Василий Игнатьев - «DIXI ET ANIMAM LEVAVI». В. А. Игнатьев и его воспоминания. Часть IX. Очерки по истории Зауралья

При НЭПе базары в Тече возобновились, но в меньшем объёме. На рысаках на базар тоже приезжали, но не Богатырёвы, а кто-нибудь из власть имущих. Робко начинали оживать «прежние», но скоро «подсекло». Началась распродажа из сундуков. Сколько было «их» в Свердловске с полотенцами, с рубахами, вышитыми в самую ажурную строчку, с половиками и пр.

Теперь в Тече базаров нет. Площадь превращена в гумно, куда свозится зерно для просушки. Магазин, б[ывшая] лавка Новикова, наполнен промтоварами: готовой одеждой, велосипедами, парфюмерией и пр. Бакалейные товары перенесены в отдельную лавку. В этой лавке продаётся и печёный хлеб, чего в Тече никогда не было.

Tempora mutantur et nos mutatur in illis. [76]

ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 711. Л. 83–90 об.

Публикуется только по «пермской коллекции» воспоминаний автора. В «свердловской коллекции» имеется очерк «Базары в Тече» в составе «Очерков по истории села Русская Теча Шадринского уезда Пермской губернии». Часть II. (1965 г.). (ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 379).

06 июня 1963 г.

Рента: её виды и роль в имущественных отношениях.

А) Земельная рента.

В силу своеобразных исторических условий развития нашего края владельцами земельной ренты в нём явились самые древние аборигены его – башкиры. На запад и юго-запад от Течи с древних времён существовали и теперь существуют башкирские деревни, различные по величине и хозяйственному значению такие, как по направлению к Каменску-Уральскому: Аширова, Байбускарова, Иксанова и др.; по направлению к Челябинску: Борисова, Кунашак, Муслюмова и др. Среди них такие, как Кунашак и Муслюмова, были настоящими хозяйственными центрами: первый славился ярмарками, а вторая – мельницей. При колонизации края, которая усилилась ещё со времён Екатерины II, аборигены сумели удержать за собой большие земельные угодья, как пригодные для земледелия – под пашни, так и луга, богатые травой. Такое положение повело к тому, что в крае появились целые деревни с башкирским населением, ставшие в собственном смысле трутнями, жившими за счёт земельной ренты. Таковыми были, например, такие деревни, как Аширова, Байбускарова и Иксанова, жители которых только тем и занимались, что отдавали землю в аренду под пашни, а луга – под покосы русским мужичками.

Теченцы в большинстве случаев испытывали нужду в покосах и во многих случаях обеспечивали свой скот сеном только за счёт арендованных у башкиров покосных угодий. «Поехать в татары», или «уехали в татары» на языке теченцев и обозначало поехать на сенокос куда-либо в башкирскую деревню, точнее – за башкирскую землю для заготовки сена на зиму. Делалось это так, что выезжало несколько телег с рабочей силой, вилами, граблями, косами, запасом питания – хлебом, мукой, сухарями, сушёным творогом или чем-либо другим, необходимым для приварка, сахаром, чаем. Уезжали вёрст за тридцать от Течи, жили там до окончания всего цикла сенокосных работ и возвращались домой через десять-двенадцать дней в зависимости от благоприятной или неблагоприятной для уборки снега погоды. Дома оставались только старики и дети. Если дома оставался глава семьи, что бывало в зажиточных семьях, то он время от времени навещал работников на сенокосе, привозил хлеб, квас и прочий провиант. В этом случае отпадала необходимость всё сразу увозить при отъезде.

Существовал ещё обычай отправлять «в татары» на лето на откорм конский молодняк: «стрижков», «селетков». Это возможно было делать только при условии крепкой и надёжной дружбы с хозяином-башкиром, а то иногда среди них попадались люди вероломные, которые «запродавали» одну и ту же землю разным арендаторам. И вообще хозяева, владельцы отдаваемой в аренду земли, требовали, чтобы им оказывали почёт: любили приезжать в гости и обязательно с апайкой, причём какой-нибудь Ухват или Карым не стеснялись прямо требовать, чтобы ему на угощение давали молоко, масло, яйца, обязательно чай, а то и ара́ка (водку), к чему они привыкали при дружбе с русскими, хотя Коран, кажется, не разрешал потреблять ара́ка.

«Крепкие» мужички, вроде известного в Тече Александра Степановича Суханова, арендовали пашни на период троепольного оборота: под пар, на посев по пару и на посев по подпаркам, т. е. на трёхлетний цикл. При известных условиях цикл этот сокращался до двух лет. В Тече количество таких арендаторов было не столь много, как в деревне Кирды, что в десяти верстах от Течи. Эта деревня была по соседству с башкирской деревней Ашировой, и эта территориальная близость, соседство содействовали арендным земельным отношениям. Договоры не оформлялись официально, а только «на совесть», и поэтому, как указано выше, при аренде пахотной земли – пашни чаще всего проявлялись обманы. Держатели ренты на землю, однако, жили бедно, потому что сами уже ничего не делали, не вкладывали своего труда, а оборотливые мужички извлекали для себя пользу, «жирели», как говорили по этому поводу в наших деревнях.

Выше шла речь об использовании земли, о земельной ренте, владетелями которой были не сами теченцы, а владетели со стороны, а сами теченцы были только арендаторами. Были ли случаи в самой Тече и в ближайших к ней деревнях, непосредственно связанных с ней какими-либо общими формами хозяйственной жизни, случаи использования земли в форме ренты? Были, но редкие и при том в форме не чисто земельной ренты, а, например, в форме промыслово-земельной ренты. Были, например, такие случаи чисто-земельной ренты: а) теченский торговец Новиков арендовал у кого-либо из мужичков небольшой участок земли для посева овса «под товары», т. е. расплату товаром, причём земля ему поступала в обработанном виде, а товары шли и на оплату всех форм труда по посеву; б) известно было также, что один из членов церковного причта сдавал в аренду весь свой земельный участок, занятый пашней, переводя его из хозяйственного оборота в состояние чистой земельной ренты. Что же касается сдачи в аренду земли кем-либо из захудалых мужичков богатеям-кулакам, то эти случаи были, но они обозначали уже канун полного разорения и продажи земельных участков.

Промыслово-земельная рента применялась, например, в форме сдачи в аренду земельного участка под постройку на нём мельницы, или вместе с построенной уже на общественные средства мельницей, причём в договоре в том и другом случае оговаривались в том или другом размере льготы для пользования его хозяевами земли, или земли вместе с построенной на ней мельницей. Легко заметить, что рента в данном случае относилась к правам общества, а не личности, о чём речь шла выше.

Б) Жилищная рента.