Виталий Коновалов - Исследователи

Еще с ними была история на конкурсе чтецов. Тут надо сказать, что я в те времена был более или менее популярным поэтом в масштабах этого небольшого наукограда. Поэзия приносила денег еще меньше, чем наука, поэтому, собственно, я и оказался в школе. Она была частной и в ней хоть что-то платили. Главное, регулярно.

Так вот, конкурс. Чтиц, в основном. С настоящим поэтом в жюри. Девочка одна выучила стихотворение любимого учителя и прочитала «с выражением», преданно глядя ему, ну то есть мне, в глаза.

Вот это:

Одиннадцать лет девочке, на минуточку… Ну или двенадцать. Смеяться этика учителя не позволяет. Сказать «Пупкина, ты что, дура?» – вообще непедагогично… Учительница литературы потом смотрела на мою фалломорфировавшую рожу, хохотала до слез и клялась, что про засаду не знала… Вряд ли.

Но адом восьмидесятого уровня был одиннадцатый класс. десять человек, разделенных на две группы: теx, кому надо будет сдавать физику при поступлении, и тех, кому не надо. Никого не удивляет, что разделение совпало с таковым по половому признаку? То есть имелось четверо мальчиков, которые рыли землю пять часов в неделю, и шесть девиц шестнадцати-семнадцати лет от роду, которых два часа в неделю мне приходилось грузить какой-то совершенной для них непонятностью… Я был молод, не так давно разведен, периодически одинок и совершенно не представлял, что такое девушка в пубертате (ну не считать же, в самом деле, опытом – общение с одноклассницами за тринадцать лет до того). Поэтому в класс зашел смело, совершенно не догадываясь, что иду в клетку с львицами… В голову шибанул запах адской смеси прогестерона с эстерогеном и не самым дорогим парфюмом, в глазах поплыл туман, а я нашел в себе силы сказать: «Здравствуйте, я ваш новый учитель физики. Меня зовут…»

Через два часа, когда львицы уже лениво догрызали окровавленные останки моего самообладания, прозвенел, наконец, звонок и положил конец моим мучениям. Они вышли, радостно щебеча, а я открыл окно и высунул голову на январский ветер…

Зато теперь я Знаю. Если вдруг вас начнут соблазнять гурии, т.е., прокурорского возраста девственницы в боевом макияже, коротких юбках и расстегнутых до третьей пуговицы блузках, стреляя глазами, поправляя колготки и лямочки на лифчиках, то, чтобы они сгинули, нужно сказать заклинание. Вот оно: «Девушки, откройте задачник Рымкевичей, страница 39, задача 164»…

И вот одна из них только что прошла мимо меня. Ей столько же, сколько мне было тогда. Эй, кто тут старенький, а?

Кто сказал, что девушки бывают либо умными, либо красивыми? Вот, полюбуйтесь хотя бы на Леночку, победительницу региональной студенческой олимпиады по японскому языку.

Полюбоваться, и правда, было на что, Ваня не мог оторвать глаз от девушки на сцене. Стройные ножки, точеная талия, грудь честного третьего размера, пухлые губы и огромные, чуть-чуть раскосые карие глаза. Теперь она поедет в аспирантуру в Киото, так никогда и не узнав, что Ваня влюбился в нее с первого взгляда и на всю жизнь. Правда, в полуфинале, когда заданием был диалог с партнером и Ваня оказался в паре с Леночкой, он попытался что-то такое ей сказать, но она так технично его отшила, что он «потерял лицо» и, поскольку судьями были японцы, на этом олимпиада для него закончилась…

…Ваня отошел от окна, за которым шумел вечерний Токио и снова посмотрел на экран. Несомненно, анкету в группе знакомств разместила Леночка. Фамилия, правда, другая, но за пять лет она могла неоднократно успеть выйти замуж и развестись.

Ваня написал «Привет» и с замиранием сердца стал ждать ответа. Когда завязалась беседа, у них быстро нашлись общие темы и знакомые, что не очень удивительно – выросли они не просто в одном городе, а на соседних улицах. Несколько вечеров в чате – и, наконец, Леночка согласилась встретиться.

До темноты они гуляли по паркам и храмам Киото, а потом поехали в лав-отель, прихватив по дороге в комбини 10 10 (от английского «convinience store») недорогой круглосуточный магазин, в котором продается почти все на свете: еда, алкоголь, сигареты, конверты, ручки, комиксы, видеодиски, простые лекарства и лейкопластырь, свежие рубашки и белье и даже женские колготки – на случай, если они порвались среди ночи. по лотку суши.

Леночка выбрала спальню в стиле барокко, с роскошной кроватью под балдахином и позолоченной лепниной на потолке. В шкафу нашлись даже парики, бархатное платье с кринолином и неудобный, с множеством застежек, камзол для Вани.

…От Ваниных поцелуев кружилась голова и подгибались ноги, это было так здорово, но тяжесть внизу живота была какая-то странная. Когда она превратилась в резь, Леночка мягко высвободилась из Ваниных объятий, сказала «Прости, милый» и скрылась за неприметной дверкой в углу. Умный японский туалет, соскучившийся в одиночестве, радостно поднял крышку, которая немедленно запуталась в пышных юбках.

Когда Леночка, наконец, справилась с задачей и вышла, Ваня, не обращая на нее никакого внимания, пулей пролетел мимо и скрылся за той же дверкой. Леночка села ждать. Вани все не было, а Леночка начинала понимать, что ей опять нужно, и уже срочно. Чтобы не терять даром драгоценного времени, Леночка разделась и, когда дверка открылась, скользнула в нее мимо удивленного Вани…

Так они и бегали по очереди всю ночь, и только часам к четырем утра, бледные, измученные и осунувшиеся, просто уснули друг у друга в объятиях.

Сейчас у них уже двое детей.

Следователь Мещанского межрайонного следственного отдела Павел Петрович Порфиров сидел в кабинете, читал «Преступление и наказание» и ругался про себя. Пристав следственных дел сердил его чрезвычайно. «И что он цацкается с этим Раскольниковым? Он же и место, куда краденое спрятал, уже указал, и фактически, признался, а этот все психологию разводит! Раскаяние ему, видите ли, подавай! Да под белы рученьки студента и в „обезьянник“!» В понедельник дочери-десятикласснице предстояло писать в школе сочинение и она, желая «потроллить» учительницу, попросила папу указать на ошибки следователя в романе.

Стук в дверь заставил отложить книгу. «Войдите» – крикнул следователь и обомлел: на пороге стоял гражданин Родионов Роман Николаевич, ранее не судимый, 1992 года рождения, житель небольшого городка километрах в пятистах от Москвы, в который уже была послана ориентировка и предписание на его, гражданина Родионова, задержание в качестве подозреваемого по делу об убийстве гражданки Синявской Татьяны Семеновны, того же года рождения, уроженки того же города и даже бывшей одноклассницы Родионова.