И.Д. - Опыт моей жизни. Книга 2. Любовь в Нью-Йорке

Голос или, скорее, манера говорить, очень много может сказать о человеке. Порой звонит человек, и только еще он сказал: «Здрасте, меня зовут так-то, я хотел бы то-то», – по одному тому, как он сформулирует и произнесет только это вступление, можно определить, глуп человек или смышлен, воспитан или не воспитан, образован или нет… Многое можно определить.

Так вот, у Жени голос был обаятельный, смышленый, воспитанный. Я могла сразу определить, этот человек не валялся в безделье и апатии сутками в кровати. Я решила с ним встретиться по двум причинам: первая меня вдохновляла энергия жизни, исходившая от него, которая чувствовалась даже по телефону и заряжала погибающую от хандры меня, вторая – меня все-таки заинтриговало вступление Людмилы. Неужели я познакомлюсь с настоящим миллионером?! Все-таки велика сила общественного давления!

В пять часов вечера, после долгого пустого мучительного дня, который я провела большей частью в постели, я встаю, чтобы идти в душ и начать собираться. Слегка подпухшее от долгого лежания в постели лицо мое мне противно. Отвратительны мне мои вялые руки, слабость в ногах, отвратительно это измученное выражение лица, эта гниющая мрачная квартира, эти шкурки от апельсинов, засохшие кусочки недоеденного хлеба, сыра, стаканы с коричневыми пятнами от чая у моей постели.

Но, встав и сознавая, что через час я, одетая, свежая и красивая уйду из этой квартиры, что на улице меня будет ждать другой человек – живой, активный, бодрый, я чувствую, как бодрость мгновенно приливает к моему телу.

Я быстренько убираю весь мусор из спальни, всю посуду сваливаю в раковину и, вымыв ее до блеска, вытираю со стола на кухне. Затем, вытряхнув простыни и взбив подушки, заправляю свою постель, распахиваю окно, и в квартире у меня сразу становится свежей, просторней и светлей.

В эти минуты, я чувствую в себе столько вдохновения и энергии, что обещаю себе, что хоть сейчас и уйду на свидание, зато завтра весь день, с самого утра буду работать. А пока я иду в душ. Вымывшись, обливаюсь холодной водой. Я чувствую себя проснувшейся, ожившей. Затем я долго кручусь перед зеркалом, соображая, что надеть. Наконец, я останавливаю свой выбор на белом свитере, туго обтягивающих джинсах и бежевых туфлях на высоких каблуках.

Запрокинув голову вниз, я массирую ее двумя щетками, и через минуту мои волосы становятся пышными и блестящими. Кровь приливает к лицу от опущенной вниз головы и массажа. Уложив волосы вокруг лица в легкий художественный беспорядок (я люблю свободный, естественный стиль), я принимаюсь за косметику. Румяна, пудру, тени для глаз: все это я накладываю лишь настолько, чтобы слегка освежить лицо и придать ему нежную «естественную» яркость.

Семь часов тридцать минут вечера. Белая роскошная машина, как из голливудских фильмов, подъезжает к моему подъезду. Сигналит. Пунктуален. Я, на каблуках, сбегаю вниз по лестнице и, открыв дверцу, сажусь в автомобиль сказочного принца. Улыбаюсь, немного робею.

– Привет!

– Привет!

В машине свежо и чисто. Мягкие сиденья, обтянутые новехонькой кожей, звездные экраны табло, мерцающие ярко-алые огни на спидометре, похожем, скорее, на пульт управления космического корабля, чем на спидометр автомобиля. Невольно восхищаешься техническими достижениями здешней цивилизации. Тихо играет музыка, но и так заметно отличное качество стереозвука. Звезда нашей эмиграции Люба Успенская поет своим хрипловатым соблазнительным голосом:

Средний рост. Упитан. Не молод. Русые, коротко постриженные волосы. Одет прилично. Внешне… м-м-м… так себе, но разве это важно?

– Ну, куда поедем?

– Пить кофе? – неуверенно говорю я.

– Кофе? Есть товарищ лейтенант! – и, поведя рукой, как фокусник, Женя привел машину в движение.

От него пахло жизнью, энергией, и я это остро чувствовала после могилы своей квартиры. От всей его фигуры исходило какое-то ощущение размятости, какое исходит от человека целый день что-то делавшего. Еще от его посадки за рулем, от манеры крутить руль исходило некое ощущение молодецкой удали. Все в этом мире мне по плечу, и море мне по колено! – словно говорили его большие руки, небрежно поддерживающие руль и одним пальцем управляющие автомобилем.

Мы приехали на традиционный канал, где было расположено множество ресторанчиков и кафе, куда, как правило, ездит вся русская молодежь Бруклина. На канале было безлюдно. Фонари отражались в воде. Огромные корабли стояли причаленные к бортам. Парочка целовалась, стоя у пристани, и ветер развевал их волосы. Я невольно засмотрелась на них, а Женя, заметив это, но по-своему истолковав, сказал:

– Да, «боуты» это прекрасно. Я думаю, что в один прекрасный день… и этот день совсем недалек – I can afford to buy myself a bout like that. [9] «Я смогу себе позволить купить такой корабль», – не совсем правильно грамматически сформулированное предложение, но передаю дословно.

Я хотела сказать, что смотрю не на «боутс», а на парочку, но передумала и сказала:

– О чем вы говорите, Женя? Это же сумасшедше дорогие корабли!

– So, what? [10] Ну и что? – он игриво улыбнулся.

У моего нового знакомого была привычка все время смотреть исподлобья и поминутно воровски оглядываться по сторонам. Глядя на него, казалось, что он сейчас отобьет чечетку и затем скажет, приподняв свой цилиндр и взмахнув тростью: «Ша! Я из Одессы! Сдрасьте!»

Разумеется, ни цилиндра, ни трости не было, к тому же я знала, что он из Ленинграда, просто я так его видела, мое воображение дорисовывало. Чем-то его образ напоминал Остапа Бендера, но не того, что из фильма, а того, что из книги, может, потому что был ловкий такой же, а может, потому что носил шарфик на шее. А еще он немного напоминал фокусника в цирке: какие-то ловкие, плавные движения – и постоянно все возникало, как будто из воздуха.

Мы зашли в уютное кафе, расположенное прямо напротив воды. В окно кафе видны были причаленные к пирсам корабли. Белокурая официантка (здесь все норовят выкраситься в блондинок) с мешками под глазами, морщинами на лице, но, несмотря на преклонный возраст, в мини-юбке, едва прикрывавшей ее трусики, провела нас к столику и подала меню.

– Расскажите мне что-нибудь о себе, – сказала я, когда мы уселись и официантка, записав наш заказ (мне коктейль из мороженого, а ему напиток: brendy on the rocks), [11] бренди со льдом. убежала, виляя задом.

За столом я могла лучше рассмотреть его лицо. Серые, маленькие постоянно бегающие глаза. Странная манера постоянно держать голову слегка втянутой в плечи, как если бы он скрывался от кого-то, и поминутно стрелять глазами по сторонам, как если бы он постоянно опасался появления кого-то и боялся, чтобы этот кто-то его не узнал.