Евгений Бажанов - Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 8. Часть 12. Диалог и столкновение цивилизаций

Нашу команду после длительных разбирательств пропустили в финал. Готовились к нему как к решающему матчу на кубок планеты. Тренировались с утра до вечера, шлифовали технику, отрабатывали тактику, повышали физические кондиции. Настраивались психологически. В частности, по совету одного знатока часами смотрели на деревья и кусты – зеленый цвет якобы способствовал расслаблению нервной системы.

Но все старания оказались напрасными. В присутствии 20 девочек из нашей школы и примерно такого же количества болельщиков со стороны соперников команде уже упоминавшейся школы № 2 мы крупно продули. Меня мяч не слушался совсем и даже из-под кольца умудрялся не попадать.

И тем не менее в баскетбол я играл все школьные годы. Какое-то время посещал баскетбольную секцию ДСШ. Пару раз выступил за сборную города. Но из секции ушел, когда тренер вознамерился с моей помощью решить квартирный вопрос. Стал просить, чтобы я повлиял на отца, в то время председателя сочинского Горисполкома, т. е. мэра.

Из баскетбольной секции перешел в легкоатлетическую, тем более что меня туда уже давно зазывали два приятеля по дому, которые самозабвенно и довольно успешно занимались этим замечательным видом спорта. Наблюдая, как один из соседей стремительно бежит стометровку, а второй элегантно прыгает тройным, я все более заражался желанием пойти по их стопам.

Помог случай. На очередном школьном первенстве города меня заявили бежать дистанцию 400 метров. Никогда ее не бегал, но раз физрук сказал надо, значит надо. В конце концов, что такое какие-то 400 метров, когда за одну игру в футбол или баскетбол я набегал с десяток километров!

И вот старт. Раздался выстрел стартера, побежали. Я сразу набрал полную мощь и резко вырвался вперед. К середине дистанции опережал соперников уже метров на двадцать. Позднее узнал, что шел с превышением графика рекорда Краснодарского края. Тренеры и немногочисленные болельщики на трибунах обомлели: никак в городе рождается новая «звезда»!

Но тут я почувствовал, что силы быстро меня оставляют. Дыхание сбилось, перед глазами поплыли темные круги. Окончательно добили крики физрука из школы № 8, нашей соперницы, Сергея Федоровича. Он начал громко скандировать своим зычным и хриплым голосом: «Он нажрался, догоняйте! Он нажрался, догоняйте!». И скандировал негодник до тех пор, пока меня, действительно, не догнали.

Раздосадованный неудачей, я решил заняться легкой атлетикой всерьез. Записался в легкоатлетическую секцию ДСШ. Тренеры (их в секции было двое) рекомендовали взять курс на десятиборье, телосложение, мол, подходило. Но я увлекся только тремя видами и почти исключительно ими занимался – прыжки в высоту, тройной, толкание ядра. Тренировок в секции не хватало, и я продолжал муштровать себя во дворе собственного дома.

Там была песочная площадка, в середине которой росла красивая ива. В детстве мы с приятелями строили на площадке песочные замки. Теперь же стали использовать «песочник» для толкания ядра. Отступали от края площадки на максимально возможное расстояние, до кустарников, и пускали снаряд в песок. Занятие это было рискованное. Между «песочником» и кустарником пролегала центральная аллея, ведущая к дому. По ней постоянно кто-то шел, рискуя получить ядром по голове. Слава богу, такого ни разу не случилось, но зато ядро, словно заколдованное, регулярно угождало в ствол ивы. Некоторые из соседей поднимали шум, требовали прекратить «хулиганство». Но мы продолжали швырять ядро и со временем так натренировались, что снаряд стал вылетать за пределы «песочника» и дробить асфальт с другой его стороны.

Там же, у «песочника», практиковались в прыжках в высоту, выполняли различные упражнения – отжимались от земли, запрыгивали на скамейки, предназначенные для сидения старушек. Нашли где-то ржавую штангу. Стали поднимать ее. Я так наловчился, что мог выжать штангу 50 раз, больше, чем взрослые дядьки, которые порой решались посостязаться с нами. Наслаждаясь своей мощью, на глазах у соседей и прохожих толкал снаряд одной рукой.

Начинал тренировки ранним утром, иногда с напарником, чаще один. Бегал, прыгал, бряцал штангой, толкал ядро. После школы продолжал тренировки уже всегда в компании. А вечером, когда наступала темнота, бежал с кем-то из приятелей на городской стадион. «Наматывали» там круги, а затем бегом же возвращались домой.

В школе тоже не забывал о легкой атлетике. Временами увлечение ею отодвигало на задний план футбол и баскетбол. На всех переменах, и особенно в дни практики на сочинской мебельной фабрике, мы с одноклассниками состязались в прыжках в длину. Помимо одинарного и тройного прыжков, выдумали двойной, четверной, пятерной и даже десятерной. Почти по всем этим видам я стабильно занимал второе место (после непобедимого долговязого Бориса Пантелеймонова). И очень гордился своими результатами.

Перед глазами у меня постоянно стоял образ мальчика-шотландца из фильма «О’Рейли». Посмотрел эту кинокартину, наверное, раз десять и до сих пор помню ее почти наизусть (удивительно, что в своей взрослой жизни я пока не встретил ни одного человека, который знал бы об этом столь мне полюбившемся фильме). Так вот о фильме. В шотландской горной деревушке растет мальчик по имени О’Рейли. Как-то ему в руки попадает рекламная брошюра, автор которой предлагает систему физической подготовки юного поколения. О’Рейли вступает в переписку с автором и на основе его инструкций начинает тренироваться: бегать, прыгать, метать камни и палки в живописных шотландских горах.

Проходят годы и О’Рейли вырастает в мощного, великолепно сложенного юношу, который начинает специализироваться на метании молота. Он едет в далекий Мельбурн на Олимпийские игры и становится там чемпионом по метанию молота. Счастливый стоит О’Рейли на пьедестале почета, а его седой учитель сидит в своем шотландском доме и по радио слушает реляцию о триумфе ученика. Слезы текут по стариковским щекам.

По примеру О’Рейли я приобретал брошюры, предлагавшие различные системы физического воспитания, и пытался следовать им. Принимался качать мышцы по программе культуристов (то, что сейчас называют бодибилдингом), старательно выполнял наставления самоучителя по самбо.

Помимо О’Рейли, меня вдохновляли, конечно, и советские чемпионы. Я слушал радиорепортажи о международных состязаниях, зачитывался газетными и журнальными статьями о них. «Советский спорт» и «Футбол» были тогда очень дефицитными изданиями, приходилось часами метаться по городу в поисках экземплярчика. Особое удовольствие доставляло мне посещение кинотеатра хроникально-документальных фильмов, где регулярно крутили ленты о победах советских спортсменов на Олимпийских играх в Риме (1958) и Токио (1962), на первенствах мира. Я со слезами на глазах наслаждался триумфом прыгуна в высоту В. Брумеля, стайеров В. Куца и П. Болотникова, прыгуна тройным В. Санеева и других корифеев отечественного спорта. По ночам, после таких просмотров, мечтал о собственных достижениях.