Мэн Циншу - Чэнь Шаоюй – Ван Мин. Биография. Воспоминания

Учащиеся всех высших и средних учебных заведений Учана тоже собирались в ВКУ потому, что в ВКУ была хорошая массовая база, которую составляли главным образом члены Научного общества хэнань-аньхуэйской молодежи. От пединститута требовалось тоже всего два человека, но они нарочно прислали восьмерых, причем все были националистами, которые тоже выступали против забастовок. Шаоюй вновь поднялся на трибуну, критиковал их позицию. Но они упорно стояли на своем взгляде и, в результате, тоже были изгнаны студентами.

Никто не предполагал, что эти националисты побегут к генерал-губернатору Сяо Яонаню с доносом.

В три часа ночи Сяо направил войска, которые заняли все магазины. Перед каждым магазином были выставлены по два солдата с заряженными винтовками для предотвращения забастовки торговцев.

Комитет решил выслать студенческие пропагандистские отряды для агитации среди торговцев и солдат. Предполагалось, что три дня – 2, 3 и 4 июня – будут вести пропаганду в Учане, а три дня – 5, б и 7 июня – в Ханькоу. Но многие студенты побоялись идти. Утром 2 июня члены Научного общества хэнань-аньхуэйской молодежи во главе с Шаоюем и Юйшэном с развернутыми знаменами первыми отправились в путь. Когда они выступали на городских улицах, солдаты приветствовали их аплодисментами. Продавцы из магазинов и некоторые лавочники угощали их чаем. Постепенно стали подходить и пропагандистские отряды других учебных заведений.

Пропаганда шла три дня подряд, охватив многие оживленные улицы и площади, на которых населению Учана были сообщены сведения об антиимпериалистической патриотической деятельности шанхайских рабочих, учащихся и широкой общественности. Однако из-за вмешательства вооруженной полиции забастовку торговцев не удалось организовать.

4 июня Цай Ичэн как представитель Хубэйского провинциального управления Гоминьдана созвал совещание представителей различных учебных заведений, на котором было принято решение вести пропаганду в Ханькоу.

5 июня члены Научного общества хэнань-аньхуэйской молодежи вновь вышли авангардом и с развернутыми знаменами направились в Ханькоу. У городских ворот Ханьян на их пути оказалась рота солдат, поставленных там на страже. Увидев студенческий пропагандистский отряд, солдаты немедленно закрыли ворота. Вышел командир взвода и заявил:

– Начальство приказало – во избежание дипломатических инцидентов не пропускать студентов на тот берег заниматься пропагандой.

Подошли пропагандистские отряды и других учебных заведений, в каждом из них было несколько десятков человек. Всего около 400 пропагандистов собралось у ворот Ханьян. Но над воротами и перед ними стояло по взводу солдат, направивших на них винтовки с примкнутыми штыками.

Построив отряды студентов, Шаоюй пошел к командиру взвода на переговоры об открытии ворот. Тем временем около них собиралось все больше прохожих и рикш. Шаоюй начал выступать перед солдатами и собравшейся массой людей, рассказывал им о трагических событиях «30 мая» в Шанхае, взывая к их патриотическим чувствам. Все улицы в окрестностях ворот Ханьян, большие и малые, были запружены людьми. Многие домохозяйки слушали Шаоюя с детьми на руках; они принесли ему табуретку, чтобы он говорил, стоя на ней. Среди слушателей то и дело раздавались аплодисменты. Члены пропагандистских отрядов, пользуясь случаем, тоже занялись пропагандой среди разных групп собравшихся, которые одобрительно относились к патриотической деятельности студентов, поддерживая их выступления аплодисментами и возгласами.

Заколебались и многие солдаты. Они опустили к земле дула винтовок, направленные было на студентов. Члены пропагандистских отрядов вместе с собравшимися горожанами требовали открыть ворота, они рыдали и плакали. Из рядов солдат вышел командир роты и, отвесив выступавшему с табуретки Шаоюю поклон, спросил:

– Как ваша фамилия?

– Моя фамилия Чэнь. А ваша?

– Моя фамилия Ху. Я, ваш младший брат, во времена «4 мая» тоже был патриотом. Но теперь как человек военный не могу не подчиняться приказу начальства.

Шаоюй заявил ему:

– Воины обязаны защищать отечество и соотечественников, должны быть патриотами и защитниками народа. Ваше начальство тоже должно любить свою Родину…

В этот момент пропагандисты и зрители, подняв кулаки, скандировали:

– Солдаты-патриоты, откройте ворота!

Это было неподдельное единодушие многотысячной толпы, голос которой сотрясал всю окрестность. Комроты Ху предложил:

– Господин Чэнь, давайте условимся вот о чем: если вы распорядитесь, чтобы все пропагандисты свернули свои знамена и развернули бы их только после пересечения середины реки, то я открою ворота и пропущу вас на переправу.

Дело было в том, что по ту сторону от середины реки была уже «не его» территория. Шаоюй ответил:

– Мы можем согласиться с вашим требованием.

После краткого разъяснения пропагандистам Шаоюй скомандовал:

– Свернуть знамена!

В считанные мгновения были свернуты десятки знамен пропагандистских отрядов. Ху со своей стороны тоже отдал приказ:

– Открыть ворота!

Тот же командир взвода вытащил из кармана большой, больше 30 сантиметров длиной, ключ и отпер ворота. Собравшиеся за два часа у ворот Ханьян более 20 тысяч человек выражали свою радость, и все предлагали одно:

«Пусть первыми переправятся пропагандисты».

Но на пристани люди с парохода сказали:

– Генерал-губернатор приказал не перевозить пропагандистские отряды студентов через реку.

Студентам пришлось сесть в лодки. Но, еще не достигнув середины реки, взбудораженные члены пропагандистских отрядов развернули знамена и продвигались вперед с песней. Увидев это, войска дали три залпа из винтовок, но все выстрелы – в воздух. Неопытные студенты вначале растерялись, но после объяснения Шаоюя успокоились, продолжая движение с песней.

Три дня подряд, с 5 по 7 июня, вели пропаганду также в Ханькоу, где рабочие, служащие магазинов и патриотически настроенные жители так же, как и в Учане, горячо приветствовали студентов. Однако, с 6 числа в Учане и Ханькоу были мобилизованы многочисленные реакционные жандармы и полицейские, и обстановка еще более ухудшилась. Пропагандисты решили рассредоточиться и отправиться в рабочие кварталы. Вместе с Шаоюем к рабочим пошли Чжань Юйшэн, У Шаои (Ян Сун), Пань Вэнью, Чэнь Динъи и другие, всего восемь человек. Они могли лишь нелегально общаться с рабочими ткацкой фабрики и железнодорожниками. Рабочие рассказывали, что со времени грандиозной забастовки «7 февраля» 1923 г., резко усилился полицейский надзор, и теперь возможны лишь мелкомасштабные действия.

7 июня руководители пропагандистских отрядов собрались на совещание в храме Бога огня в Ханькоу, на котором было решено на следующий день отправиться на набережную Янцзы для агитации рабочих на забастовку. Но 8 июня, прибыв на набережную, они услышали от расквартированных там солдат: