Юрий Стальгоров - Кто я? Книга 2. Мои университеты

В Билимбае мы пробыли одни сутки и уехали обратно в Челябинск. На обратном пути опять переночевали в Первоуральске у сына Рябицева. По прибытии в Челябинск Рябицев отдал чертеж форсунки в ремонтно-механическую мастерскую, чтобы там изготовили несколько штук. Это был июнь 1954 года.

На должности мастера по монтажу оборудования я был менее загружен, чем когда был начальником цеха. Я знакомился с остальными сотрудниками, со своими коллегами по работе на этом заводе. Я уже писал, что в квартире, где я жил, одну комнату занимал главный механик завода, не помню его имени. Он жил один, хотя жилплощадь ему дали с учетом семьи – он почему-то не хотел, чтобы жена приехала к нему. Мы вдвоем с моей мамой жили в другой комнате, соседом у нас был снабженец Василий. На лестничной площадке соседнюю трехкомнатную квартиру полностью занимал заместитель директора по общим вопросам Сатаров, недавно демобилизованный подполковник. Мой сосед Василий был инвалидом войны, у него до колена была ампутирована одна нога. Он жил вдвоём с женой, детей у них не было. У Сатарова же была жена, один или два ребенка. Василий варил хмельную бражку и постоянно старался, чтобы я с ним выпивал ее. Сатаров ежедневно, придя с работы, выпивал пол-литра водки один.

Надо сказать, еще в нашем доме, но в другом подъезде жил начальник отдела снабжения, фамилии я его не помню. Это был также недавно демобилизованный майор, армейский снабженец. Жена его была армейским хирургом, но уже в это время она в армии не служила. Она работала хирургом в больнице, принадлежащей тресту «Челябметаллургстрой» – в этом тресте был целый больничный городок. Там был также большой клуб, куда я несколько раз приходил на танцы.

Из припомнившихся мне людей в соседнем доме жила комендант наших двух домов Семченко, ее муж работал на нашем заводе шофером на самосвале ЗИС-585. В том же доме жил электросварщик, который работал в ремонтно-механической мастерской. Он был молодой, ему было чуть больше 20 лет. Он был женат, но звал в компанию, и мы часто ходили в клуб строителей вдвоем или развлекались на площади, где находился этот клуб. Развлечения у нас были самые никудышные – дело в том, что мы не приходили туда не трезвыми, а обязательно выпившими. На этой площади катались на велосипедах девушки, почему-то они выбрали эту просторную площадь. На мой взгляд, девушек у строителей работало больше, чем мужчин. И мы с моим сварщиком хватали проезжающих девушек за велосипед, пытаясь их остановить, даже если они при этом падали. Мне не нравилась эта забава, и я иногда только глядел, как этими делами занимается мой товарищ. Однажды ему не повезло – он пытался остановить какую-то девушку, а я сидел вдалеке и не участвовал с ним в этой забаве. Тут подошёл милиционер, взял под руку моего товарища и увел его с собой. В кутузке его продержали 10 суток – это было впервые по новому закону. Я, слава богу, в кутузку не попал. Этот же сварщик зимой, еще в декабре 1953 года в своем доме решил прибавить себе в отоплении тепла. Отопление было водяное, центральное, от какой-то ТЭЦ. Сварщик жил на первом этаже, и ему показалось, что в квартире все же холодно. Горячая вода поступала в систему отопления этого дома через отверстие в два миллиметра. Он зашел в подвал и рассверлил отверстие до четырех миллиметров, тем самым увеличив площадь поступления горячей воды в четыре раза. Это расстроило систему отопления. Каким-то образом об этом узнала теплоснабжающая организация, и они подали на сварщика иск в суд. Судья присудил этому «умельцу» один год принудработ с удержанием 20% заработка. Ходить на прежние забавы мы перестали.

В начале августа 1954 года директор Рябицев снял с должности начальника объединенных двух цехов Оськину и вновь назначил меня на эту должность.

С водой на заводе у нас было плохо. Я не имею в виду питьевую, я говорю про воду, которая выливалась на площадку при грануляции и буквально затапливала территорию завода. По проекту площадка, где гранулировался шлак, оборудована ливневыми приемными колодцами с решетками. Я присмотрелся к этим колодцам, когда работал начальником объединенных цехов – оказалось, что колодцы все затоплены. По-видимому, вместе с излишней водой в эту ливневую канализацию смывался и гранулированный шлак. Необходимо было чистить канализацию. Кстати, по пути слива этой воды в трубе был протянут трос, чтобы можно было вручную прочищать канализационные трубы от колодца к колодцу. Но за этим никто не следил, и все было забито. Более того, никто не знал, в какую сторону должна течь эта вода.

Я взялся за составление схемы ливневой канализации. По сути дела это была производственная канализация. Еще дело в том, что мы отгружали шлак в железнодорожные вагоны, и вода могла подняться до того, что затопит железнодорожный путь, и в этом случае железная дорога вагоны бы нам не подавала. Это был бы коллапс. Я это знал, когда меня назначили еще на должность начальника цеха литой дорожной брусчатки. Там также проходил железнодорожный путь, принадлежащий железнодорожному цеху Челябинского металлургического завода, и мне нужно было сдавать экзамены по правилам эксплуатации железнодорожных путей. Дисциплина у железнодорожников была железная – в то время это была почти полувоенная служба. Я изучил устав железной дороги и другие документы, экзамены сдавал в управлении Южно-Уральской железной дороги, получив удостоверение как ответственный за содержание железнодорожных путей Челябинского завода шлаковых материалов.

Чтобы восстановить систему колодцев производственной канализации, я решил нивелировать все колодцы. Нивелир в ОКСе был, но геодезиста не было. Я решил, что этим геодезистом смогу быть я, так как в техникуме я овладел теорией составления геодезической схемы, и у нас были практические занятия с нивелиром. Я проделал эту работу – рейку носил мне рабочий, а я записывал отметки. По отметкам я нашел трассу этой ливневой канализации, организовал ее прочистку и успешно эту прочистку выполнил. Проблема с излишней водой, затапливающей территорию завода, была решена.

У меня возникла мысль, что эта излишняя вода должна бы использоваться. Так, например, на территории металлургического завода имелись несколько бассейнов, с помощью которых охлаждалось вода, используемая для охлаждения оборудования в доменном и мартеновских цехах. Это была так называемая система оборотного водоснабжения, она пополнялась только из городского водопровода и только в размере потерь при нагреве и охлаждении. В систему оборотного водоснабжения входили и эти охладительные с фонтанами бассейны. Я подумал, что у нас на площадке, где гранулировался шлак и куда выливалось много воды, следовало бы эту воду собирать и возвращать снова в систему грануляции. Я сказал об этом директору, на что он ответил, что это пока что фантазия.