Леонид Вейнберг - Непридуманные истории

Ехал Москвич плохо! Чихал и кашлял, пару раз глох и не хотел заводиться снова. С грехом пополам мы доехали до дома на Улице Строителей. Мои институтские занятия по изучению Москвы не прошли даром, и я смог показать папе (коренному Москвичу) короткую дорогу через Автозаводский мост, с тем, чтобы не пилить через центр. Машину мы получили в Пятницу. На Субботу и Воскресенье я «бросил» семью и перебрался к родителям. Первым делом была изучена штатная книжка, придававшаяся к машине. А это вам не современное руководство, в котором ничего не написано. Там было написано мало, сжато, но все по делу, да ещё и с картинками. Первое что я нашёл, это то, что распределитель зажигания не был закреплён в своём гнезде и мог проворачиваться. От этого были все сложности при заводке машины. Короче, я начал от печки, с регулировки угла зажигания и зазора на электродах свечей. И к середине Воскресенья машина работала – как Часы!

Папа совершенно спокойно отдал мне лидерство по обслуживанию автомобиля и был на подхвате. С тех пор так и повелось. Если что-то было нужно с машиной, или возникали какие-то проблемы, я всегда был рядом.

У меня были права, полученные ещё в Омске, когда мне ещё не было 18 лет. Ну, были и были, машины-то у меня не было.

Сдача на права в Омске была примитивно простой. Сначала в классе нам раздали отпечатанные листочки с вопросами. На листочке нужно было написать свою фамилию и имя. На листке было 10 вопросов и под вопросом с картинкой было 4 – 5 ответов. Нужно было перечеркнуть крестом правильный ответ. После этого листочки собирались, принимающий накладывал на листок шаблон с дырками. И если в дырках были кресты – то ответ был правильный! Примитив, но надёжно. После этого по желанию принимающего, он мог задать устный вопрос. Это зависело от того все ли кресты были в дырках шаблона. После того как экзамен по правилам был сдан, нас приглашали во двор и все загружались в кузов бортового Газ 51 и принимающий выкатывал грузовик из двора на улицу. После этого он вылезал из машины и кричал в кузов фамилию первого из списка. Вызванный по фамилии из списка, выпрыгивал из кузова машины, и садился за руль. Принимающий инспектор, обходил машину и садился рядом. Поехали, говорил экзаменатор, и добавлял, сцепление слабое – выжимай два раза. Сдающий, если трогался, проезжал 25 метров и останавливался. Получал свой зачёт и пешком возвращался в Гаи за правами. Если сдающий тронуться не смог и дважды глушил машину – не сдал! Тоже вылезал, и уходил, пересдача через неделю.

Так вот, летом 1979 года, когда папа купил новый Москвич, я не смог найти свои права!

А приехали мы в Москву в 1972. А в 1974 мы ездили на Кавказ и права были. Потерял! Я пробовал сделать запрос в Омск, но все было впустую. Никаких записей ни у кого не осталось, или никто просто не хотел возиться. В общем, я оказался абсолютно бесправным.

В тот момент, к получению водительских прав стали относиться более серьёзно, и без учёбы в автошколе, в Москве, было получить права невозможно. Как то достаточно быстро я поступил в автошколу в Сокольниках. Парень, который был моим инструктором по вождению, сразу просек, что я машину водить умею. Поэтому он всегда сдваивал мои уроки, и ставил в конец дня, и мы разъезжали по всей Москве, делая какие-то его дела. Иногда мои тренировки затягивались на 3 часа. Я был ему очень благодарен. Вместо того чтобы крутиться по парку Сокольники, я получал опыт вождения по Москве. А ездить по Москве, это не тоже, что ездить в каком-то другом городе.

Экзаменов у нас было два. Школьный выпускной экзамен – это когда представитель Гаи приезжал на приём в школу. А потом уже экзамен в экзаменационном центре в Гаи.

Экзамен в Гаи был в Феврале месяце. Холодно, снежно и скользко. Чтобы с самого начала произвести на экзаменатора хорошее впечатление инструктор посадил меня первым. Пришёл капитан и сел на пассажирское место. Леонид Семёнович? Да! Поехали! Я поправил кресло и зеркало заднего вида, завёл машину и тронулся. Со двора налево, сказал мне капитан. На улице, на которую мы выезжали, никакого движения не было, а Т-образный перекрёсток был покрыт лёгким снежком и льдом под ним. Скорость при выезде у меня была плёвая, но, тем не менее, машину повело юзом. Я движением руля, очень спокойно выровнял машину, переключился на вторую передачу и услышал: молодец, примите вправо и остановитесь. Это было не совсем как в Омске, но я тоже проехал не больше 50 метров.

Ура! У меня опять есть права.

В 1980 году папа попал в больницу с осложнением по поводу желчного пузыря. Папе сделали операцию и удалили желчный пузырь. В то время это не была такая простая операция как сейчас, и папа в больнице провёл две недели. А после больницы ему выдали целый перечень чего ему теперь нельзя.

В общем, абсолютно новый автомобиль стоял абсолютно без дела.

Я стал просить своих родителей, чтобы мне позволили пользоваться машиной, и такое разрешение было получено!!!

Дополнительная просьба разрешить мне поехать на машине в отпуск на Кавказ. И это мне разрешили тоже! И вот в конце Августа 1980 мы поехали в отпуск на месяц. А мы, это моя жена Света, сын Максим которому в Октябре исполнялось 4 года, моя тёща и я.

Буквально за месяц до отъезда я умудрился купить обалденную польскую палатку! Это был четырёхместный домик, натягиваемый на разборный алюминиевый каркас. В домике посередине можно было стоять в рост, ещё в домике был не большой предбанник, и всю переднюю стенку можно было поднять вперёд и сделать навес. А ещё в домике были три больших окна. В общем, это было абсолютно классное приобретение. Ещё тогда же, были куплены 4 туристические раскладушки, и 4 надувных матраса. Все это влезало в домик, и даже посередине оставался малюсенький проход бочком.

При выезде машина выглядела так. Багажник на крыше, на котором лежали палатка, запасное колесо и две алюминиевые канистры с бензином по 20 литров. В заднем багажнике машины, лежал минимальный запас одежды на лето, два бензиновых керогаза и продукты… на месяц. С продуктами на Юге тогда было неважнецки. Поэтому весь багажник был забит картошкой, макаронами тушёнкой, и я ещё не помню чем, но на месяц отдыха нам хватало. На месте мы покупали только фрукты. Машина достаточно сильно проседала на заднюю ось, но ехала как танк.

Я всегда, вообще всегда, был очень чувствителен ко всяким посторонним звукам в машине. Какой-то незначительный тихенький дребезжащий звук или скрип доводил меня до исступления.

Выехали мы из Москвы часов, наверное, в 9 утра и поехали на Орёл по бетонке Москва – Симферополь. Я помню, как это трассу строили. Мы тогда жили в Курске (где я родился) и папа как то брал нас показать, как строят новую дорогу. Строили надо сказать на совесть. Потому что когда мы ехали по этой дороге в 1980, покрытие все ещё было ничего, хотя, наверное, её ни разу не ремонтировали.