Адальберт Старчевский - Николай Михайлович Карамзин

Мы пользовались только материалами первого рода, не многочисленными, но достоверными. Материалы второго рода относятся большею частью к первой четверти XIX столетия, когда жил еще историограф, и писаны более или менее пристрастно. Последователи и приверженцы Карамзина превозносили все его труды, не допуская никакой критики, и все кончалось безотчетною похвалою: это служит лучшим доказательством, что Карамзин стоял выше понятий современных наших литераторов, которые только благоговели перед его творениями и не осмеливались произносить своего мнения, считая в то же время святотатством замечать погрешность этого нашего классика. Противники Карамзина были большею частью люди, чуждые основательных познаний и, руководимые завистью к нему, нападали на одни только слова, незначительные ошибки, иногда даже на знаки препинания, упустив из виду нравственную сторону произведений – необыкновенное влияние на общество, распространение эстетического направления и умение выказывать дурные стороны общежития, не вооружая против себя тех, против кого он писал. В этом случае нападки противников тоже не могут назваться критикою – это явные личности. Противники Карамзина стояли несравненно ниже в образовании и в общественном мнении, и нападки их не имели ни малейшего влияния на успех, которым пользовались все произведения историографа. Вот причины, отчего мы не можем пользоваться этим родом материалов.

Замечательнее двух первых – третий род источников, именно рецензии исторического труда Карамзина. В них виден взгляд некоторых современных литераторов (но отнюдь не ученых) на «Историю государства Российского»; – мы говорим литераторов, потому что Каченовский, Арцыбашев, Полевой и некоторые другие не могут быть названы учеными в строгом смысле. Самые дельные критики 1на огромный труд Карамзина были помещены в «Северном архиве», который издавался тогда Ф. В. Булгариным. Обо всем этом будет сказано подробнее в своем месте.

Но главным источником при оценке Карамзина как литератора и как историка будут нам служить самые его произведения – источник чистый и достоверный. Приняв за правило для критики трудов Карамзина – добросовестность и осторожность, мы, при всем том, никому не навязываем своих убеждений, а предоставляем их на усмотрение каждого образованного читателя.

Подробная критика «Истории государства Российского» не войдет в биографию Карамзина, но составит отдельное сочинение, в котором мы постараемся разобрать все возражения, сделанные Карамзину кем бы то ни было. Так, мы покажем, какие из этих мнений основательны, опровергнем замечания несправедливые и пристрастные, и потом уже выскажем свое собственное мнение об «Истории государства Российского». Мы совершенно убеждены, что исторический труд Карамзина еще долго будет служить единственным источником для разных исторических монографий, и в особенности для тех писателей, которым не доступны все исторические сокровища, находящиеся только в библиотеках и архивах обеих столиц. Однако ж великий труд Карамзина не чужд и недостатков: поэтому, желая доставить пользующимся «Историею государства Российского» возможность избегать погрешностей и содействовать критической обработке отечественной истории, мы приведем в своей оценке все замечания рецензентов на исторический труд Карамзина, восстановляющие истину фактов, изложенных у историографа иной раз по недостоверным источникам, или без строгой критики.

Карамзин как литератор – явление весьма замечательное в истории нашей литературы; он составляет эпоху. Карамзин был поэт, беллетрист, критик, политик, журналист и историк.

Так как в новейшее время у нас явилось много поборников чистоты русского слова, которые готовы привязываться к каждой букве и запятой, то мы, не желая навлечь на себя их нерасположение, считаем необходимым заметить: хотя мы и назвали Карамзина поэтом, беллетристом, критиком, политиком и журналистом, однако ж из этого еще не следует, чтобы мы считали Карамзина великим поэтом и романистом, непогрешимым критиком, проницательным журналистом и так далее.

Не смотря на то, у нас есть много средств доказать литературные и ученые достоинства Карамзина.

Состояние нашего общества в то время, когда родился Карамзин [1] Карамзин родился 1 декабря 1765 года, в Оренбургской губернии, в селе Михайловке (Преображенском). – Здесь и далее примеч. автора, если не указано иное. 2, было ненормальное, но переходное. Петр Великий сделал русских европейцами по одной внешней форме; его гений не мог вдруг коснуться внутренней стороны русской жизни. Сделавшись гражданами Европы по внешнему виду, наши предки чувствовали необходимость уподобиться европейцам и по духу. Хотя нравственное перерождение России началось при Петре, но так как оно впоследствии не было поддерживаемо и питаемо зиждительным и мощным его духом, то до царствования Екатерины Второй русское общество выглядело довольно странно. В этикете наших прадедов было много смешного. Наше провинциальное общество, к которому принадлежали родители Карамзина, сохранилось в записках современников, дающих самое полное и верное понятие о быте русского провинциального дворянства в первой половине XVIII столетия. Этот быт не заслуживает подробного описания; довольно сказать, что главные черты жизни нашего провинциального общества весьма далеко не удовлетворяли условиям общества образованного. Чтобы убедиться в справедливости этого мнения, откройте любую страницу весьма незатейливых «Записок» Данилова. Смесь азиатских понятий с европейскими встречалась на каждом шагу в быту наших провинциальных дворян, до самых времен царствования Екатерины Второй. Мы обращаем внимание на провинциальный дворянский быт, потому что из среды его вышел и знаменитый Карамзин, родители которого были небогатые дворяне Сибирской губернии.

Родословные известия о Карамзиных доходят до XVI столетия. Фамильное предание, сохранившееся до сих пор, говорит, что предок их был татарский мурза, называвшийся Кара-Мурза. Так, по крайней мере, рассказывал историограф своим детям о происхождении рода Карамзиных, и, вероятно, рассказывал то, что сам слышал от своего отца.

Несмотря, однако ж, на все недостатки века (первой половины XVIII столетия), и тогда были люди, отличавшиеся простотою нравов, добродушием, честностью, твердостью характера; к числу таких-то людей принадлежали родители Карамзина, что доказывается правилами их сына. Отец 3Карамзина был человек вполне нравственный и благородный.

До времен Екатерины в России не было народных училищ. Усилия Петра в этом отношении не достигли своей цели. Все образование дворян среднего класса состояло в умении читать и писать. В провинции представителем учености был дьячок, умевший, при случае, блеснуть библейскою сентенцией, знавший «церковный устав», и не совсем чуждый понятия «о цифире». Карамзин тоже начал учение у подобного педагога.