что не мешало ему участвовать в военных операциях, руководить боевыми действиями. Его любили солдаты и обожали женщины, он был близко знаком с французской королевой. Жизнь его была полна приключений, но это уже совсем другая история. Книга о нём есть у нас, стоит на полке. Там много подробностей о походах Иностранного легиона в Марокко, о де Голле, его окружении, взаимоотношениях с правительством Франции т. п. и т. д. Книгу написал наш давний знакомый Миша Пархомовский, который теперь живёт в Израиле и выпустил несколько альманахов о русских евреях за рубежом. К примеру, вот такие бывают судьбы.

Однако, вернёмся в автобус. За окном мелькают то зелёные пятна полей, то жилые современные дома с магазинами в нижних этажах. Обычный городской пейзаж. Но в отдалении расположены небольшие замки, окружённые посадками каких-то деревьев. Движение на шоссе не очень интенсивное, пробок нет, хотя понедельник, день рабочий, после полудня. Как проскочили въезд в сам город, не припомню сейчас. Просто пересекли переферикс (так называется дорога – это то же, что Московская окружная у нас, как объяснил шофёр). Потом мы будем ещё не раз пересекать этот путь, когда поедем в пригороды – Фонтенбло, Версаль , новый район Дефанс .

Сейчас прервусь ненадолго и продолжу уже вечером.

Вид из окна: Эйфелева башня

Продолжение первого письма

Это отдельный рассказ. Надо сказать, нам очень повезло, что мы оказались в этом автобусе. А мы с Феликсом к тому же сидим рядом с шофёром. Познакомились. Он оказался из русских. Олег Дмитренко. Его родные – дедушка и бабушка с маленькими детьми, родителями – иммигрировали в 1920 году, то есть с первой волной иммиграции, которая унесла, как теперь до сих пор иногда говорят, «сливки» русского общества. Теперь нам известно, что тогда могли выехать из России, да ещё во Францию, либо очень богатые (увозили капитал), либо «очень русские», талантливые, не принявшие советскую власть, не захотевшие оставаться в новом формате жизни. Впрочем, нелюбовь у них с властью была взаимной. Новые правители стремились к расставанию с такими подданными. А те, в свою очередь, искали «новые берега» ( надо обязательно читать В. Набокова ). Я не решилась на расспросы, нас предупреждали перед отъездом: не входить в контакты. А хотелось расспросить, интересно, кто были родные нашего знакомого, его фамилия здесь могла быть новой. Он же оказался человеком, расположенным к России. Говорил по-русски почти без ошибок, правильно. А, главное, чувствовал строй языка. Как я потом поняла из разговора, интересуется историей России. Сам предложил немного показать Париж прежде, чем отвезти в отель, мы согласились. Теперь, задним числом, мне кажется, что это предложение, как бы выразиться по точнее, было не совсем чистым, бескорыстным, а может быть, и ошибаюсь. Продолжения знакомства не последовало. Но для нас эта «мини-экскурсия» была полезна, запомнилась и пригодилась в дальнейшем для ориентировки в городе. Шофер точно знал, как надо знакомить с городом.

Первое впечатление от окраин до центра – от Больших бульваров (что соответствует нашему Садовому кольцу) и потом на холм Монмартра , увенчанный белым, кажущимся лёгким, собором Сакре Кёрр – Святое Сердце (в другом переводе – Страдающее), откуда виден весь Париж. Небольшой, собственно, город. Сквозь него почти посредине неторопливо катит воды голубая Сена, огибая остров Сите , который виден за Лувром. Остров – старейшее место это называлось Лютеция. Здесь возникло поселения галльского племени «паризиев», известное с 3—4 веков новой эры, вокруг которого развивался город. Название племени и дало ему имя Париж, который стал в 987 году столицей государства. На острове сохранились руины амфитеатра 3 века, другие постройки – собор Парижской богоматери (2—3 век), часовня Сент-Шапель с незабываемыми витражами (13 —15 век), Дворец Консьержери (время строительства восходит к 14 веку), Дворец правосудия. Уникальные памятники архитектуры, надо обязательно увидеть.

Набережные Сены – это отдельное событие, теперь застроены бежево-белыми домами с великолепными не повторяющимися (это уже потом разглядим) кружевными решётками балконов. Тоже отдельный рассказ. Надо бы узнать, кто и когда начал украшать окна и балконы невысокими решётками, через которые проглядывают и гирляндами свешиваются вниз цветы. Из-за этого дома кажутся невесомыми, лёгкими, как бы парящими, иногда таинственными, когда проходишь мимо дверей, ведущих внутрь. Вот так он, город, завоёвывает доверие. Как ты думаешь?

А пока мы стоим на Монмартре и вдыхаем полуденный воздух, поднимающийся сюда вверх с бульваров и из садов, оттуда от Сены, где высится Лувр – один из известнейших музеев в мире, построенный на месте замка 13 века, дальше – бывший вокзал, построенный архитектором В. Лолу, где теперь находится Музей современного искусства Д`Орсэ (обязательно попасть). От Лувра, через Сад Тьюильри и Площадь Согласия (ту самую, где происходили казни на гильотине), глаз движется вправо по Елисейским полям и затем – к Триумфальной арке, воздвигнутой на Площади де Голля , бывшей площади Звезды, к которой стекаются многие пути. Здесь часто в разговорах слышишь это слово, на французском языке – Этуаль, там назначают свидания, встречи. А ниже по течению реки на левом берегу блестит золотой купол Собора Дома инвалидов , под сводами которого в специальной крипте стоит саркофаг Наполеона I , получившего последнюю дань признания своих сограждан, в окружении шести гробниц своих маршалов и членов семьи. Ещё правее высится та самая Эйфелева башня , о которой ты уже знаешь, ставшая символом Парижа. Не сразу принятая народом Франции, долго не признаваемая архитекторами. Теперь – это одно из украшений города, делающее его Парижем, – современное, оригинальное. Лента Сены в нескольких местах пересечённая мостами, обогнув башню, уходит на юг, оставляя западнее отражающие солнечные лучи стеклянные плоскости небоскрёбов современного района Дефанс. Один из восьми лучей Площади Этуаль уходит от Триумфальной арки, пересекает переферикс и растворяется в этом новом пространстве, непохожем на классический Париж. Но это тоже отдельный рассказ, также как и о мостах Сены. Поездка ознакомительная.

Читать дальше