Сергей Николаев - Морской космический флот. Его люди, работа, океанские походы

В школе немцы развернули полевой госпиталь. Школьный двор, окруженный кустами сирени, еще недавно любовно ухоженный и благоухавший гроздями сирени и россыпью различных цветов, был превращен в скотобойню. Скот сельчан, не эвакуированный с отходом частей Красной Армии, был согнан немцами на школьный двор и забит. Кругом валялись головы, шкуры, конечности и внутренности животных. Стаи голодных собак и ворон, слетевшихся со всей округи, рвали и растаскивали это добро по укромным местам. Большинство яблонь и вишен в саду были вырублены. Ульи, убранные на зимнее время в один из коридоров школы, были частично сожжены, оставшиеся – выброшены на улицу. Учительница Лидия Александровна, интеллигентная женщина, в своё время окончившая институт благородных девиц, была выгнана из школы, её приютили сельчане. Единственной коровой, оставшейся в деревне, была корова моей бабушки. Забрать немец ее не смог, не далась. Но и не застрелил, пожалел ее за красоту и буйный нрав. Действительно корова была хороша, но бодлива. В народе говорят, что бодливой корове Бог рогов не даёт. Ей дал. Да ещё какие! Бабушка нарекла её – «Красоткой». Она соответствовала этому имени. Крутые рога, бело-красный окрас, большое вымя и крупные габариты выделяли ее из всего стада. «Красотка» еще долгие годы преданно служила бабушке, радуя ее хорошими надоями молока.

Зверств немецкие солдаты не проявляли. Не до этого было. Один из стариков преклонных лет, назначенный старостой деревни, к исполнению обязанностей приступить не успел. Деревня 12 декабря была освобождена частями Красной Армии.

О подвиге молодой учительницы Новаковой Анастасии Федоровны хочется рассказать особо. Ася, как любовно звали её товарищи, преподавала географию в школе рабочей молодежи в городе Солнечногорске. Накануне вероломного нападения гитлеровской Германии на СССР Анастасия Федоровна переехала в деревню Вертлино, где в сельской семилетней школе преподавала немецкий язык и географию. С захватом гитлеровцами Солнечногорска она намеревалась уйти в лес к партизанам. Однако сразу осуществить задуманное ей не удалось. Вскоре в деревню ворвались немцы.

Анастасия Федоровна проживала в доме колхозницы А.Ф. Шароновой. С приходом в село немцев хозяйка дома ушла в соседнюю деревню. Ася в доме осталась одна. Как – то темным поздним вечером в дверь осторожно постучали.

– Кто это, свои или гитлеровцы? – мгновенно мелькнуло у Анастасии Федоровны. Она вышла в сени. Прислушалась. За дверью было тихо.

– Кто? – решительно спросила Ася.

– Откройте. Свои, русские, – … почти шепотом попросил из-за двери молодой мужской голос.

Ася открыла дверь. На крыльце, прижимаясь к стене, стояли три лейтенанта. Впустив их в дом, она спросила:

– Кто вы и чего хотите?

Офицеры просили указать дорогу к нашим войскам в обход фашистских постов. Она согласилась им помочь. В первую очередь, хоть и скудно, но накормила. Затем, разыскав штатскую одежду мужа хозяйки дома, который в то время сражался на фронте против немецких захватчиков, их переодела.

– В таком – то пройти будет безопаснее, – заметила Ася.

Глубокой ночью, выведя лейтенантов за околицу деревни, она указала им дорогу. Расставаясь с Анастасией Федоровной, один из лейтенантов сердечно поблагодарил её и попросил передать партизанам небольшую записку.

– Это будет для них очень ценно! Только имейте в виду – записка больше никому попасть не должна.

Анастасия Федоровна взяла записку и бережно заложила ее за подкладку пальто.

– Потом зашью, – подумала она.

Проводив офицеров взглядом, пока их силуэты не скрылись в темноте зимней ночи, она пошла домой.

– Завтра уйду в лес или в соседнюю свободную от немцев деревню, а там и найду партизан, – размышляла она, подходя к тёмной избе.

Но намерению Анастасии Федоровны не суждено было сбыться. Шестого декабря 1941 года рано утром к дому Шароновой подъехал грузовик. Выглянув в окно, Ася догадалось, что это немцы. В голове невольно промелькнула мысль: «Изверги. Кто-то видел и предал». И ей припомнилось, что накануне вечером под окнами промелькнула какая-то женская тень.

В сенях уже тяжело топали сапогами немецкие солдаты. С шумом распахнулась дверь. Окружив хрупкую женщину, они направили на нее автоматы. Один из эсэсовцев, цепко схватив Асю за плечо, подтолкнул ее к двери. Ася успела набросить на себя пальто и прикрыть голову платком.

– Шнель! Пошел, – злобно кричал он пропитым и простуженным голосом. Выведя её на улицу и грубо подталкивая дулом автомата, втащил в кузов. Машина направилась в сторону деревни Осипова. Ася знала, что в доме колхозницы Карелиной находится немецкий штаб. Она поняла, что везут её именно туда. Подъехав к штабу, тот же эсэсовец внимательно обыскал ее. Увидев подпоротую подкладку, немец достал оттуда спрятанную записку. Но он, и опомниться не успел, как Ася выхватила у него записку и, разорвав её на мелкие клочья, пустила по ветру. Сильный ветер, подхватив маленькие клочки бумаги, развеял их по глубоким сугробам и кустарникам. Собрать их было уже невозможно.

Избитую, почти теряющую сознание, Анастасию Федоровну втащили в дом. В тускло освещенной комнате за крестьянским столом сидел генерал. На печке, чуть прикрытой занавеской, Ася заметила хозяйку дома Карелину, испуганно смотревшую на нее.

Допрос проходил на немецком языке. Хозяйка дома не поняла, чего требовал от деревенской учительницы генерал. Но в деталях запомнила все, что там происходило.

Генерал кричал, топал ногами, угрожал расправой. Ася стояла спокойно и молчала. Молчала, словно у нее не было языка.

Устав от допроса, молодая женщина с презрением бросила ему по-русски:

– Отвечать не буду. Делайте со мной что хотите!

Фашист не ожидал от молодой женщины такой твердости и стойкости. Рассвирепев окончательно, он крикнул: Вегнемен! («Убрать!»).

Старая колхозница запомнила, как два здоровых эсэсовца, заломив Асе руки за спину, вытолкнули ее на улицу. Больше её она не видела.

Солдаты провели Анастасию Федоровну по деревне. Соседский мальчик Вася Касаткин, оказавшийся в тот момент с двумя сверстниками у избы, видел, как вели мимо них учительницу. Ася узнала их. Обернувшись, она крикнула им:

– Ребята, милые, прощайте!

Немцы вывели Анастасию Федоровну за деревню. Там в низине, заросшей кустарником и молодыми березками, её казнили.

Никто из сельчан не знал, где и как погибла героическая девушка. Зима надежно укрыла ее изувеченное тело белым пушистым снегом и надежно сохранила до весны. И только весной, когда стал подтаивать снег, жительница деревни Осипова Ксения Ивановна Юдина, собирая хворост, обнаружила обнаженное тело изуродованной женщины. Это была Новакова Анастасия Федоровна. Тело Аси представляло кровавое месиво. Грудь была исколота широкими ножевыми штыками, череп проломлен.