Сергей Гущин - Внутренний мир: как не потерять себя

Что же для меня любовь? Любовь – это… Написал фразу и задумался. Если перечитать предыдущую главу, то возникает ощущение, что любовь – это чувство, которое может привести к трагедии, когда мы сломя голову готовы совершать самые безумные и порой роковые поступки. Отчасти это правда. Постепенно до меня начинают доходить причины моего поведения в построении отношений с противоположным полом. Пока это очень хрупко, но я чувствую, что разгадка близка. И значит, я двигаюсь в правильном направлении.

Мои родители (продолжение)

Причина того, что мама выпила уксусную кислоту, на первый взгляд, очень проста: бутылка со спиртосодержащим напитком была вылита в раковину. Вчера вспомнилась, может немного не к месту, история, когда мужчине задают вопрос: «Сколько вы можете выпить?», а он отвечает: «Когда я выпью одну стопку, то становлюсь другим человеком, а тот человек может выпить очень много». Под действием алкоголя мы действительно становимся другими людьми, особенно если этого напитка было принято приличное количество. Мне кажется, что внутренние противоречия в душе моей мамы не давали ей спокойно жить. Как будто она жила в постоянном страхе, поэтому некоторые ее поступки вызывали у меня огромное беспокойство. Мое детское сознание порой не совсем улавливало смысл ее поведения. Лишь спустя много лет я способен добраться до причины ее поступков.

Следующее воспоминание связано со страхом, но на этот раз не моим. Хотя если вдуматься, то страху свойственно передаваться от одного человека к другому. В детстве мы очень восприимчивы, и если нам постоянно говорят, что то или иное событие – страшно, а в особенности если говорящий сам боится, то впоследствии мы будем бояться этого события бессознательно. Внушение страха происходит тем более беспрепятственно, чем более мы доверяем человеку, который нам передает этот страх. А самый доверительный человек в детском сознании – это мама. Самый яркий пример передачи страха – молнии и гром. Многие из нас, будучи уже в зрелом возрасте, вздрагивают во время грозы. Это страх, который нам привили в детстве, причем боящиеся грозы взрослые люди. Но я хочу поговорить не о страхе грозы. Это скорее вновь страх потери близкого человека.

После того как отец покинул нас, я стал замечать, что мамин взгляд периодически становился таким же странным, как и у отца (причину такого взгляда у отца я уже объяснил). В такие минуты она становилась задумчивой и молчаливой. Иногда она подзывала нас с братом, обнимала и начинала плакать и говорить непонятные слова. Точнее, слова были вполне понятные, но смысл этих слов в то время не доходил до моего детского сознания. Я не понимал, почему и зачем мы должны по приглашению отца ехать к нему куда-то и тем более оставаться там у него навсегда? Ведь мама для меня была всем, это был мой мир, в котором мне было комфортно, в котором я постоянно чувствовал любовь и тепло, в котором все страхи были далеко, я был в безопасности. Зачем мне его было менять на что-либо? Сейчас, конечно, я понимаю, что мама порой сомневалась в правильности своего решения и тем самым впустила внутрь себя страх – страх потери близких людей – нас с братом.

Лирическое отступление

Как же мы все хотим, чтобы у нас всегда все было хорошо. Вчера вечером отчетливо вспомнились одни мамины слова, которые поставили меня в тупик. Нет, я и до этого прекрасно помнил это событие и анализировал сказанное мамой, однако последние дни мой мозг по особым каналам выдавал информацию последовательно и, учитывая ход повествования, вполне логично. Каждое воспоминание поступало одно за другим, следующее очень закономерно вплеталось в предыдущее. Но то, что произошло накануне, слегка меня озадачило (обозначился конфликт во всей конструкции записей) и заставило задуматься вот о чем: что же такое хорошо? Здесь, видимо, будет больше вопросов, чем ответов. Я все равно набросаю их. Может, рассуждения будут слегка сумбурными и местами слегка наивными, но, надеюсь, с течением времени, когда я немного успокоюсь, то смогу найти ответы на вновь возникшие вопросы.

Тут, естественно, в голове всплывает огромное количество различных поговорок, стихов, басен и знаменитых изречений. Я не великий философ и отнюдь не собираюсь спорить со всеми. Я лишь хочу разобраться в следующем. Что для меня означает слово хорошо, и где та граница, когда «хорошо для меня» переходит в детский эгоизм. Мама очень часто говорила мне в детстве, что я двигаюсь по пути наименьшего сопротивления. С этим тезисом, пожалуй, соглашусь. Ведь даже маленький ручеек, встречая больших размеров камень, не форсирует его, а пытается найти обходные пути. Почему же мой самый важный и обожаемый человек на свете постоянно повторял мне эту фразу и почему, слушая ее, у меня возникало ощущение, что фраза выглядит как замечание или упрек? Может, вспоминая тот ручеек, надо всего-навсего упереться в камень, ведь со временем подойдут основные силы, и ручеек будет уже сильной рекой, которая просто сдвинет этот камень? Мама, наверное, хотела, чтобы я был сильным, чтобы не боялся трудностей, чтобы не пытался их обходить, а смело подходил к ним с открытой душой, в которой не было ни капли страха, и преодолевал все барьеры на своем пути. Да, видимо, так и есть. Ощущение победы – я и забыл, как это, когда чувствуешь себя на самой вершине, и ощущение неземного счастья проникает в тебя, а электрический разряд, бушующий внутри, дает дополнительные силы для дальнейшего движения вперед. Видимо, поэтому в последние годы я перестал чувствовать удовлетворение от своих достижений. Либо это и достижениями сложно назвать, либо я обманывал себя при достижении очередной цели, а по сути просто двигался по пути наименьшего сопротивления. Даже дух захватило! Вот так открытие. Хотя начиная писать главу, хотел порассуждать совсем о другом.

Возвращаюсь обратно. Последний год перед смертью, мама неожиданно стала в общении со мной более откровенной, более открытой. Мне было уже пятнадцать лет, быть может по этой причине. Хотя, скорее всего, истина была в другом. Она прекрасно понимала, что ей осталось не так много, и поэтому она больше ничего не боялась и могла в открытую рассказать своему сыну о своих чувствах и переживаниях. Я помню отчетливо, как однажды, лежа на диване в зале, она вдруг произнесла: «Запомни, Сережа, мужчины не любят больных женщин». Она много мне рассказывала в тот период о своей жизни, но я в меру своего подросткового эгоизма редко прислушивался. Точнее, слушал, конечно, но не воспринимал ее слова, ведь я даже не мог представить в то время, что ее скоро не будет и надо ловить каждое слово, а лучше еще и записывать. Но почему-то эти слова мне врезались в память на всю жизнь. Может быть, потому что мама хотела, чтобы я не повторял их с отцом ошибок, и по этой причине привлекала мое внимание. А может, она по какой-то причине перед смертью вдруг почувствовала себя виноватой за то, что семья, в которой мы выросли, была неполноценной, и такой странной для меня фразой хотела извиниться? Ох уж это чувство вины!