иеромонах Серафим (Катышев) - Петушки обетованные. В трех книгах

«Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков…» Началась вечерня. Торжественный возглас в прославление Творца и Создателя мира. От него звенят все внутренние струны! Служба Православной Церкви по сути проста и очень гармонична. Если стоящий в храме безотрывно следует ей, она раскачает, разбередит внимающую душу – радостный свет заполнит весь внутренний храм человека, все его закоулки. Заканчивается вечерня. Потом главная часть Преждеосвященной литургии. После ектений – великий вход, только в этой службе он торжественно-молчаливый. И заамвонная молитва по окончании литургии Преждеосвященных Даров другая. Священник от имени верующих благодарит Бога за многое, в том числе и за помощь в совершении подвига поста, в победе над грехом. Именно в этом и заключается великий смысл этой строгой литургии – чтобы каждый мог потом с полным правом поклониться Воскресению Христову.

В последние годы отчетливо стало видно расслоение людей, и с каждым днем оно растет. Материально богатые становятся богаче, бедные еще беднее. Богатые духовно приобретают небесные дары, бедные – нищают с каждым днем. Идет явная поляризация. В ней есть высший смысл – человеку легче определить для себя ориентиры в жизни и сделать окончательный выбор, понять, что он в ответе за себя перед Богом. Радостно видеть, что люди начинают это осознавать, понемногу ширятся ручейки прихожан в Божии храмы. Вот и в субботу первой седмицы еще до литургии в монастырь на трех машинах приехали паломники. Привезли подарки, дары небольшие, но от всего сердца и очень нужные монастырю. Приехали принести покаяние и причаститься. Они успели как раз к службе.

«Благослови, владыко!» – протяжно вещает диакон с амвона. Иеромонах Арсений из алтаря возглашает: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков». Началась литургия. Отец Афанасий тем временем исповедует. Интересно видеть, как человек внутренне собирается, подходит к аналою, с трепетом ведает о грехах, а потом, когда священник снимает с него тяжесть, прямо на глазах расправляется, как цветок, получивший живительную силу. В это время особым образом воспринимается прошение: «Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, Твоею благодатию». Великая ектения подходит к концу. Потом красивейшие псалмы «Благослови, душе моя, Господа…» и «Хвали, душе моя, Господа…» Трепетный баритон точно ведет мелодию. Стройный хор обнимает его.

Заканчивается литургия оглашенных. «Елицы оглашении, изыдите…» Оглашенных приглашают выйти из храма. Конечно, в настоящее время никто никого не выгоняет, но для «верных», оставшихся в храме, это знак к размышлению. Насколько же мы являемся верными Богу, тяжелы ли наши грехи?

«Елицы вернии, паки и паки миром Господу помолимся». Начинается литургия верных, главной частью которой является причащение. Торжественно переносятся с жертвенника на престол приготовленные к освящению хлеб и вино – осуществляется великий вход в царские врата, знаменующий шествие Иисуса Христа на вольные страдания и крестную смерть. Следует приготовление верующих к достойному присутствию при освящении приготовленных Даров, которое завершается пением Символа веры, так просто и точно объемлющего все догматы Православия. С этой торжественной минуты предосудительно выходить из храма, стоять должно с особенным благоговением, ибо наступает момент приносить «святое возношение», или жертву, совершать святое Таинство Евхаристии и просить Господа принять ее. «И сподоби нас, Владыко, со дерзновением неосужденно смети призывати Тебе Небесного Бога Отца и глаголати…»

Весь храм как единая душа поет Отче наш … Отец Арсений молит Господа освятить верующих и сподобить их неосужденно причаститься Святых Таин.

Открываются царские врата. « Со страхом Божиим и верою приступите» . Каждый склоняется в земном поклоне и затем повторяет про себя за священником: «Верую, Господи, и исповедую…» Причащающиеся благоговейно подходят к чаше. Тихо льется с клироса: «Тело Христово приимите, Источника бессмертного вкусите…» Здесь происходит таинственное общение с Ним. Вокруг растекается благодать. На просветленных лицах причастившихся тихая радость, внутренняя легкость взгляда и кротость умиротворения.

Служба закончилась. Отец Афанасий приглашает паломников на трапезу. Некоторые стесняются и просят благословения на отъезд, но большинство старается не упустить редкую возможность отобедать в монастыре, что несет в себе отдельную благодать.

Расставание просто и трогательно. Воины Христовы отправляют нас в мир, как раненых после госпиталя на фронт. Теперь у подлеченных и вид бодрее, и нового оружия в достатке, и умелость при них. Только фронт этот особый. Он проходит через душу каждого из нас. Провожающие тоже не в тылу остаются, а на самой что ни на есть передовой, где придется не на шутку прилагать свои силы, а если понадобится, то и голову сложить. Любой враг земли Русской в первую очередь пытался уничтожить монастыри с их великим подвигом духовной брани. Настоящие монахи не похожи на героев, но, как говорили в старину, «молитвами иноков стоит мир». Они ослабляют, а часто и уничтожают корни зла, именно они первыми закрывают нас от происков тьмы, грудью ложатся на амбразуры противника, они всегда на фронте. Фронт у нас един, и мы едины. В этом наша сила.

У паломников для меня нашлось место в машине. Они довезут до Петушков, где я смогу в тиши деревенского дома у играющей огнем печки еще раз прокрутить в голове события этих трех дней, еще раз прочувствовать удивительное ощущение причастности к огромной, только чуть приоткрытой для нас великой тайне и воздать Творцу благодарение за всё.

«Услыши ны, Боже, услыши ны, Владыко, услыши ны, Святый! Исцели ны, Боже, исцели ны, Владыко, исцели ны, Святый!»

Март 1997 года

Вот и кончились святки. О настоящей радости этих дней говорит нам прошлое. Помните «Лето Господне» большого русского писателя И. С. Шмелева? Какое же чудное, редкое по чистоте своей первозданной силы впечатление получил ребенок, если пронес он его через всю свою жизнь, не растеряв удивительных мелочей, и на склоне ее смог убедительно объемно воспроизвести трепетную красоту праздника! Отчего же так люди душевно отдыхали? Наверное, оттого, что перед этим долго работали душой.

Нынешняя картина иная. Если сравнивать ее с тем, уж не таким далеким временем, налицо, как говорят математики, перерыв постепенности. Разорвана преемственности нить, и совсем не убедительны теперь очажки ярмарок, ряженые, редкая гармонь и нарочито ядреные частушки. Совсем как в архитектуре псевдорусский стиль. В первую очередь праздник создается в душе человека, и если сумма радостных настроев превысит некую критическую норму, только тогда и возникнет ощущение пролитой на всех благодати.