Юлия Варенцова - Передвижники. Художники-передвижники и самые важные картины конца XIX – начала XX века. 150 лет с момента основания Товарищества

На берегу Финского залива художник пишет приморские пейзажи, среди которых и «Вид в окрестностях Ораниенбаума». Здесь Саврасов изображает природу, торжественную, спокойную, но без подчеркнутой возвышенности. Огромный валун на переднем плане, расстилающееся пространство и вид на залив. Ничего вычурного или помпезного. Именно эта простота обратит на себя внимание молодого московского собирателя Павла Третьякова. Это полотно Алексея Саврасова через несколько лет станет самой первой пейзажной работой, которую купит для своей галереи начинающий коллекционер.

Быстро заслужив признание, Саврасов становится одним из самых известных художников Москвы. У него гостеприимный дом, куда любят заходить друзья – Василий Пукирев и Василий Перов. Художники помогают друг другу и в мастерской. Считается, что Саврасов пишет пейзаж в «Охотниках на привале» и «Птицелове» Перова. А Василий Перов – бурлаков в картине Саврасова «Волга под Юрьевцем».

В 60-е годы он вступает в Московское общество любителей художеств, которое всячески пропагандирует искусство, устраивает выставки и добывает средства для поездок художников за рубеж. Оно же становится организатором перевозки в Москву знаменитой картины Иванова «Явление Христа народу», в чем Саврасов принимает активное участие.

То же Общество любителей художеств посылает Алексея Саврасова на всемирную выставку в Лондон. Позже художник скажет, что ни уроки у самых уважаемых профессоров, ни обучение в Академии не дали ему столько, сколько посещение этой выставки, где он увидел, как работают европейские мастера, и где его особенно поразили пейзажи англичан – Констебля и Бонингтона.

На обратном пути Саврасов посмотрит Европу и задержится в Швейцарии. Его вдохновляют Альпы – величественные горы с вечными снегами, не тающими даже летом, с ущельями, долинами и озерами. Здесь он создает пейзажные этюды и потом, в мастерской, надолго забрасывает русские мотивы ради монументальных горных видов. Именно в швейцарских работах художник делает большой шаг к реализму, к отказу от всякой условности и дополнительной «красивости». Но критики упрекают его за увлечение «иностранщиной» и напоминают, что зрители ждут родных просторов.

Вернувшись наконец к корням, Саврасов начинает присматриваться к привычным видам. Пока художники-жанристы изучают человеческие типы и характеры, он с кистью в руках исследует Подмосковье – Сокольники и Фили, Кунцево и Строгино. И пишет среднерусский пейзаж по-новому – совершенно не так, как это делают современники-академисты.

Ведь в то время было принято писать природу «по мотивам» реальных пейзажей. Художник лишь вдохновлялся каким-то натурным видом, но потом идеализировал его – а чаще всего «итальянизировал». Пейзаж выходил тщательно выстроенным, в нем была «кулиса» – какое-то дерево или куст, которое располагалось в левой части картины. Начиная с него, зритель «читал» картину слева направо, задерживаясь взглядом на определенных точках. Все деревья в таком пейзаже – идеальные, даже если не были таковыми на самом деле.

Саврасов первым из отечественных живописцев отказывается лакировать действительность и «причесывать» русский пейзаж на европейский манер. Одним из первых опытов перенесения на холст неприметной картины деревенской жизни становится работа «Сельский вид».

На первом плане он изображает «ближний мир», где все окультурено человеком, – цветущие яблони, пасеку. А немного дальше мы видим бескрайнюю равнину, уходящую к горизонту.

Его новаторство замечено и оценено. Звание академика Саврасов получает в 24 года, в 27 – возглавляет пейзажную мастерскую в Училище живописи. Он работает и над новым учебником рисования, в духе времени, – к примеру, вводит в него главу о «подробном изображении изб и деревень» России.

«Пишите воздух», – призывает Саврасов учеников. «Без воздуха пейзаж не пейзаж! Сколько березок или елей ни сажай, что ни придумывай, если воздух не напишешь – значит, пейзаж – дрянь».

С началом весны его пейзажный класс «переезжает» на пленэр: в училище на Мясницкой улице только общий сбор по утрам, а потом – все в лес: следить за тем, как оживает природа.

«Алексей Кондратьевич был огромного роста и богатырского сложения. Большое лицо его носило следы остатка оспы. Карие глаза выражали беспредельную доброту и ум. Человек он был совершенно особой кротости. Никогда не сердился и не спорил. Он жил в каком-то другом мире и говорил застенчиво и робко, как-то не сразу, чмокая, стесняясь.

Светлана Степанова,

доктор искусствоведения,

Государственная Третьяковская галерея:

«После швейцарских видов у Саврасова цвет приобретает световую насыщенность, наполненность. Эти яблони светятся. Они не просто бело-розовые, это такое кипение цветов, этих цветущих деревьев. Сам цвет приобретает ощущение какого-то внутреннего свечения».

– Да, да. Уж в Сокольниках фиалки цветут. Да, да. Стволы дубов в Останкине высохли. Весна. Какой мох! Уж распустился дуб. Ступайте в природу, – говорил он нам. – Там красота неизъяснимая. Весна. Надо у природы учиться. Видеть красоту надо, понять, любить… Природа вечно дышит. Всегда поет, и песнь ее торжественна. Нет выше наслаждения созерцания природы», – напишет потом о своем учителе художник Константин Коровин.

У академика Саврасова среди учеников единственный любимчик – Исаак Левитан, которого он переманил к себе из класса жанровой живописи и научил тонко чувствовать природу. Работая на пленэре вместе со студентами, именно с ним художник делится наблюдениями, поет романсы на два голоса, а как-то раз спрашивает: «Ну-ка, взгляни, малыш, … шумит у меня дуб или не шумит?» И тот, внимательно приглядевшись к работе, отвечает: «Шумит, Алексей Кондратьевич».

Алексей Саврасов – уважаемый художник с двадцатилетним стажем. В Товариществе передвижных выставок, которое создается с целью популяризации искусства, он – один из учредителей. Трудно представить, что академику еще только предстоит сказать главное слово в искусстве. В 1870 году он получает заказ Павла Третьякова на «зимние пейзажи на Волге» и уезжает с семьей из Москвы.

Саврасов прибывает в село Молвитино, останавливается в доме купца, смотрит утром в окно и говорит, что именно здесь будет писать пейзаж. Так появляется первый набросок картины «Грачи прилетели». Причем, если посмотреть на тот самый вид сегодня, бросается в глаза перестановка купола церкви и колокольни. Такой композиционный ход понадобился ему, чтобы звонница на картине уравновесила бы деревья с правой стороны от церкви. Изо дня в день, сидя у окна напротив храма, Саврасов пишет свою главную картину.