Николай Попов - Вспоминаю август 68-го

– …магнитофона нет…

– Нахрен он мне нужен… мы идём сдаваться немцам, – у тех до безумия расширились глаза, а меня распирал смех… неимоверными усилиями пытаюсь сохранить серьёзность.

– Я… на хрен… в плен не берём…

– Военную тайну покупаете? – их лица преобразились… от непонятного испуга до восторженного любопытства.

– Да… да… сколько стоит?

– Мне нужно пять крон…

– Возьмите… десять, – парень, подстриженный под ёжик, вытащил из кармана пиджака две бумажки по пять крон – будто они там специально лежали… Парням было в пределах 25-30 лет, а «ёжик», вероятно, был старшим.

– Задавайте вопросы, – получив «бумажки», предложил Лёва.

– В вашей части есть атомные заряды? – прошептал подстриженный под полубокс.

– Эта тайна стоит не десять крон, а десять тысяч, как минимум, баксов.

– Какую тайну вы откроете за десять крон? – взмолился «полубокс».

– Страшную… я служу в части, которая за лесом.

Моё тело не выдержало – смех вырвался из него, будто был на спектакле Аркадия Райкина… и до немцев дошло – сначала освобождался надрывный, но принуждённый смешок… потом, когда и Лёва убрал с лица серьёзность, закатились в раскованном смехе… но десять крон лежали в кармане.

Они шли направо, а мы налево.

В своих походах мы часто встречали «туристов», что-то «вынюхивающих» или расклеивающих листовки… много было немцев и американцев. Встретился однажды итальянец, за жвачку просивший ответить на его вопросы – послали на три буквы… он долго не понимал, куда идти… главное, кто «там» ему ответит и причём здесь «мадонна»…

Странное желание исходило из подсознания – над немцами хотелось поизголяться, а вот американцам набить морду.

Лёва купил-таки пачку «Мальборо»… долго плевался, раздал всем на пробу и засмаковал армавирской «Примой»… на оставшиеся пять крон впервые посетили погостинству.

На пять крон, со сдачей, принесли четыре бокала пива… и познакомились со Зденеком…

– Четыре бокала, а вас пять… почему?

– Пенёнзов (денег) не хватает…

– Томка, солдатикам бокал пива за мой счёт, – далее Зденек выигрыш в покер отдавал мне или Лёвчику – на всех… пейте наше пиво.

В тот день я услышал от коммуниста Вальдемара: «Лев – Василий Тёркин?» – я согласился… «Ты, батя? (Главный)». – нет, мы все равны… «Демократия в армии?.. Такого не может быть в СССР!» – Убедить в обратном ортодоксально мыслящего человека сложно из-за неподвижности его ума.

И все «пророки», «интернационалисты» и прочие «туристы», шастающие по дорогам и городам Чехословакии, мерзки и ничтожны, хотя бы потому, что их «неуклонное мировоззрение» кем-то оплачено… У них нет чувства преступности от своих деяний, ибо нет доброты в душе, только меркантильность и прагматизм.

Своими действиями они создают противостояние, из которого лепится тирания, а не демократия, которую он якобы утверждают… демократия там, где есть согласие.

…всматривающиеся в окружающий пейзаж… Один из «всматривающихся» офицеров (на «большой земле» моё отношение к нему было уважительное за независимость суждений и неординарность поступков), на полном серьёзе спросил:

– Пока перемещались по воздуху, Чехословакию не оформили союзной республикой? – в ответ никто не улыбнулся… пёрла дурь из уст романтика-фантаста с напыщенной самоуверенностью. – Лёнчик Сашу уломает… через недельку-другую всё это войдёт в СССР! – вроде и смешно, но больше противного.

Уважение к своевольному офицеру пропало… понималось – его неординарность от бесцеремонности, независимость от хамства.