Наталья Князева - Исповедь детдомовки

2 . Приют – детское учреждение для детей, попавших в сложную жизненную ситуацию, не стоит путать с детским домом.

старательно меня отмыла, обработала раны и пыталась вывести педикулез (вши). Голову жгло, запах жидкости разъедал глаза, я плакала и чесалась. Голову невозможно было прочесать из-за колтунов, поэтому было принято решение обрить меня на лысо.

Девочку, да и на лысо.

Я умоляла этого не делать, но кто меня будет слушать? Мне оставалось молча сидеть и смотреть, как с моей головы падают пряди волос на белоснежный плиточный пол. Жужжание машинки заглушало мои тихие всхлипы.

Когда посмотрела в отражение зеркала на свой маленький пушок, разревелась еще больше. Большое количество шрамов и ран не придавало мне никакой красоты. Я плакала не от ужаса, увиденного в зеркале, а больше от того, что я лысая и страшная. И как мне теперь ходить в школу? Меня и так постоянно высмеивали, а теперь меня ждет еще больше мучений. За что мне это всё? Я постоянно задавалась этим вопросом.

Меня переодели и повели обедать в столовую. На голову я попросила повязать платок, чтобы не испытывать сильного чувства дискомфорта.

Я молча сидела в самом дальнем углу столовой и медленно поглощала куриный суп, который смешивался с моими слезами. Позже ко мне стали подходить ребята, чтобы познакомится. Я ждала, что в меня будут тыкать пальцем, смеяться, но я ошиблась. Дети оказались очень дружные и приветливые. Со мной сели рядом и стали рассказывать, что интересного есть в стенах приюта. Меня спрашивали, почему я сюда попала, и, рассказав им мой короткий рассказ, я посмотрела на них и увидела сожаление в их глазах. Я впервые ощутила тепло и понимание в свою сторону от чужих людей. Пообедав, мне провели экскурсию по приюту, во время которой мне рассказали о жизни в этом доме. В приюте помимо меня было порядка 15 воспитанников разных возрастов. Вечерами мы сидели в игровой, играли в настолки или смотрели телевизор. В столовой мы делали уроки после школы или занимались рукоделием. Первое впечатление от приюта оставило приятное воспоминание на всю мою жизнь. Но вот настал день, когда мне нужно было идти в школу.

Тогда была зима, я носила красную шапку с горловиной, которая закрывала мою голову полностью. Сняв куртку в раздевалке, я оставила шапку на голове и пошла в класс. Выглядела я по-дурацки. На мне надета школьная форма, а я иду вдоль коридора в класс с красной шапкой на голове.

Прям никто не обратит внимания.

Думала я. Ну конечно! Когда зашла в класс, первым делом учительница потребовала, чтобы я сняла головной убор. Я отказывалась и, схватившись руками, стала ближе прижимать шапку к своей шее. Не долго препираясь со мной Марина Николаевна. Она подошла ко мне, и сама сняла ее.

Знаете, какая первая реакция у нее была?

Конечно, смех. Весь класс смеялся надо мной и тыкал пальцами. Выбежав из класса, я спряталась в раздевалке в надежде, что до конца дня меня не тронут и не найдут, но в скором времени меня нашли и заставили вернуться на урок. Все уроки я сидела с опустившейся головой вниз и плакала. Мои тетради к концу урока стали сырые от слез, чернила все расплылись и буквы были похожи на кляксы. После уроков меня ожидала участь от моих одноклассников. Меня зажали у стен школы, стали обзывать:

– Блохастая, – кричали они и закидывали меня снежками.

Было больно как морально, так и физически. Я прижалась к стене и закрыла лицо руками. Ждала, когда они насладятся моим унижением. Бежать мне некуда, меня достанут везде. Тогда впервые мне дали кличку «лысая», «блохастая». В приют я вернулась на нервах, нахамила воспитательнице, за что меня наказали:

– Иди в кровати полежи. Пробесись! – строго произнес воспитатель.

Я зашла в спальню и со злости стала переворачивать кровати, рвать постельное белье и кричать от обиды. Силы быстро иссякли, я села на пол и стала горько плакать. Когда воспитатель зашла в спальню, она обомлела.

Тогда меня впервые отвели к психологу. Кабинет ее располагался на первом этаже приюта, по соседству с кабинетом социального работника. Помню первое впечатление. На стенах висели игрушки, стол был завален цветными папками с именами воспитанников, напротив ее стола находилось длинное зеркало и небольшое кресло. Воспитательница вкратце объяснила ситуацию психологу, та, выслушав ее посмотрела, в мою сторону:

– Присаживайся. Давай знакомиться. Меня зовут Наталья Ивановна.

– Наташа. – Тихо ответила я, шмыгая носом и садясь на кресло

Воспитательница вышла из кабинета, оставив нас наедине.

– Что у тебя произошло? Зачем ты навела беспорядок в комнате? – Она сидела передо мной с прямой спиной, поправляя очки.

Я опустила голову, пожала плечами и вытерла с носа накатывающиеся слезы.

– Не переживай, я не буду тебя ругать. Я просто хочу понять, что тебя на это с подвигло? – мягко сказала она.

Я пожала плечами, она поняла, что я не хочу ей ничего рассказывать, и предложила мне поиграть в игру. Наталья Ивановна называла десять предметов, а я должна была повторить то, что запомнила. С пятой попытки я смогла запомнить все предметы и повторить за ней. Потом она стала задавать вопросы про родителей, брата и бабушку, параллельно записывая мои ответы в тетрадь. Я стала немного расслабляться и уже вела с ней более открытый диалог. Рассказала ей про школу, что меня обзывают и не любят в классе. Что у меня нет друзей и мне некому доверять. Наталья Ивановна, выслушав меня, полезла в ящик стола и достала оттуда розовый блокнот.

– Смотри, у этого блокнота есть ключик, ты можешь туда писать все свои секреты и кроме тебя их никто не прочитает. Если захочешь, мы с тобой потом сможем обсудить то, что ты туда запишешь.

– Я плохо пишу, – грустно ответила я.

– Ничего, всему сразу не научишься. Пиши постепенно, понемногу. И все получится.

Она вручила мне розовый блокнот, на котором блесками были нарисованы цветы. Открыв его, я почуяла запах парфюма и бумаги. Прижав его покрепче, впервые за два дня я улыбнулась. Наталья Ивановна меня обняла и пошла провожать на второй этаж. Когда мы вышли из кабинета, нас остановила Белла Борисовна – социальный работник приюта.

– Наташ, к тебе в гости завтра хочет приехать бабушка. Ты хочешь ее видеть?

– Конечно! – Воскликнула я.

Я безумно по ней соскучилась. В принципе я была рада кого угодно увидеть из родных. Мы пошли на второй этаж, первым делом я подошла к воспитателю.

– Простите меня, пожалуйста, я больше так не буду, – опустив виновато голову, я стала оценивать ее пестрые тапочки.

– Наташ, давай договоримся. Если что-то тебя беспокоит или тревожит, подойди ко мне, мы поговорим и все решим. Не надо держать в себе и ломать все на своем пути. Имущество казенное и порчу платить мне со своей зарплаты.