Сергей Анашкевич - Жизнь как секс на первом свидании. Записки Тревел-Маньяка

Урюпинск запомнился разрушенным домом, около которого стояла табличка «Дрова бесплатно. Самовынос»; мужиком, который торгует на рынке USB-флешками с музыкой для автомагнитол с MP3; еще одним представителем рынка, который торгует конфетами и очень хочет, чтобы правительство приехало сюда и пожило так, как живут в глубинке люди; красивым закатом, который мы фотографировали прямо перед въездом в город.

На следующий день был Волгоград. Впервые и для меня, и для Роберта.

Первый раз за много лет моих путешествий город вызвал совершенно разные эмоции и оставил настолько разные ощущения.

Сначала очень понравился: впечатлил проспектом на пути к центру, застроенным массивными красивыми сталинками, чем очень напомнил мне монументальные московские проспекты. Вау-эффект оказала мельница Герхардта, сохраненная со времени войны: я даже прямо за обедом почитал какие-то статьи в «Википедии» об отдельных эпизодах обороны Сталинграда.

Затем мы тронулись в сторону Астрахани, и тут Волгоград меня разочаровал. А в самом конце даже выбесил. Полтора часа выезжать из города без пробок, чуть не сойти с ума от светофоров через каждые 250 метров, которые настроены так, что загораются красным к моменту, когда к ним подъезжаешь от предыдущего светофора, – это про Волгоград. Вдобавок к этому совершенно неуютные виды рабочих районов, которые мало изменились со времен Союза, за исключением наружной рекламы и витрин продуктовых магазинов. Которые, хочешь не хочешь, а пришлось рассматривать, стоя на очередном светофоре.

Честно говоря, я совсем не ожидал, что выезжать на трассу из Волгограда придётся так долго: негатив быстро перекрыл все первоначальное приятное впечатление. Нужно будет сюда вернуться не на машине: прилететь на самолете и просто провести несколько дней на берегу могучей Волги.

Ночевали в Астрахани. Не успели заселиться, как в дверь номера постучалась горничная и внезапно (!) принесла две бутылки «Абрау Дюрсо»:

– Вам доставка.

– Кто?

– Мы не знаем.

Оказывается, иногда бывает полезно выложить сторис из отеля, в котором ты остановился.

«Рыбец жирный, как твоя бывшая, жерех больше, чем у твоего бывшего» – суровый креатив астраханского рынка воблы впечатлил до слёз. Но, нужно признать, и сработал. Воблу, чехонь и, да-да, рыбца, мы купили именно у этой молодой пары, которая всю свою вяленую рыбу вместо ценников снабдила такими смешными надписями на кусках гофрокартона из-под старых ящиков.

Если бы мне кто-то когда-то в детстве сказал, что я увижу Астраханский край таким полуразрушенным, неуютным и нищим, каким он «раскрылся» перед нами, я бы никогда в жизни не поверил. Я помнил детективные фильмы об этих краях. Обо всех этих браконьерских войнах с рыбнадзором, всё связано – всё повязано, чёрная икра и «Волги» у каждого второго в фильме. И вдруг такой тлен, причем в любой деревне.

Такое впечатление, что однажды в эти края пришло наводнение, смыло всё, что было у людей, а когда вода отступила, она забрала с собой и всю рыбу, которой кормилось население дельты Волги. Или это развал Союза исполнил роль потопа? Местные старожилы это подтверждают, вспоминая, как они жили в 80-х годах:

– Вот это было время, не то, что тепеееерь…

Дома в деревнях стоят в основной своей массе покосившиеся, многие брошены и развалились от времени, но даже в состоянии бесплатных дров никому не нужны. А еще здесь повсюду шиферные крыши почему-то сплошь ржавого цвета – никогда такого не видел. Апокалиптическое зрелище – Астраханщина.

На самом деле чем дальше ты отъезжаешь от Москвы, тем более привычной становится именно такая, околоапокалиптическая картинка в глубинке. Даже здесь, на юге России, который почему-то ты рассчитывал видеть более богатым, ухоженным, живым. В некоторой степени впечатления стали своеобразным «душем». И хорошо все-таки, что мы поехали не по М-4 на юг, а по трассе «Каспий». Увидели немного другой юг России.

А впереди уже ждал Дагестан, республики Северного Кавказа и Олеся, которая назавтра в Махачкале должна была сменить Роберта на пассажирском сиденье моего «Рендж Ровера».

Из путешествия на Кавказ я вернулся ближе к концу апреля. Из Адыгеи в Москву поехал не сразу, а завернул в Крым, решил заскочить на недельку домой. Ну, как домой – уже нет.

В Севастополе у меня осталась квартира, которая уже четвертый год стоит закрытой. Иногда я сюда приезжаю, живу какое-то время, какой-то своей, домосковской жизнью, а затем снова окунаюсь в привычный водоворот.

Не сказать, что мне скучно в такие моменты, но и не сказать, что комфортно. Все-таки я уже привык к Москве, ее ритму, который изменился очень сильно. Хотя по некоторым ощущениям в свой крымский период жизни я был гораздо активнее и менее ленив. Может, возраст, а может, иные расходы сил и энергии, когда живешь в таком мегаполисе, как Москва.

Возвращаться домой из путешествий я люблю. В новый свой дом, в Москву.

Люблю посидеть дома, ничего не делать, просыпаться, никуда не торопясь, делать капучино, тупить за компьютером, разбирать фотографии и видео из поездки, смотреть фильмы, поалкозожить… Иногда, вернувшись из очередного путешествия, я могу пару дней вообще не выходить из квартиры, расслабляясь, или выходить тупо в магазин за едой. Очень люблю такие дни и от души наслаждаюсь ими.

Многим меня не понять, но в такие дни я понимаю, что это и есть те моменты, которые приносят настоящее удовольствие.

Казалось бы, от элементарных и понятных вещей, которые есть у всех. И были всегда. Но почему-то мы ими не наслаждаемся в обычной жизни.

Многие из вас умеют просто наслаждаться домом? Не убивают время, а именно получают удовольствие от того, что делают эти обычные вещи в своей квартире? Подумайте над этим.

До следующей поездки у меня было около недели, и эти дни я кайфовал дома. Эмоций добавляло весеннее солнце, пробивающееся сквозь ветки деревьев в окна моей кухни на первом этаже. С каждым днем становилось все теплее, окно все чаще оставалось открытым, и в него врывались звуки улицы и школы неподалёку, я обрабатывал фотографии с Кавказа и писал наперед статьи в «Дзен».

Один раз приезжала Lisa_Alisa: все так же сняла чулки в момент, когда я провалился в сон, и всё так же уехала утром, выпив кофе и быстро упорхнув за дверь. Это был последний раз, когда мы с ней виделись.

К Алисе я всегда хорошо относился: она хорошая девочка. Скромная, добрая, какая-то не московская, не отбитая. Причем скромная она была настолько, что с ней просто не вязалась та степень развязности, с которой она трахалась или делала минет. Вот уж идеальная иллюстрация пословицы про тихий омут.