Сазерленд Денлингер - Война на Тихом океане

Командующий шагает взад и вперед по затемненному мостику, и никто из окружающих не мешает его думам. Небольшой клочок палубы, по которому он шагает - десять шагов к правому борту, поворот, десять шагов к левому борту - является дорогой к славе, и каждый, кто идет по этой дороге, должен идти одиноким. На чем может он сосредоточиться, чтобы отвлечь свои мысли в эти страшные часы между принятым решением и боем? На воспоминаниях.

Ноги продолжают мерную поступь по мостику: десять шагов к правому борту, поворот, десять шагов к левому борту. Но в мыслях, может быть, быстро проносятся ушедшие годы. Сорок с лишним лет назад - он - гардемарин: пылкий, беззаботный, спрашивающий себя, станет ли он когда-нибудь адмиралом... Долгие, заполненные работой, нищенские, но счастливые дни, проведенные в младших чинах; корабли и товарищи, которых давно уже нет... Служба в китайских водах, затем плавание в Буэнос-Айрес или в Константинополь, или Кэптаун... Женщины, которых он любил, и мужчины, с которыми он боролся. Вера-Круц, Скапа-Флоу и британский Гранд-Флит{176}... Летний вечер в бухте Кулебра; незабываемый аромат ветра у берегов Андалузии; низкие, голые выжженные солнцем холмы, окружающие бухты Гуантанамо. Под конец на память ему придет, может быть, маленькая ферма, за которую он ежемесячно выплачивал, чтобы иметь пристанище в старости. Он улыбается - это теперь может не понадобиться! "Долг перед родиной", "Интересы службы - выше личных интересов!" - старинная мораль, которая не устарела для этого высокого человека, обожающего свой флот. Эта мораль поддерживает его в этот час, как поддерживает она тысячи его подчиненных - от мичманов до вице-адмиралов, находящихся на кораблях его флота, медленно пробирающегося по этим субарктическим водам. Мы являемся содружеством братьев. Огромные корабли пробираются вперед с неумолимостью, свойственной смерти. Они похожи на духов в ночи. И адмирал знает, что для многих из этих братьев, ныне забывающихся в неспокойном сне, завтрашний рассвет будет последним.

Для нас будет выгоднее сражаться в ясный день. Сильный туман обусловит невозможность боя, за исключением стычек отдельных соединений и кораблей. Легкая мгла не помешает вести бой, но она внесет элементы неуверенности и смятения, от которых будут страдать обе стороны, а в особенности мы, поскольку нам необходимо защищать наш огромный и неповоротливый конвой.

Если день будет ясным (в море поздней весной ясные дни бывают чаще, чем пасмурные), бой начнется задолго до того, как флоты придут в видимость друг друга, борьбой авиации за господство в воздухе. Пока флоты сближаются, их разведчики (как надводные, так и воздушные) будут отогнаны назад, к своим главным силами; но они, вероятно, сумеют донести своему командованию об общем курсе и развертывании сил противника. Тогда начнется бой за владение воздухом.

По сигналу командующего, авианосцы выводят из кильватерной колонны. Они поворачивают и идут полным ходом против ветра, выбрасывая свои отряды истребителей в воздух. Набрав высоту (8 - 9 тыс. м), истребители устремляются к японскому флоту, задерживаясь в своем стремительном полете для того, чтобы уничтожить тех неприятельских корректировщиков, которые, на свое несчастье, еще находятся в воздухе.

Японские истребители также в воздухе. Где-то на полпути между флотами и вне видимости их происходит встреча; на высоте 6 - 8 км самолеты сражаются друг с другом, делая "бочки" и "перевороты", пикируя и переходя в "штопор".

Беспрерывно трещат пулеметы; самолеты с мертвыми летчиками падают вниз, кувыркаясь непостижимым образом, другие, объятые пламенем, падают, как метеоры, в море; третьи, со сломанными крыльями, летят в океан, как сброшенные с воздушного шара мешки с песком; их летчики, еще живые, застыли в ужасе при виде несущегося им навстречу океана.

Теперь с авианосцев поднимаются бомбардировщики и торпедоносцы и спешат вслед за истребителями. Очистили ли истребители им путь? Смогут ли они пройти завесу огня зенитных орудий противника?

Они прорываются. Внизу, в 8 км от них, японский флот величаво идет к месту боя, а над ними - небольшие, похожие на клочки ваты, облачка: это зенитные орудия открыли огонь. Командир группы дает сигналы атаки, и мгновенно огромные самолеты падают свинцом сквозь ватные облачка, ныряя прямо вниз со скоростью до 480 км в час. Счастливо добравшиеся до цели самолеты внезапно выравниваются, сбрасывают бомбы или торпеды, затем быстрый поворот и снова набор высоты. Жесткие взрывы потрясают корабли, осколки снарядов пробивают крылья. Часть самолетов возвращается на авианосец за новым запасом бомб, а часть больше никогда не вернется.

Тем временем конвой, охраняемый несколькими крейсерами и эсминцами, отделился от линейного флота и направился полным ходом в противоположном от противника направлении; флот перестроился в боевой порядок, держась между конвоем и противником. Боевая тревога давно пробита, и все уже на местах. Скорость флота увеличена до 20 узлов, эсминцы заняли позицию на флангах, ближе к противнику. Тяжелые крейсеры, идущие впереди и позади, выбрасывают в воздух катапультами своих летающих корректировщиков.

Вскоре, далеко к юго-востоку, на горизонте появляется небольшое пятнышко; оно увеличивается и превращается в корабль; за ним появляется другой, затем еще один и еще. В центральном посту линкора, где все спокойно и сосредоточенно, как в лаборатории, определяют курс неприятельского флота: "расстояние 2 - 6 - 5" расстояние 2 - 6 - 2... расстояние 2 - 5 - 8"{177}. Курс флота изменен, чтобы скорее сблизиться с неприятелем. Последнее развертывание, сигнал о распределении огня флота. И затем: "Открыть огонь!".

Залп. Сотрясение воздуха, способное парализовать мозг и остановить биение сердца. Другой, затем еще один. С самолета-корректировщика приходит радиодонесение: "Перелет 1 000, право 2". Теперь вся боевая линия открыла огонь, но вдруг огромные столбы воды вздымаются совсем рядом: противник также установил расстояние. Новая воздушная атака и оглушительные звуки выстрелов зенитной артиллерии. Эсминцы бросаются вперед, чтобы произвести торпедную атаку на боевую линию японцев. Они идут 35-узловой скоростью и похожи на гидропланы. Противник высылает в контратаку свои эсминцы, и теперь главная артиллерия, вспомогательная артиллерия и зенитные орудия одновременно ведут стрельбу по различным целям. А4ежду боевыми линиями, едва видимыми сквозь облака дыма, происходит ряд отдельных стычек, в которых участвуют мелкие корабли. Снаряды, выпущенные легким крейсером, попадают в эсминец и буквально выбрасывают его в воздух. Новые всплески снарядов близко к нашим кораблям, и затем страшный грохот: 406-мм снаряд попадает в флагманский корабль, заставляя закачаться 32 000-тонную громаду.