Вячеслав Лялин - Великий князь Дмитрий Павлович, или Никому не дано право убивать

В свою очередь великий князь Павел, следуя наставлениям Александра Михайловича, принял участие в совете членов императорской семьи, собравшимся у великого князя Андрея Владимировича.

На Павла Александровича была возложена обязанность во время высочайшей аудиенции, попробовать уговорить императора отдалить от Двора неугодных лиц, Распутина, министра внутренних дел Протопопова и дворцового коменданта генерала Воейкова.

3 декабря встреча великого князя с Николаем II состоялась, однако ни чего изменить Павел Александрович не мог. Император деликатно отверг все его требования.

В дальнейшем в дворцовых интригах великий князь Павел Александрович не принимал участия. Заговорщики в его услугах более не нуждались, так как справедливо полагали, что на большее великий князь не годен.

Великий князь Павел Александрович был предан императору и не допускал мысли о возможности лишения трона Николая II, поэтому посвящать в дальнейшие планы его было не только нецелесообразно, но и не безопасно.

В момент убийства Григория Распутина Павел Александрович уехал из Царского Села в Ставку. О заговоре он был не осведомлён и узнал о случившемся только по возвращению домой в Царское Село. Тем временем слухи об убийстве «старца» облетели столицу. Уже на следующий день княгине Палей сообщили, что в покушении участвовал её пасынок великий князь Дмитрий. Вскоре имя Дмитрия Павловича было у всех на устах.

Ольга Валентиновна рассказала обо всём мужу, прибывшему из Ставки. Великий князь был сильно потрясён и испуган.

Княгиня Палей сообщает, что узнав о причастности к заговору сына, великий князь Павел побледнел как мертвец. Он сразу же телеграфировал Дмитрию в столицу с просьбой приехать в Царское Село. Дмитрий Павлович отвечал, что по приказу императрицы посажен генералом Максимовичем под домашний арест, и просил, чтоб отец приехал сам. Павел Александрович тут же поехал к сыну. Сомнений в причастности к заговору Дмитрия у великого князя не было.

Ольга Валериановна в подробностях описала разговор мужа с сыном.

«С порога великий князь сказал Дмитрию:

– Я знаю, что ты связан словом. Спрашивать ни о чём не стану. Только скажи: убил – не ты?

– Не я, папочка, – ответил Дмитрий, – клянусь могилой матери.

Великий князь вздохнул с облегчением, словно сбросил страшную тяжесть. Дмитрий был до слёз растроган отцовым благородством. Ни единого вопроса великий князь не задал ему, уважая слово чести».

Дмитрий пояснил, что своим участием в заговоре против Распутина хотел помочь государю, которому теперь не придётся мучиться и самому гнать «старца».

Павел Александрович, возможно, не одобрял действия заговорщиков, но переживая за сына, пытался оправдать его действия. Своей супруге великий князь рассказал о своей догадке. Перед тем как уехать из Ставки, он встречался с императором, которому, как полагал Павел Александрович, было уже известно об убийстве «старца». При этом Николай II шутил и смеялся – чего не было с ним давно. Эта улыбчивость, как впоследствии считал великий князь, доказывала тайную радость царя по поводу избавления от Распутина. Из любви к жене перечить ей он не смел, а теперь радовался, что и волки сыты, и овцы целы.

Возможно, это было лишь иллюзией Павла Александровича, желанным самообманом, чтобы поступок его сына не выглядел таким ужасным.

Великие князья заступились за заговорщиков. Императору была отправлена петиция подписанная членами императорской династии. Подписали обращение так же королева Ольга Греческая, бабка Дмитрия, и великий князь Павел.

Заговорщики почти не понесли наказания. В самом тяжёлом положении оказался лишь Дмитрий Павлович. Он был отправлен в Персию в действующую армию, что было вполне нормально в период войны для офицера. Но даже такое распоряжение императора было встречено членами династии в штыки. Все упрекали Николая II, в том, что он поступил с Дмитрием слишком сурово.

После отъезда Дмитрия на фронт, отношения великого князя Павла с монархом стали натянутыми. Великого князя перестали приглашать к чаю во Дворец. С императором Павел Александрович стал встречаться только по служебным делам.

По заверению княгини Палей: «Царь с царицей дулись на него за хлопоты о родном сыне, а он на них – за Николаеву приписку на полях прошения».

Павел Александрович обосновался в своем дворце в Царском Селе, где и встретил известие об отречении императора.

В период февральской революции Павел Александрович не остался в стороне. Он проявлял чрезвычайную активность, на какую только был способен. Однако он не имел высокого авторитета, которым пользовались его уже покойные братья, и повлиять на события не мог. Тем не менее, он не сидел, сложа руки. Великий князь Павел, в надежде спасти монархию, выступил с манифестом, получившим название «Манифеста великих князей», в котором высказывался за введение в России конституционной монархии после окончания войны.

Павел Александрович убедил подписаться под своим воззванием некоторых членов династии, великих князей Михаила Александровича и Кирилла Владимировича, и передал свой манифест императрице. Александра Фёдоровна восприняла идею великого князя крайне отрицательно. В одном из своих последних писем супругу, императрица упоминает об «идиотском плане» Павла Александровича.

Не найдя поддержки в лице императрицы, великий князь отправил свой манифест в Государственную думу. Документ попал к лидеру конституционно-демократической партии П.Н. Милюкову. Манифест ни кого не заинтересовал и был попросту «похоронен». На этом ограничилась вся политическая деятельность Павла Александровича.

Известие об отречении Николая II стало для великого князя полной неожиданностью. Павел Александрович не участвовал в дворцовой борьбе и о заговорах против императора и его семьи не знал. Подтверждение тому, его письмо, написанное великому князю Кириллу Владимировичу, после того как великий князь Павел услышал о проекте отречения императора.

«Дорогой Кирилл. Ты знаешь, что я через Н.Н. всё время в контакте с Государственной Думой. Вчера вечером мне ужасно не понравилось новое намерение назначить Мишу регентом. Это недопустимо, и возможно, что это только интриги Брасовой. Может быть, это сплетни, но мы должны быть начеку и всячески, всеми способами, сохранить Ники престол. Если Ники подпишет манифест, нами утверждённый, о конституции, то ведь этим исчерпываются все требования народа и Временного правительства. Переговори с Родзянко и покажи ему это письмо. Крепко тебя и Дюкки обнимаю. Твой дядя Павел». Под инициалами «Н.Н.» Павел Александрович упоминал адвоката Н.Н. Иванова.