М. Барабанщиков - Лётчики

В углу планшета под целлулоидом фотография Вали. Снялась с Ингой специально для него. Наверное, жена с дочкой еще спят...

Объявлена готовность номер один. Он обязан сидеть в кабине истребителя, перетянутый парашютными ремнями.

— Вась, не спишь?

— Нет, — ответил по радио ведомый. — Самолет прыгает. Где-то рядом бомбят.

— Бьет тяжелая артиллерия, — задумчиво сказал Александр Горовец. — Скоро «бомберы» пойдут...

Солнце оторвалось от земли, стало сушить росу. Скоро оно затянется поднявшейся пылью, дымами от горящих танков и самолетов, взрывов авиабомб и артиллерийских снарядов. Летчикам будет в полете трудно дышать и ориентироваться.

Взлетевшая ракета прервала размышления Александра Горовца. Рука привычно легла на сектор газа.

Старший лейтенант переключил радиостанцию на прием.

— Дежурные, идут «бомберы»! — передали с КП.

Истребители Ла-5 взлетели парой. Александр Горовец пристально всматривался в светлое небо. Надо заранее набрать высоту до встречи с «юнкерсами». Помешать им бомбить.

Под облаками ведущий заметил ФВ-190. Он мог атаковать фашистских истребителей, но пересилил желание. Каждую минуту должны появиться бомбардировщики, а их нельзя пропускать.

Александр Горовец со своим ведомым продолжали набирать высоту. Неожиданно справа пронеслась пара ФВ-190, словно дразня наших летчиков.

К такой уловке фашисты прибегали не первый раз, чтобы отвлечь истребителей от бомбардировщиков.

Пара Ла-5 заняла район патрулирования. Подошла четверка истребителей из соседнего полка.

Александр Горовец узнал, что «лавочкиных» привел лейтенант Константин Новиков. Летчик из 40-го гвардейского полка. Вчера он отличился: над своим аэродромом в течение дня сбил пять самолетов противника!

Истекло время патрулирования.

— Сдаем смену! — пошутил Александр Горовец, направляясь с ведомым на аэродром.

— «Бомберы»! — передал Василий Рекунов.

— Понял.

Четверка истребителей из соседнего полка атаковала группу бомбардировщиков.

Горовец быстро оценил обстановку: надо атаковать. Есть запас высоты! С первой же атаки к земле полетел зажженный им Ю-87.

Истребители сбивали бомбардировщики и сами отбивались от наседавших «мессершмиттов». Горовец сбил второй фашистский бомбардировщик, но самолет получил повреждение. В плоскости зияла большая пробоина.

Александр Горовец отдыхал после боя. В конце дня к нему подошел Василий Мишустин: надо вновь готовиться к вылету — патрулирование в районе Владимировна — Кочетовка — Зоринские Дворы — Ольховатка...

Командир эскадрильи решил вылетать двумя четверками, сам возглавить ударную группу. Идти в правом пеленге. Он с Николаем Монетовым, выше Александр Выбодовский со своим ведомым Василием Малютиным. Прикрывать будет Александр Горовец с Василием Рекуновым. А Борис Артюхин с Устиновым пойдут еще выше.

С КП взлетела зеленая ракета, и сразу в воздух ушла первая эскадрилья Владимира Левитана.

— Мы вылетаем вторыми, — сказал Мишустин.

Томительно тянулись минуты ожидания. На КП слушали короткие и волевые команды Левитана. Гвардейцы вступили в бой с бомбардировщиками. В воздух взлетела сигнальная ракета, сгорая на ходу. Вторая эскадрилья быстро вырулила на старт.

Командир полка выкинул в сторону белый флажок, разрешая вылет Александру Горовцу с ведомым. После короткой пробежки пара ушла в высоту.

Перед линией фронта летчиков встретила темная стена из поднятой пыли и дыма пожаров. Внизу ожесточенно дрались войска.

— Атакую! — услышал по радио Мишустин хриплый голос Левитана.

Воздушный бой над передним краем начался давно. Первыми появились фашистские бомбардировщики. Эскадрилья Левитана с ходу атаковала. И теперь она вела затяжной бой. Василий Мишустин сразу оценил обстановку.

Ю-87 торопливо сбрасывали бомбы. «Мессершмитты» защищали свои бомбардировщики от ударов гвардейцев.

— Бить «бомберов»! — приказал Мишустин летчикам. Выбрал одного и с ходу атаковал.

Горовец внимательно следил за мелькавшими самолетами. Остановил взгляд на часах. Девятнадцать сорок. До захода солнца осталось не так уж много времени.

— «Маленькие», домой! — передал по радио Василий Мишустин своим летчикам.

Небо опустело. Не прошло и пяти минут, как на темном фоне облаков четко обозначилась новая группа фашистских бомбардировщиков. Истребители устремились навстречу врагу. Внизу Кочетовка, Зоринские Дворы. Скоро должна показаться и Ольховатка.

Горовец внимательно всматривался, между дымом и пылью иногда проглядывало светлое окошко. Летчику посчастливилось: увидел знакомую высоту с окопами и пулеметные гнезда. Чернели обгоревшие танки. Сразу не удалось все сосчитать. Радость за незнакомых артиллеристов захватила его. Они оказались сильнее стальных чудовищ.

— «Лаптежники»! Атакуем! — хрипло закричал Василий Мишустин. Как всегда перед боем, он мгновенно оценил обстановку. Пока они прикрыты солнцем, могут атаковать незаметно. Бомбардировщики подошли почти вплотную, и уже отчетливо видны головы летчиков в летных шлемах в застекленных кабинах. Надо опередить фашистов. Атаковать их строй, прежде чем самолеты перейдут в пикирование и начнут бомбить.

По команде Мишустина летчики ударной группы устремились вперед. Первый удар, и четыре Ю-87 вылетели из строя, как будто городки, выбитые точным ударом палки. Четыре взрыва почти одновременно прогремели на земле, и в небо устремились коптящие дымы.

А в это время в бой вступили летчики звена Петра Никанорова. Каждый из них выбрал себе цель, и вниз полетели фашистские самолеты: два Ю-87 и два «мессершмитта».

Гвардейцы стреляли экономно, только с близкой дистанции. После одной из атак Николай Монетов и Борис Артюхин зажгли по одному Ю-87.

Строй бомбардировщиков рассыпался, но звенья, как будто стянутые магнитом, упрямо двигались к переднему краю.

— «Мессеры»! — предупредил ударную группу Александр Горовец, заметив фашистских истребителей с черными знаками свастики. И прежде чем они успели перейти в атаку, он открыл заградительный огонь из пушек.

Трассирующие снаряды испугали фашистских летчиков.

Наконец самолеты неприятеля бросились в разные стороны, торопливо сбрасывая бомбы, чтобы скорей избавиться от тяжелого груза. Горовец пристроился к Ме-109 и ударил прицельно из пушек. Вражеский летчик кинул машину в сторону, но было поздно. Истребитель вспыхнул и, клюнув носом, отвесно полетел к земле.

— Вася, прикрой! Атакую! — крикнул ведущий Рекунову. Но Горовец не знал, что его рация вышла из строя. Сколько он ни передавал, ни ведомый, ни командир эскадрильи Василий Мишустин его не слышали.