Френсис Уэлч - Наставник. Учитель Цесаревича Алексея Романова. Дневники и воспоминания Чарльза Гиббса

Бэринг, Морис(1874—1945), английский литератор, известен как драматург, поэт, прозаик, переводчик и публицист, а также как писатель-путешественник и военный корреспондент.

«Несмотря на свою революционную «сознательность», Авдеев и его внутренняя охрана с каждым днем становились все менее и менее надежными для Свердлова и Голощекина и все более непригодными для подготовляемого последними убийства Царской Семьи. Неслучайно, как утверждает И. Ф. Плотников, по свидетельствам близких Авдеева, тот, узнав об убийстве Царской Семьи, очень сокрушался. Юровский в 1934 году в беседе со старыми большевиками рассказывал: «Насколько разложение дошло далеко, показывает следующий случай: Авдеев, обращаясь к Николаю, называет его – Николай Александрович. Тот ему предлагает папиросу, Авдеев берет, оба закуривают – и это сразу показало мне «простоту нравов». Именно этой «простотой нравов», установившейся между Царем и Авдеевым, в первую очередь и объясняется замена Авдеева и его команды на Юровского и его людей. «Нет сомнений, – пишет Н. А. Соколов, – общение с Царем и Его Семьей что-то пробудило в пьяной душе Авдеева и его товарищей. Это было замечено. Их выгнали, а всех остальных отстранили от внутренней охраны» ( Мультатули П. В. Свидетельствуя о Христе до смерти… СПб., 2006. С. 479). Из показаний Ф. П. Проскурякова: «Спустя, приблизительно, с неделю после назначения Юровского и Никулина, нас, рабочих Сысертского завода и Злоказовской фабрики, перевели в дом Попова или Обухова против дома Ипатьева, а вместо нас внизу дома Ипатьева поселились латыши. Их было, приблизительно, человек 10. До появления латышей охрану в доме несли мы, рабочие Сысертского завода. После появления латышей охрану в верхнем этаже дома, где жила Царская Семья, стали нести исключительно латыши. Нас, русских рабочих, туда уже не впускали. Таково было приказание Юровского. Пулеметчиками, которые стояли исключительно у пулеметов, были из наших сысертских рабочих следующие лица: Талапов, Александр Стрекотин, Семен Турыгин, Сафонов, Николай Садчиков, Добрынин, Летемин, Иван Котегов и Шевелев. Из злоказовских рабочих я могу назвать только одного Андрея Корзухина. Эти рабочие всегда стояли только у пулеметов. На остальных постах стояли при Авдееве все остальные рабочие. При Юровском же, со времени появления латышей, мы, рабочие, стали нести охрану исключительно наружную. Внутри дома находились исключительно латыши» ( Росс Н. Гибель Царской Семьи. Ф/М., 1987. С. 273).

Юровский Яков Михайлович(настоящие имя и отчество – Янкель Хаимович; 1878—1938), родился в г. Томске в семье ремесленника, в прошлом – ссыльного уголовника. Внук раввина. Учился в Томске: закончил два класса в еврейской школе «Талматейро», обучался портняжному и часовому делу. По словам брата Лейбы, в юности искал богатства, по характеру был хитер и жесток. В 1898 г. по суду в Томске отбывал наказание за убийство. Вступил в РСДРП (б) в 1905 г. Участвовал в революционной работе: террористических актах и экспроприациях. После одного из арестов был выслан в административную ссылку в Екатеринбург, где познакомился с Я. М. Свердловым. В годы первой русской революции уехал в Берлин, там из иудейства перешел в лютеранство. Позднее возвратился в Томск, открыл часовой магазин, но в 1912 г. за революционную деятельность был выслан в Екатеринбург, где стал владельцем фотоателье. Во время Первой мировой войны окончил фельдшерскую школу. Служил в военном лазарете Екатеринбурга. После февральской революции включился в работу по большевизации и разложению воинского гарнизона, был делегирован в городской совет, входил в военную организацию горкома РСДРП (б). Во время приезда в Екатеринбург и подготовки Уральской (Свободной) партийной конференции в апреле 1917 г. у него останавливался Свердлов. Участвовал в октябрьском перевороте. В начале 1918 г. назначен председателем следственной комиссии при революционном трибунале Екатеринбургского горсовета. Член Уральского и Екатеринбургского областного советов, заведующий охраной Екатеринбурга. В июле 1918 г. назначен комендантом Дома особого назначения – дома Ипатьева, в котором содержалась Царская Семья. До этого времени уже участвовал в судьбе арестованных – контролировал охрану дома Ипатьева. В ночь на 17 июля 1918 г. руководил казнью Царской Семьи и лично ее расстреливал, затем участвовал в уничтожении трупов, доставке изъятых ценностей в Москву с документами на имя Орлова. В июле 1919—1920 г. – заведующий Екатеринбургской губчека. Работал в Московской ЧК, Рабоче-Крестьянской инспекции, с 1921 г. – в Гохране (Государственном хранилище республики при народном комиссариате финансов), заведовал золотым отделом. С 1924 г. – на многих советских и хозяйственных должностях. Неоднократно выступал на собраниях старых большевиков с докладами о расстреле Царской Семьи. Умер в 1938 г. в Кремлевской больнице после тяжелой и продолжительной болезни. Некролог о его кончине был опубликован в газете «Правда». Автор воспоминаний « Записка Юровского» (1920, 1922 и 1934). Из показаний бывшего охранника Ипатьевского дома Ф. П. Проскурякова: «Приблизительно в самых последних числах июня или в первых числах июля месяца Авдеев арестовал Мошкина за то, что он украл что-то из царских вещей, кажется, какой-то золотой крестик. Но тут же был уволен и сам Авдеев. Вместо него заступил в начальники Юровский. […] Помощником его был Никулин. […] Появились они в доме одновременно. Находились они все в той комендантской комнате. Юровский приходил с утра, часов в 8—9 и уходил вечером в 5—6. Никулин же жил в комендантской, ночевал тут» ( Росс Н. Гибель Царской Семьи. Ф/М., 1987. С. 272—273).

Насильно загнанные в австро-венгерскую армию, чехи незадолго до революции стали в огромных количествах переходить к русским. Командование Царской армии составило из них чешский корпус, который бок о бок с русскими сражался против австрийцев и немцев. В мае 1918 г. отряды чехословаков, состоявшие исключительно из бывших военнопленных, которым Керенский предоставил свободу, составляли две полные дивизии, расположенные эшелонами вдоль Сибирской железной дороги – от Самары до Владивостока. Готовилась отправка их во Францию. После падения Керенского советское правительство разрешило отправить чешских солдат во Владивосток, где они должны были погрузиться на суда и, обогнув земной шар, влиться в войска союзников на Западном фронте. Более 50 тыс. их находилось в разных пунктах на всем протяжении железной дороги от Казани до Владивостока. Соглашение между союзниками и советским правительством предусматривало, что чехи во время следования по советской территории должны сдать оружие советским властям. Вслед за этим ультиматумом, который чехи по приказу генерала Гайды отвергли, Германский Генеральный Штаб, желая воспрепятствовать означенным войскам, дал приказание большевикам разоружить чехословаков. Вспыхнула вооруженная борьба между ними и отрядами большевиков, находившихся под командой немецких офицеров. Русские добровольческие отряды не замедлили присоединиться к чехословацким войскам. Таково было возникновение движения, которое началось в Омске и вскоре охватило всю Сибирь. Хорошо обученные и оснащенные чешские части захватили ряд городов по всей линии Сибирской дороги, свергли местные Советы, взяв их под свой контроль.