Дмитрий Стяжкин - Земля свободных людей, или Туда и обратно

Это то время, когда все вокруг кажется лучше, чем есть на самом деле. Возникает этот эффект из-за скорой потери всего, что вас окружает. Неприятный холодок страха перемен начинает проникать под кожу примерно дней за пять до вылета. С одной стороны, я ждал этого времени, я хотел этого. Но с другой, черт возьми, я же лечу в незнакомую страну, в другую культуру к малознакомым людям. Я буду там один, никому не нужен. Гид я пока никакой, а значит нужно будет много учиться выступать перед аудиторией, учить историю, маршруты и тд. Одно дело мечтать работать гидом, другое дело осваивать все с нуля самому. Может, мой английский недостаточно хорош? Где я буду жить? Что я буду есть? Что там за люди? Все эти вопросы так или иначе вызывали во мне беспокойство. У меня не было паники, но у меня было чувство, что я прыгаю в пропасть. Да, камень ты в пропасть кинул, услышал стук – неглубоко, понял, что прыгать можно, но кто знает, что в этом мраке тебя ждет? Страх перед неизвестностью у человека развит особенно сильно. В фильмах ужасов вам не так страшен сам монстр, как нервное ожидание этого самого монстра. Называется это состояние – саспенс. И настигло оно меня за пять дней до вылета. Ты решаешь вопросы со страховкой, планируешь список вещей, которые необходимо взять с собой и так далее, но дни тают один за другим и скоро все изменится.

Как я рисовал себе мою идеальную тайскую компанию. Значит лечу я в Таиланд, приезжаю к Андрею, говорю: «Сын Алексея Леонардовича Стяжкина прибыл», он говорит: «Замечательно, мы вас заждались, давайте я любезно помогу вам найти хорошую квартиру. Я же давно тут живу, практически местный. Далее обучу всем тонкостям профессии гида и поставлю везти самые интересные и прибыльные экскурсии». Но если серьезно, я понимал, что на начальном этапе никому я там особо не нужен. Меня взяли по связям отца, а ценность я буду представлять, когда стану наконец профессиональным гидом. Изначально я планировал лететь туда минимум на девять месяцев, максимум – неограниченное время. Я летел туда жить. Цель моя, помимо всего прочего, заключалась еще и в том, чтобы привезти с собой денег. Я хотел создать свой, пускай и небольшой, но капитал. Привезти из Таиланда хотя бы сто пятьдесят тысяч рублей. Такая цифра изначально была у меня в голове.

Я воспринимал мой переезд очень серьезно, крайне серьезно. Я предполагал, что трудности будут и будут они в моей новой жизни беспрецедентные. Не только обязательные трудности, такие как адаптация к новой жизни, но и какие-то неприятные сюрпризы, о которых я узнаю только на месте. Я опять же понимал, что возможно под давлением этих трудностей я захочу домой, в место, где безопасно, все знакомо, все знакомы, приятно и удобно. Захочу занять свою привычную «зону комфорта». Я очень боялся, что где-то смалодушничаю и вернусь домой ничего не добившись. Это был, если честно, мой самый большой страх. Ведь тогда все мысли и разговоры о Таиланде окажутся, как говорят американцы – bullshit. Или по-русски – брехня. Поэтому еще до Таиланда я принял для себя фундаментальное и краеугольное решение – что бы ни случилось я обязан пройти свой путь до конца и выйти победителем. Весьма туманная формулировка, я ее объясню. Если я вернусь, то вернусь, во-первых, с заработанными деньгами, а не с пустыми карманами, а во-вторых вернусь только по своему желанию и по своей воле, а не под пинками жизненных проблем. Проще говоря я рассматривал только один вариант – вернуться победителем. Я не хотел по прилету слышать от людей «не переживай, не получилось и ладно. Жизнь на этом не заканчивается. Зато какой прекрасный опыт!», я хотел быть победителем, прилететь с этим чувством и твердым знанием того, что справился. Я дал себе слово, которое в свою очередь пообещал не нарушать. Я пообещал себе, что обязательно всего добьюсь, обязательно себя там найду. И я еще никогда в своей жизни не был так серьезно настроен.

Так вот, возвращаясь к последним дням дома. Все эти пять дней до вылета придают твоему настроению липкое состояние тревожности, но и одновременно ты ждешь чего-то нового. В моем случаи ожидание чего-то нового напрочь исчезло в последний день моего пребывания дома. О да, последний день перед вылетом… он просто ужасен. Это день, я даже не знаю, какого-то траура. Ты как будто умираешь для прошлой жизни. Мама и сестра весь день крепились, но к вечеру разрыдались. Я никогда не уезжал из дома больше чем на 2-3 недели, это означало перемены не только для меня, но и для всех. Вечером я также встретился со своим лучшим другом Ильей. Он тогда сказал фразу, которая врезалась мне в память «Дима, ты увозишь с собой время. Так как раньше уже никогда не будет». Оглядываясь назад могу сказать, что он был прав. То время действительно ушло. После прогулки с Ильей мы обнялись, сказали друг другу приятные слова, у обоих немного дрожал голос, но слез удалось избежать. В конце концов мужчины мы или кто. Хотя, если быть честным, всплакнуть мне в тот день хотелось довольно часто. Прощание с другом, с городом и один вид Матери и сестры одаривал желанием рыдать не переставая. Но я рад, что хватило выдержки не пускать слезу. В конце концов надо же держать лицо. Далее все постарались лечь спать и завели будильник на 4 утра, чтобы успеть собраться и без спешки доехать в аэропорт. И тут мы подходим к первому действительно стрессовому моменту. Не было никаких неожиданностей, но путь в аэропорт я запомнил на всю жизнь.

Глава №2. От дома до Таиланда

То утро я помню очень хорошо. Буквально поминутно. Важные и эмоциональные моменты всегда врезаются в память. Когда прозвенел будильник я проснулся так легко, как будто и не засыпал вовсе. В моем теле не было той слабости, которая бывает, когда спишь 3 часа и просыпаешься ночью. Я резко встал с кровати. В коридоре уже горел свет – все собирались в аэропорт. На кухне сидела мама и писала на листочке псалом 90. Она сказала, что псалом, написанный матерью своему любимому сыну – это мощный оберег. Я до сих пор храню его, он напоминает мне о том утре. Все вещи были приготовлены с вечера, поэтому я легко позавтракал, быстро оделся, и мы все присели на дорожку. Помните я говорил про липкое состояние тревожности за пять дней до вылета? В эти секунды, пока мы сидели на дорожку, меня нещадно шпарил ужас. Не могу подобрать другого выражения. Это оказалось чертовски страшно! Сейчас я встану и поеду в никуда. Вернусь нескоро, а может и вообще не вернусь. Момент, о котором я думал последние пару лет настал и назад дороги нет, все решено. Дима – пора! Я встал и вышел из квартиры.

На улице было темно и тихо. Свежий и прохладный воздух наполнил мои легкие. Я сделал несколько глубоких вдохов, не мог им надышаться. В такие моменты чувствуешь себя по-настоящему живым. Живым и сосредоточенным. Загрузив чемодан, мы сели в машину. Папа за руль, я спереди, мама и сестра сзади. От дома до аэропорта примерно 30 минут пути. О какие же шикарные были эти 30 минут. Мне казалось, что я рождаюсь второй раз в жизни. Инфантильная часть меня отчаянно хочет остаться, но привычный мир настойчиво и непреклонно выталкивает меня наружу. Куда наружу? Что там меня ждет? В те моменты эти мысли не выходили из головы. Вокруг ночь, почти нет машин, мы едем молча. Я отчетливо помню, как меня колотило от напряжения. Мое тело пробивала мелкая дрожь. Позже родители мне сказали, что я держался молодцом и все удивились, что в душе я был так взволнован. Но чувство отчаянно подавляемого мною ужаса колотило меня нещадно. Попробуйте поставить себя на мое место. Если вы никогда один не улетали в неизвестность, то вам сложно будет это сделать. Есть конечно люди с развитой эмпатией, которые смогут понять меня очень хорошо, но в основном чтобы до конца прочувствовать ситуацию надо ее пережить. Да и вообще я считаю, что все мы очень субъективны и достоверно понять чувства другого человека не можем. Мы всегда понимаем людей и жизнь через призму своего восприятия, опыта и характера. Одинаковые события переживаем по-разному. Для кого-то, кто, например, прошел войну, мои переживания будут несущественными. Кто-то, возможно, отметит про себя, что мое стрессовое состояние оправдано. Все субъективно, поэтому каждый может формировать свое отношение к этой истории самостоятельно. Я был бы лжецом, если бы написал, что мне было не страшно улетать. А лгать в этой книге я принципиально не хочу. К тому же, по моему мнению, важнее не наличие или отсутствие страха, а реакция на этот страх. Важно достойно ли ты себя ведешь под этим давлением или нет.

Читать дальше