Евгений Черносвитов - Формула смерти – 2020. Издание четвёртое. Исправленное и дополненное

Если как следует поискать, то у каждого знатока душ, типа Софокла, Шекспира, Данте, Бальзака, Л. Н. Толстова, И. С. Тургенева, Н. В. Гоголя, Ф. М. Достоевского, вплоть до Василия Макаровича Шукшина , можно найти непременно героя , который чуял смерть. Ближе к нам по времени Шукшин. Его герои, раздираемые страстями, сталкиваются с мыслями глобального характера: «Что есть БОГ?», «Почему царь есть Царь?», «Что есть ГОСУДАРСТВО?». И, конечно, (особенно!) что такое смерть? Матвей, герой романа «Я пришел дать вам волю», являясь выразителем шукшинской идеологии, однажды так говорит атаману Степану Разину :

« – Ты про Исуса-то знаешь?

– Ну? Как это?.. Знаю.

– Как он сгинул-то, знаешь? Рассказывал, поди, поп?..

Хорошо знал: ему же там – гибель, в Ирусалиме-то, а шел туда. Я досе не могу понять: зачем же идти-то было туда, если в наперед все знаешь? Неужто так можно? А глядел на тебя и думал: можно. Вы что, в смерть не верите, что ли? Ну, тот – сын божий, он знал, что воскреснет… А ты-то? То ли вы думаете: любют вас все, – стало, никакого конца не будет. Так, что ли? Ясно видит: сгинет – нет, идет. Или уж и жить, что ли, неохота становится – наступает пора. Прет на свою гибель, удержу нет. Мне это охота понять. А сам не могу.»

А вот еще об этом же. Читаем Шукшина дальше:

« – Ты, Степан, не жилец на свете. От тебя смертью пахнет.

Степан и Ларька уставились на казака.

– Смертью пахнет, – пояснил тот. – Как вроде травой лежалой. Я чую, когда от человека так пахнет. Значит, не жилец.

– А от тебя не пахнет? – спросил Степан.

– От себя не учуешь. А вот у нас в станице – кто бы ни помирал – я наперед знаю. Подойдешь – даже лихотит, до того воняет. Скажешь человеку – не верит, пройдет время, глядишь: отдал богу душу. Или на войне срубют, или своей смертью помрет. Я – такой. Меня даже боятся. А от тебя сейчас крепко несет.»

В жизни каждого, наверное, взрослого человека встречался некто, кто как шукшинский казак чуял смерть. Конечно, в нашей безбожной стране, в СССР, где, в основном народ не верил ни в бога, ни в черта, к таким людям серьезно не относились.

Безобидные парапсихологи, объединившись в «общество Александра Степановича Попова», известного изобретателя радио без проводов ,вынуждены были прятаться от сотрудников МВД и КГБ по подвалам. (Мне до сих пор не понятно, почему?), Они жизнью, здоровьем и смертью человека не интересовались. Не то, что их последователи времен «перестройки», незаконно рожденные «дети» Кулагиной, Джуны и Кашпировского, «экстрасенсы и колдуны в трех поколениях», занимающиеся целительством, ворожбой, снятием порчи и исправлением кармы. Больше всего мне бы не хотелось, чтобы формулу смерти стали бы воспринимать, как экстрасенсорное явление, или еще хуже, как – порчу! ..

Нет, друзья народа (как любил повторять мой отец, Василий Петрович Черносвитов). формула смерти , это только начало революции в философских и медико-биологических взглядах на жизнь, здоровье, болезни и смерть человека. Эти взгляды, напомним, были сформированы еще во времена Гиппократа и даже не им самим! Но, с тех пор, несмотря на научно-технический и культурный прогрессы и регрессы в человеческом обществе, они так и не изменялись.

Чем же руководствовались все те, кто мог предвидеть смерть, я право, не знаю, хотя сам за свою жизнь встречал троих таких людей, очень не похожих друг друга. При этом, ни один из них внятно не мог объяснить, как это он предчувствует смерть?.

В качестве «документального» доказательства, что такие люди существуют, я могу назвать только двоих , которые и ныне здравствуют. Первый человек, который чуял смерть, встретился в моей жизни в Николаевске-на-Амуре. Это был «божий человек», инвалид детства, без постоянного места жительства, но всему городу хорошо известный, ибо часто появлялся в общественных местах. Например, в Центральном Дворце культуры и отдыха. К тому же он многим помогал по хозяйству, зарабатывая себе на хлеб. Шамиль , так его имя, частенько приходил ко мне в морг, особенно в обеденный перерыв, и моя санитарка, тетя Маша, его подкармливала, а он помогал ей обмывать, одевать и укладывать в гроб моих «клиентов». Так вот, он часто поражал меня не только тем, что предсказывал, сколько у меня будет «клиентов» на следующий день или в неделю, но и кто из известных в городе людей умрет. Жаль, что я тогда не относился серьезно к этим его предсказаниям и не записывал их. Поэтому сейчас не могу с достоверностью сказать, как часто он угадывал смерть. Но то, что Шамиль угадывал ее и не один раз, это точно!

В 199О году я повез жену на свою малую родину, и надо же, первого, кого мы встретили в Николаевске-на-Амуре из моих знакомых, был Шамиль. Он узнал меня с трудом. Я же его – сразу. Ибо его уродство было уникальным. Огромная голова на сгорбленном, искривленном во все стороны худеньком тельце, с огромными мощными руками и тонкими ножками, с большими, 42 размера, стопами. Прошло двадцать лет, а он не изменился! Мне показалось, что и одет он был все в ту же одежду, которую носил круглый год в любую погоду, еще в мою бытность судебно-медицинским экспертом Николаевска-на-Амуре. Я пригласил его в кафе. После первой рюмки водки, он мне поведал, что «прокурор Николаевска-на-Амуре Трусевский , которого ты Женя должен помнить, повесился, хотя я неоднократно предупреждал, что он это сделает и когда, сотрудников прокураторы и милиции! Мне, как всегда, никто не поверил!» С прокурором Трусевским я проработал все три года и отлично его знал. В Управлении милиции остались сотрудники, которые меня знали по работе, они подтвердили, что Шамиль рассказал мне правду о смерти Трусевского.

Вторым моим хорошо знакомым, чуявшем смерть, является известная писательница, член редакционной коллегии журнала «Москва», заведующая отделом публицистики этого журнала в 80-х годах Вера Дмитриевна Шапошникова. Судьба свела меня с этим интереснейшим человеком вскоре, как я переехал из Николаевска-на-Амуре, в Москву.

Вера Дмитриевна чуяла смерть по запаху, как герой Василия Макаровича. Несмотря на то, что она профессиональный литератор и великолепно владеет русским языком, передать словами это свое предчувствие смерти она так и не смогла. Ни я, ни другие ее знакомые, кому она об этой своей способности рассказывала, так и не поняли толком, что она испытывает, чуя смерть. Кстати, от Веры Дмитриевны я узнал, что Михаил Афанасьевич Булгаков, которого Вера Дмитриевна знала лично, предсказал не только свою смерть, но и свои похороны (как будут выносить его гроб, и каким углом в каком месте квартиры гроб ударится об стенку при этом). И, якобы, все подтвердилось. Вера Дмитриевна неоднократно рассказывала мне и о других предсказаниях Булгакова, которые всегда сбывались. Я же ей, в свою очередь рассказал о записях французского журналиста, присутствующего при раскопках могилы Шарля Бодлера. Я получил эти записки от самого мэтра французского психоанализа, Жака Лакана, когда был у него на стажировке в Париже. В записках великий французский поэт в стихах предсказал эксгумацию своих останков. Точную дату эксгумации – через 40 лет после его похорон! И как он будет выглядеть, когда вскроют крышку гроба. Действительно, как написал очевидец эксгумации, французский журналист, все совпало с предсказаниями поэта.