Юрий Галенович - Десять жизней Ван Мина

Четвертый пленум ЦК КПК шестого созыва проводился с 6 часов вечера седьмого января до семи часов утра восьмого января 1931 года. Сян Чжунфа выступил с докладом, в котором признавались ошибки «лилисаневщины», критиковались ошибки третьего пленума ЦК КПК. (С. 154.)

Чэнь Шаоюй был главным оратором на четвертом пленуме ЦК. Он поддерживал линию Коминтерна, осуждал линию Ли Лисаня. В результате по решению пленума Ли Лисань был освобожден от обязанностей члена Политбюро ЦК. После пленума был создан Постоянный Комитет ЦК В составе Сян Чжунфа, Чжоу Эньлая и Чэнь Шаоюя. (С. 155.)

КПК после политического переворота, осуществленного Чан Кайши в 1927 году, после начала им бескомпромиссной борьбы против КПК, на протяжении ряда лет переживала большие трудности.

И сами руководители КПК и сочувствовавшие и помогавшие им руководители СССР – ВКП(б) – Коминтерна искали выход из кризиса. Выдвигались разные предложения. На протяжении некоторого времени возобладали взгляды Ли Лисаня. Затем, по мнению других руководителей КПК и Коминтерна, стало необходимым изменение «линии Ли Лисаня». Замена его на посту руководителя. В этой ситуации и с этой целью в Китай приехал представитель Коминтерна Миф.

Чжоу Эньлай уловил перемены в настроениях и, очевидно, как и многие другие, счел, что «линия Ли Лисаня» оказалась не верной.

В руководстве партии Ли Лисань оказался в изоляции. Против него выступили и Сян Чжунфа и Чжоу Эньлай.

На пленуме ЦК партии главную роль сыграл Чэнь Шаоюй, который выступал с докладом и подверг критике «линию Ли Лисаня».

Таким образом, в каком‑то смысле, естественным путем сформировалось новое руководство партии. В 1931 году его составили Сян Чжунфа (в качестве генерального секретаря ЦК КПК), Чжоу Эньлай и Чэнь Шаоюй. Так Чэнь Шаоюй вошел в состав высшего руководящего органа Коммунистической партии Китая.

До своего ареста и измены Сян Чжунфа оставался номинально генсеком; но, поскольку политический и культурный уровень у него был очень низок, Чэнь Шаоюй был фактически главным руководителем. (С. 155.)

Этот факт был вынужден признавать и Мао Цзэдун на втором пленуме ЦК КПК седьмого созыва в марте 1949 года, когда он говорил:

«И Бо Гу и Ло Фу были лишь номинальными генсеками. От антилилисаневского четвертого пленума до начала «Компании по упорядочению стиля» главкомом партии был Ван Мин … Я именно решил взять (Ваше политическое положение) и заменить собой».

Это высказывание Мао Цзэдуна имело двоякий смысл. С одной стороны он не мог не признать за Ван Мином высокий авторитет во всей партии. С другой же стороны, он хотел превратить некоторые тактические ошибки периода Временного Политбюро ЦК В Шанхае и пятого пленума ЦК КПК шестого созыва в «ошибки политической линии» и, добавив туда еще собственные фальсификации, приписать все эти «ошибки» Ван Мину. (С. 156.)

В 1931 году Мао Цзэдун расширял масштабы кампании «борьбы против контрреволюции»; была создана атмосфера всеобщего страха. Весной 1931 года Чэнь Шаоюй от имени ЦК партии написал письмо по поводу исправления ошибок в борьбе против контрреволюции. В этом документе он критиковал порочную практику расширения кампании борьбы против контрреволюции. (С. 156.)

В истории КПК, очевидно, являясь выражением сложности политической обстановки в стране и в самой партии, начиная с момента создания КПК в 1921 году и вплоть до 1943 года, когда Мао Цзэдун официально пришел к руководству партией, был период острой борьбы, требовавшей реакции на ситуацию в стране и в партии, пересмотра «политических линий» сменявших один другого руководителей.

Поэтому смена Чэнь Дусю Чжан Готао, затем Цюй Цюбо, далее появление Ли Лисаня, затем Сян Чжунфа – все это было необходимыми действиями, вынужденными обстановкой в стране и в самой партии. У каждого из них были свои достоинства и недостатки. Исключение составил Сян Чжунфа, который был арестован и стал предателем.

Затем с 1931 года по 1943 год генеральными секретарями номинально были Бо Гу (Цинь Бансянь) и Ло Фу (Чжан Вэньтянь). Однако именно в этом десятилетии в партии фактически главную или ведущую роль, роль того, кто, обладая определенными качествами, определял политику партии, играл Чэнь Шаоюй. Десятилетие в истории КПК, 1930‑е гг., по сути дела, и были «десятилетием Чэнь Шаоюя (Ван Мина)».

Именно ему пришлось тогда вести борьбу против взглядов и политики Мао Цзэдуна, который сосредоточился, прежде всего, на интригах, заговорах и жестокой закулисной и явной борьбе против всех, в ком он видел своих политических противников, внутри партии. Мао Цзэдун оказался интриганом, сумевшим именно в результате их осуществления, захватить власть над КПК.

Ситуация в те годы неоднократно менялась и оставалась сложной. На конкретных ее проявлениях мы еще будем останавливаться.

Пока же важно отметить, что после периода шараханий и явных ошибок приход Чэнь Шаоюя к руководству, к фактическому руководству, помог партии постепенно справиться с ошибками ряда прошлых руководителей. Здесь сыграли свою роль и личные качества Чэнь Шаоюя, а также его выдающиеся способности теоретика и идеолога. Важно было и то, что Чэнь Шаоюй всегда исходил из совпадения коренных интересов наших двух стран и народов.

Чэнь Шаоюю уже в начале 1930‑х гг. пришлось вести борьбу против не верной политики Мао Цзэдуна. В данном случае речь шла о том, что именовалось в КПК «контрреволюцией». Мао Цзэдун был за ее безжалостное и беспощадное уничтожение. Чэнь Шаоюй выступал за осторожный подход к применению таких методов, как ликвидация контрреволюционеров, считая, что сначала еще нужно разобраться в том, имеем ли мы дело с контрреволюционерами и каковы возможности решения вопросов иными средствами, чем их ликвидация. В этом было одно из важных расхождений между стилями работы Чэнь Шаоюя и Мао Цзэдуна.

За день до открытия четвертого пленума ЦК Постоянный Комитет Политбюро ЦК и Дальбюро ИККИ провели совместное заседание, обсудили вопросы, которые выносились на обсуждение пленума. В заседании участвовали Чжоу Эньлай, Сян Чжунфа, Цюй Цюбо.

Неожиданно на этом заседании было решено вывести из членов Политбюро не только Ли Лисаня, но и Цюй Цюбо. Будучи недоволен этим, Цюй Цюбо не участвовал в работе пленума.

Чэнь Шаоюй исходил из того, что Цюй Цюбо признался в ошибках и выразил готовность лично раскритиковать их на пленуме. Поэтому Чэнь Шаоюй не одобрял исключения Цюй Цюбо из Политбюро. (С. 158.)

Чэнь Шаоюй неизменно доброжелательно относился не только к Цюй Цюбо, но и к Ли Лисаню, помогал ему, например, в углубленном изучении марксистско-ленинской теории, в исправлении допущенных ошибок, привлекал его к работе делегации КПК в Коминтерне, советовался с ним по разным поводам; никогда не относился к нему с позиций злопамятства или дискриминации. (С. 160.)