Евгений Бажанов - Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 7. Часть 10. Преодолевая трудности. Часть 11. Достижения и превратности судьбы

Я лег в столовой, мои расположились в спальной. Вот встал и сразу сел за работу. Столько болтался последние дни декабря, что уже тянет к творчеству, к труду вообще.

На дворе настоящая зима – все белым-бело. Снег только выпал, чистый, пушистый. И его очень много. Это создает праздничное настроение. Если бы только Наташенька не болела! Будем сидеть дома, надо лечить свою кошечку.

Натуля продолжала трудиться в Институте востоковедения. Трудилась активно и эффективно. Помимо несложных заданий от начальства, регулярно печаталась и в России, и за рубежом. И это все больше раздражало бездарных начальников, на фоне моей жены они смотрелись жалко: писали мало и плохо, глупо и коряво, их, естественно, никто не хотел печатать. Бездарям хотелось как-то приструнить Наташу – и за спиной ее критиковали за то, что она нерегулярно ходит на работу, печатается в иностранных СМИ и издательствах. Сами начальники в институте появлялись только для того, чтобы посплетничать и выпить. Наташа открыто им об этом говорила. Отомстили Натуле тем, что на аттестации в конце 1992 года ее утвердили на должность старшего научного сотрудника, но разряд занизили, дали 13-й (вместо возможного 15-го!).

Я очень разозлился, готов был придушить эти убожества, но Натуля меня успокоила, и мы вдвоем сосредоточились на развитии науки в Дипломатической академии, где моя жена стала работать по совместительству на должности главного научного сотрудника.

Мы регулярно проводили различные форумы, при этом возникали порой осложнения. Так, в начале 1993 года канадское посольство попросило организовать в Дипакадемии выступление своего министра иностранных дел госпожи Макдугалл. Мы согласились, стали готовить мероприятие. И вдруг меня вызывают к руководству кадровой службы МИДа. Оказывается, российский посол в Канаде доложил: «Дипакадемия вымогает у канадской стороны 1500 долларов за выступление Макдугалл». Я прояснил ситуацию: деньги нужны на оплату приема с угощениями, включая дорогое спиртное. Кадровик успокоился, но все же велел написать объяснительную записку.

Замяли это ЧП, а тут новое. По договоренности с канадским послом мы пригласили на выступление Макдугалл и на прием М.С. Горбачева. Он принял приглашение и на приеме находился, наряду с Макдугалл, в центре внимания. А на следующее утро мидовское начальство накинулось на меня с бранью: «Как посмел позвать такого нехорошего человека! Не дай бог, Ельцин узнает»!

Пришлось писать вторую объяснительную записку. Сослался на канадского посла, он, мол, хотел видеть на приеме Горбачева. Посла мидовцы тоже «допросили». Тот кивал на меня. В общем, виноватого не нашли, и вскоре об инциденте забыли.

18–19 марта 1993 года мы провели необычное мероприятие – конференцию «Проблемы и перспективы развития неправительственных связей между Россией и Тайванем». Это был период «медового месяца» между Москвой и Тайбэем. Развал коммунистического режима и приход к власти в России демократов вызвал на Тайване эйфорию. Гоминьдановские власти острова вознадеялись, что в их противостоянии с коммунистическим материковым Китаем Москва может теперь взять сторону Тайваня. Тайваньцы принялись «окучивать» российскую «грядку». И кое-что у них получалось.

На первых порах российские демократы увлеклись идеей тесного сотрудничества с островом. Тайвань представлялся идеальным экономическим партнером, который мог стать важнейшим в Азии источником инвестиций и проводником российского проникновения на рынки стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Эти надежды подпитывались щедрыми обещаниями и энергичной лоббистской деятельностью тайваньцев в России.

Теплые чувства демократов в отношении Тайбэя усиливались «общностью идеологических ценностей, поддержкой тайваньцами российских реформ, уверенностью молодых кремлевских реформаторов, что будущее Китая принадлежит не компартии, а гоминьдану, правящей партии на острове» [1] Проблемы и перспективы российско-тайваньских отношений: Материалы конференции. М., 1993. С. 17. . Тайвань привлекал внимание россиян и как образец успешного развития экономики и социальной сферы, как экзотический объект туризма. Кроме всего прочего, в Москве говорили, что России не стоит отставать от США, которые имеют весьма интенсивные связи с гоминьдановским режимом, а КНР мирится с этим.

Московский мэр Г. Попов посетил Тайбэй и в ходе визита встретился с диссидентом Эр Кайси, заочно приговоренным в КНР к смертной казни. В зарубежной прессе появился снимок Г. Попова, пожимающего руку Эр Кайси со словами: «До встречи в Пекине!». Китайское руководство было взбешено, и не только этим. Один из приближенных Б. Ельцина Олег Лобов в тот период активно мотался на Тайвань, встречался с его высокими представителями и на самом острове, и в третьих странах. Ходили слухи, что тайваньцы щедро материально стимулировали Лобова, в результате чего он подписал с Тайбэем рамочное соглашение. Одобренное указом Ельцина 2 сентября 1992 года, соглашение выглядело почти как дипломатическое признание Кремлем гоминьдановского режима.

Под нажимом Пекина соглашение было, по сути, дезавуировано новым указом Б. Ельцина, от 15 сентября 1992 года, который и стал основой российской политики в тайваньском вопросе. В указе было четко зафиксировано: «В отношениях с Тайванем Российская Федерация исходит из того факта, что есть только один Китай. Правительство Китайской Народной Республики является единственным законным правительством, представляющим весь Китай. Тайвань является неотъемлемой частью Китая. Российская Федерация не поддерживает официальных межгосударственных отношений с Тайванем…»

В дополнение к этому указу Москва обязалась воздерживаться от контактов с Тайбэем на уровне выше заместителя министра правительства, не использовать государственные символы при осуществлении любых связей с Тайванем, включая воздушные, морские и другие перевозки, не иметь военных контактов с островом.

Когда МИД России одернул Лобова и настоял на отмене первого указа, Лобов возглавил Московско-Тайбэйскую комиссию по неправительственным связям с островом. Совместно с этой организацией и задумали мы конференцию, на которой предстояло обсудить, как конкретно, в каких формах и масштабах, на каких направлениях следует развивать сугубо неофициальные российско-тайваньские связи.

Финансировали мероприятие тайваньцы, причем деньги, 50 тыс. ам. долларов, передали лично Лобову. А готовила конференцию Дипакадемия, от предоставления помещений до обеспечения участников питанием, транспортом и т. д. Расходы были немалые, с Тайваня ожидалась высокопоставленная и весьма многочисленная делегация. Мы с коллегами добивались от Лобова денег, он же расставаться с ними никак не желал. В ходе нашего рандеву в Кремле Лобов заявил: