Ирина Дорфман - Книга для Ксюши

Концерт в фольклорном кружке тоже удался. У Тани было больше всего зрителей: мы с мужем и Ксюшей, баба Наташа с видеокамерой, тетя Софа с подружкой (они, впрочем, еще и по долгу службы) и даже Катя с Наташей оказались активными поклонниками Таниного таланта. Танина младшая группа пела 3 песни, а еще выступали подготовительная и средняя группы и много сольных номеров больших девочек. У старшеклассниц голоса были очень хорошо поставленные, и от этого очень смешные – народные-пренародные. Маме они понравились, к моему удивлению: я думала, что мама абсолютно равнодушна к народному творчеству и ко всякому пению (кроме пения внуков, конечно). Мама потом рассуждала, какой хороший кружок, очень полезный для Таниного развития, не то что какие-нибудь танцы, где у нее все равно ничего не вышло бы. Ксюша сначала интересовалась происходящим: хлопала, танцевала в проходе, но потом начала томиться. Хорошо, что у меня была полная сумка детских книжек, ведь перед концертом еще была репетиция, и я приготовилась развлекать Ксюшу. Она так увлеклась их просмотром, что не захотела смотреть на Таню во время заключительной песни.

На днях наша семья понесла моральный ущерб от чеченского терроризма. Заключался он в том, что мне не удалось спокойно причаститься в обществе одной Тани, а пришлось тащить с собой Ксюшу. Как раз накануне дня памяти Св. Николая в детский сад пришла телефонограмма из РОНО о том, что готовится теракт в детских садах и школах района Хорошево-Мневники, поэтому нужно запереть все входы, кроме центрального (с домофоном), и не выводить детей на вечернюю прогулку, а еще приделать решетки на окна.

Муж после этой информации долго прислушивался к голосу своей интуиции и сказал, что ответственный человек ни за что бы не повел ребенка после этого в сад. И я не повела и действительно первый раз в жизни испугалась теракта. Раньше я думала, что в Москве живет так много людей (не говоря уж о стране в целом), поэтому вероятность пострадать от теракта гораздо меньше, чем попасть в обычную автомобильную аварию (этого я всегда боюсь, когда еду на машине). А детских учреждений в нашем районе не больше 20, поэтому тут вероятность получалась не такая уж маленькая».

Твоему дню рожденья в 2004 году были посвящены целых три письма. Он был сильно омрачен Таниной болезнью. У нас в семье была эпидемия краснухи. Неприятно, конечно, но быстро хотя бы. Болели сначала Вова, потом тетя Оля, потом я и, наконец, зараза докатилась до Тани. И все бы было хорошо, но педиатр при осмотре Тани почему-то решила, что это скарлатина. С краснухой дома полагается сидеть 7 дней, а со скарлатиной – 3 недели. Это главная неприятность, но были и другие. При скарлатине ребенок должен пить антибиотики, а еще надо дезинфицировать все в квартире – игрушки, посуду. И если бы это была настоящая скарлатина, то ей могли бы заболеть мы все, что тоже не очень вдохновляло. Вот эти все переживания я и описывала в тех письмах. «Бесконечные телефонные переговоры и тягостные раздумья» – это про попытки как-то прояснить Танин диагноз, вызвать другого врача или вызвать кого-то, кто сделал бы анализ на скарлатину.

«И еще непонятно, можно ли водить в сад Ксюшу. Врач сказала, что первые 10 дней можно, а следующие 11 дней карантина нельзя. Но это ведь полный бред, если принять во внимание, что инкубационный период от 1 до 11 дней! Она ведь может всех заразить. Тем более, что все передается через игрушки, вещи и третьих лиц. Я, как честный человек, решила не водить, но меня грызет сомнение, что я совершаю бессмысленные жертвы. И сама измучаюсь, и Ксюша истомится в застенках квартиры. Она так хотела угостить всех в садике чупа-чупсами на день рождения! Все спрашивала, когда же у нее будет день рождения. Конечно, не только в чупа-чупсах дело, еще и подарков хочется побольше, как у Тани».

«Ксюшин день рождения был для меня сильно подпорчен всеми этими бесконечными телефонными переговорами и тягостными раздумьями. Но Ксюша была, кажется, вполне довольна жизнью.

Как только она встала, Таня сразу вручила ей огромное шоколадное яйцо с сюрпризом. Мы его купили, когда ходили в кружок. Таня собиралась купить чупа-чупс на собранные в копилку деньги. Но когда мы пришли в магазин, нам попалось на глаза это прекрасное яйцо, и мы решили купить его, а денег я добавила.

Внутри там оказался фонарик в виде телефончика. Телефон Ксюшу не впечатлил, а вот шоколад она сразу принялась есть и собиралась (к моему ужасу) съесть все яйцо, даже на поделившись с Таней. Тане доставались только отваливающиеся крошки, причем она такое поведение сестры вполне оправдывала: «Я ведь с ней тоже не делилась своими подарками». К счастью, Ксюша столько шоколада не осилила, съела чуть больше половины.

Потом мы подарили ей машину и всякие мелочи: удочку с рыбками, маленькую куколку и маленькую машинку. Тане тоже досталась куколка и еще волшебные фломастеры. Это была компенсация за то, что к именинам я ей не смогла ничего купить, а фломастеры такие давно обещала. Когда они наигрались с этими подарками, муж сводил именинницу на карусели (за соседним домом), а на обратном пути они встретились с моей мамой и забрали у нее еще кучу подарков: куклу, прогулочную коляску-трость, кукольную посуду, пижаму и пару водолазок. А еще они купили возле каруселей шар с газом – гигантскую заячью голову, которая теперь прилепляется к потолку в разных местах квартиры, и выглядит это довольно жутко».

«Возвращаюсь к описанию дня рождения. Ксюша принялась самозабвенно играть с подарками по возвращении с прогулки. А у Тани вдруг начался приступ зависти. Она полчаса рыдала по поводу того, что Ксюше подарили больше подарков, чем ей, что Ксюше все подарили по 2 подарка, а ей только по одному. А поводом для всего этого расстройства было открытие, что у Ксюши младенец одетый, а у нее был голый.

Мама и бабушка ворчали по телефону, что ребенок растет стяжательный, завистливый, а по-моему, это вполне естественные чувства. Я тоже всегда завидую людям, когда у них появляется новый ребенок. И когда вижу на чужих детях что-то красивое, мне тоже хочется. Но ведь никто не скажет, что я завистливая и у меня страсть к стяжанию. После воспитательной работы, проведенной бабушкой по телефону, дети мирно поделили новые игрушки и стали играть вместе.

Когда дети поспали, мы устроили какое-то жалкое подобие праздничного застолья. Я приготовила салат «Оливье» по Таниной просьбе. Ну и вообще я не представляю себе праздник без салата. А муж ворчал, что ему «Оливье» надоел, и вообще я его неправильно готовлю: соленых огурцов класть не надо. Ксюше он тоже почему-то не понравился: она сидела и что-то выковыривала, говорила, что горошек, но, по-моему, тоже огурцы. Еще я решила, что торжественный ужин надо начать совместной молитвой, прочитать тропарь Ксении Петербуржской. Но пока муж в нескольких книжках искал тропарь, дети уже уселись за стол и начали ковырять салат. Мы ведь никогда вместе не едим, вот у них и нет никакой дисциплины. Каждый ест, когда ему вздумается, а еда должна быть всегда готова. И молится тоже каждый сам по себе перед едой. Если я вдруг вспомню, Таня читает «Отче наш…» перед едой, но это редко бывает.