Евгений Беркович - Еврейская старина. №3/2019

вопрос
душа
что остаётся знает только Бог
Бог знает
страх
стремленья тайна
награда Богу
лишь любить Его истоки
и тайну сокровенную Его
нести в себе
шепчу непостижимому любовь
открыты взору тленность и нетленность
и всё богатство сердца
в самой тайной плате
смиренной жертве Божией любви
горю неисцелимой раной
народа что не при́няв перемен
чуждый Богу
упускает свой лучший час
оставляя его топору своего палача
чему поможет
крик растерянного рта
о помощи
когда гнев свирепых противников
прячется от Бога во власти неправедных
и сокровенное
спит мёртвым сном в земле
душа горит
народ изгнан
Бог не смирившийся в тяжких битвах
видит
что Его награда упущена
народ изнурён
и брошен к ногам тех
кто его презирает
крику о помощи
остаётся лишь рассеяться в страхе
мне остаётся стремление
служить непостижимому Богу
отслужить данное Им мне на время
и я безмолвен тих
и ведо́м Его духом
Бог знает
мне осталась
злая рана народа
самое тайное
чуждое корням
но верящее Завету
стремление в мире глумления
одинокое перед злобой опившихся
их в глубине своей тоже Его
слышит Непостижимый
когда страж сердечного богатства
скрывает обман попрошайки
послужит ли самая смиренная жертва
славе Божьей

человек и его день
12 картин для Виктора Ульмана

шаг в утро
взгляд
подносишь ладони к лицу
свет материнский
заливные луга
соломинка
шаг
на цветах проступает роса

песня
её так много
её всё больше
журчит ручейком
течёт потоком
дышит морем
флейта поёт легко
охотничий рог тяжело

родина
в земле
в прохладной земле
в её разноцветьи
в волнении полей
в округлости лугов
где её сердце и душа
в безопасности
возлюбленной
с тобой
и в весельи и в слезах
близость
рука и губы
тоска минует с тобой
и ни к чему
безумие иллюзий

в бараке
друг к другу
битком
построено тяжёлым трудом
предмет и суть
немо и оглушительно

сосед
помощь благо
рука в руке
дверь в дверь
стена к стене
всё взаимно
союз и узы

молитвы
в благочестии слов
наливается созревающее зерно
и преподносится
своему убежищу и источнику
к радости его

в лесу
окроплено
близко и далеко
аромат
дремлет солнце
воздух дремлет
шорох
пригрев
деревья
и аромат
сумерки
ниже
ниже
звон колоколов
пламенеют облака
дотлевает вечер
ниже
ниже
плывущее дыхание луны

ночь
приди мягкий сон
приди сладкая ночь
земля отдыхает
неяркое великолепие
одиноко
мысли о сути

тишина
покой
молчание
смотреть и видеть
тишина
в блаженном созерцаньи
с Богом рядом
ночь провести

Одику 2 2 Шарль Одик (Charles Odic) ― участник французского Сопротивления, был депортирован в Бухенвальд. В 1948—1968 г.г. мэр Севра. В 1972 г. опубликовал книгу «Завтра в Бухенвальде». [
широкий мир теперь нам слишком мал
но будем мы велики смысл сочинив
который нас поднимет в такие выси
где никакой гонитель его убить не сможет
и если мы пришедшие из далей другой страны
в зло рока чтоб его преодолеть
объединяемся неведомою властью
мы в духе родины воздвигнутой в сердцах
воспламенённых чудом
черпáем нескончаемую силу
друг дорогой
мы рады б убежать
от настоянных на жалобах мытáрств
и скрыться в миражах пиров любви
никто нас не спросил
но может сбыться
то что в душе мы страстно возжелаем
в смирении спокойном и негромком.
друг друга мы нашли
благословен сей час
братанье наше не таит угрозы
плечом к плечу союз среди раздора

Пагтеру 3 3 de Paghter – голландский друг Адлера в лагере.
что знаем мы
пустая суета исчезнет скоро
но то что осознáем
то недоступно тем
кому мы чужды
кому во власть достались мы
кому неймётся привести к распаду
то что ещё годилось бы вселенной
ослепнуть прежде нам с тобою суждено
чем свяжутся труды с дыханием и эхом
но тихо тайна с нами говорит
мудрее делает
ведёт к родным истокам
как ни мани́т дорога
запуганные духом принужденья
гонящим нас
в связующих оковах
отважиться пуститься в путь не можем
единые в порыве пониманья
стремленья к свету
пусть он только снится
мы поняли что нас толкает в путь
и так нашли мы силы для пути

к далёкой любимой
ты далеко
любимая
жива ли
я тону в глухой печали
с тех пор как о тебе нет вести
как свет твой в мою тьму не проникает
погружено во мрак
всё одиноко
хрупко
смертельной стужей я завязан в узел
и зло и беспощадно надо мной
все радости умéршие смеются
ты далеко любимая
мертва ли
взгляни как сотрясают меня чувства
робея в закипающих потоках
снов наяву и в дебрях сна мечтаний
приди же сон
дай хоть на час забыться
смотри
не приходи
о нет приди же
я не знаю
что пожелать себе ещё могу я
любимая
лишь смерти без желаний

ответ
тебе любимая мой одинокий плач
вскипающий в измученности сердца
я каждой клеткой чувствую тебя
но без тебя душа моя ослабла
когда жестокой бурей обессилен
с мольбой отважусь в свой пуститься путь
во мне тотчáс же гулом отдаётся
страдание в бездонной прорве пыток
теперь ты стала беспокойной тенью
и сам я тень и тенью опоясан
и в шорохах рассыпчатых надеюсь
расслышать твой негаснущий призыв
но нет напрасно доверяюсь тени
я ничего не слышу кроме плача
лишь бесконечность воет моим криком
но больше в ней не прозвучать ответу
ответа капля на пожар вопросов
как ощутить любимая твой зов
я чувствую тебя но слов не различить
ответа жду которого не будет

к геральдине
позволишь ли ты мне
просительно умолкнуть в моей печали
я заклинаю образ твой
ты добрый дух спасающий меня
спасает ли
я знаю что спасает
в сияющем покрове
восходишь ты из тьмы
всем сердцем раненым тебя я призываю
оно усталое разбитое немое
в призыве этом обретает голос
и я ведóм его спокойной силой
и становлюсь сильнее и сильнее
заботой мягкой чисто ты во мне живёшь
исполнена добра и милости
приходишь ты в мою печаль глухую
противореча ей и горечи переча
ты ли это
я узнаю твоё тепло душой остывшей
и счастлив я
да счастлив наконец
о смерть
да есть ли смысл умирать
когда весна щебечет у порога
но если дóлжно
я теперь готов
со зрелым сердцем
встретиться со смертью
я близостью её спасён для жизни
и жизни посвящён
она возносит и кутает надёжно в аромат
что дышит мне навстречу
слетая с губ твоих
и знаю я
мы живы