А. Владимирович - Убийство по буквам. Серия «Загадки Агаты Кристи»

Между тем Розалинд превратилась из гадкого утенка в симпатичного подростка. В отличие от матери, она не любила скромничать, говорила обо всем прямо в лоб, не дожидаясь подходящего момента. Так однажды Розалинд заявила, что хочет заняться фотографией. Пригласила к себе друзей и принялась позировать в купальном костюме. Прослышав об этом, Агата Кристи пришла в ужас, предположив, что дочь мечтает сделать карьеру в модельном бизнесе. Отныне все фотографии Розалинд проходили строгую цензуру, а друзья вынуждены были спрашивать дополнительное разрешение для посещений у миссис Мэллоуэн.

Из переписки можно сделать вывод, что юной девушке хотелось чего-то совсем иного, нежели ее матери – всеобщего внимания, любви, обожания. Она научилась дерзить старшим и бросаться необдуманными обвинениями.

Наученная горьким опытом, Кристи старалась постоянно быть вместе с супругом, и времени на воспитание ребенка почти не оставалось. Единственным разумным решением, по ее мнению, было отдать дочь в швейцарский пансион. Здесь под присмотром верной служанки Шарлотты Фишер, ухаживавшей за Розалинд с детства, последняя должна была получать образование и лечение. На следующий год Розалинд сменила один скучный пансион на другой, но успокоения не обрела. Неожиданно она нашла себя в Париже. Писательница отправила дочь в столицу Франции в надежде, что ей дадут пристанище и обогреют родные второго мужа, т.е. отчима Розалинд. На время активная переписка сошла на нет, а затем обрела тревожные нотки. Дочь послала матери несколько немногословных писем: «Поскорее истрать все деньги и возвращайся домой, – писала она из Парижа. – Ты представить себе не можешь, что за мозги у этих людей, какие глупости им приходят в голову». Агата не любила Париж. В очередной раз, не разобравшись толком в мотивах и переменах настроения Розалинд, испуганная Кристи отправила ее в Мюнхен, где договорилась, чтобы непослушную дочь приютили в консервативной и очень религиозной семье.

Отчаявшись достучаться до родительницы, Розалинд пишет приемному отцу: «Пока не забыла: скажи маме, что она и впрямь свинья! Я только что получила письмо от Карло, в котором она пишет, что мама сдала Эшфилд до марта. Как она могла! Я чувствую себя абсолютно несчастной. Впервые я не смогу отметить там свой день рожденья. Это и твоя вина – с твоими вечными археологическими конференциями и прочим. Просто ненавижу вас всех, но, может, мне как-нибудь удастся это пережить.

…Не вздумай весь июнь провести в переездах по тамошним местам. Помни: у тебя есть падчерица, которая умирает от жары, замурованная в этой Башне».

Крик отчаяния из этого письма дошел до Макса. Отчим оказался более чутким и мудрым родителем, нежели женщина, подарившая жизнь. Впоследствии отношения между ним и приемной дочерью стали настолько теплыми и близкими, что свою автобиографию он посвятил именно ей.

Период юношеского бунтарства у Розалинд закончился с возвращением в Англию. Она стала миловидной девушкой, смирившейся с тем, что из-за статуса матери как разведенной женщины, ей весьма трудно будет пойти традиционным путем дебютантки, танцевать на балах в Букингемском дворце и встретиться с будущим мужем. Зато статус матери как популярной романистки позволял ей легко обойти это препятствие, и недостатка внимания со стороны молодых людей не было.

Эта активная семейная переписка – свидетельство, что Агату очень волновала жизнь и поведение дочери. За молчанием таилась боль за дочку, а за спокойствием и молчанием, попытка по-своему воспитать родного человека. Ведь в 30-е годы, во время поездок на раскопки она практически не написала ни одного письма своим литературным агентам. Отсутствие привычных связей с внешним миром позволяло писательнице сосредоточиться на сюжете ее очередного романа.

Через пятьдесят страниц после первого упоминания мы встречаем в 66-м блокноте еще один вариант сюжета. Не просто набросок, а уже вариант с двумя версиями и перечислением мест преступления. В обеих версиях присутствует идея о преступнике, алчном родственнике, скрывающем свое преступление за другими убийствами.

Убийства по алфавиту

Пуаро получает письмо

В Абериствит

Бриксем или Бексхилл

Кидл или Кройдон

Дартмут или Дейнсхилл

Первая Версия

Намеченная жертва сэр Лукас Оскар Дейн —

Это вызывает переполох – его состояние переходит к его брату Луису Дейну

Вторая версия

Намеченная жертва Дженет Кинг 3-я жертва сэр Оскар Дейн – но он только ранен ножом – не смертельно – по ее завещанию все отходит ее кузине Вере – сиделке, ухаживающей за Оскаром. Вера и Оскар увлечены друг другом

П. [уаро] задает вопросы им всем Меган – страсть к правде – хотите правды? – НЕТ – Вы можете не хотеть правды, но можете дать правдивый ответ!

Тора – вы бы вышли замуж за сэра С., если бы его жена умерла Ф [ранклин] Вы помните новости в газете в тот день, когда вы прибыли или [вопрос про] аскотские шляпы Дж. У вас есть молодой человек?

Д [оналд] Когда вы брали отпуск? 9 9 Кристи А. Каран Д. Секретный архив. М.: 2010. Стр 172.

В итоге, в основу сюжета легла первая версия, хотя второй вариант демнострирует не менее интересные возможности. Головоломка в духе Агаты Кристи. Сэр Оскар Дейн подстраивает покушение на самого себя с целью убить другую жертву и с помощью женитьбы стать наследником ее состояния – несомненно, неожиданная развязка. Следует отдать должное творческому гению дамы Агаты, поскольку подобный ход выглядит повторением написанной двумя годами раньше «Загадки Эндхауза». По сюжету, Ник Бакли хочет убить свою кузину и унаследовать состояние, для чего фальсифицирует покушение на себя. Вероятно, Королева детектива не желала повторяться. Этот аргумент стал решающим при выборе версий.

Еще одна удивительная подробность – жертвы перечислены не в алфавитном порядке (третья «жертва» – Дейн, а четвертая – Кинг.), хотя ранее автор перечисляет Бриксем – Кидл – Дартмут.

Убийства, совершенные преступником в алфавитном порядке, как это представлено в романе, – более очевидный и, бесспорно, гениальный ход. Возможно идея для «Убийств по алфавиту» появилась во время создания романа «Почему не Эванс?», опубликованного в сентябре 1934 года, за два месяца до начала работы над «Убийствами по алфавиту», где раскрытый справочник упоминается в главе 24 и используется как ключ к местопребыванию персонажа?

На одном из диванов у окна лежал раскрытый железнодорожный справочник, однако никаких пометок на его открытой странице не было. Франки все же переписала все названия с этой страницы в маленькую записную книжку, – жалкий пустячок – совсем не на это она рассчитывала 10 10 Почему же не Эванс? Пер. М. Макаровой, А. Титова. М., 1997. Стр. 153. .