А. Галушка - Черчилль. Великие личности в истории

Часть Тридцать Пятого сикхского полка, с которым в тот момент был Черчилль, оказалась отрезанной от своих сил атакой пуштунов. Черчиллю и нескольким британским офицерам удалось остановить панику и беспорядочное отступление сикхов. Черчиллю пришлось подобрать винтовку убитого сипая и отстреливаться от нападавших, после чего он сумел доскакать до соседнего – британского – полка и привести подмогу. Его имя было упомянуто в отчете о боевых действиях (так поощряли отличившихся военнослужащих в случае, если их заслуги не дотягивали до награждения орденом) – «принес пользу в критический момент». Но увидев, что индийские солдаты, в отличие от частей из метрополии, порой быстрее впадают в панику, Черчилль получил подтверждение своим расовым предрассудкам об индийцах и представлениям о справедливости британского правления в Индии.

В начале 1898 года лейтенант Черчилль вернулся в Бангалор, в расположение своего гусарского полка. На основе своих полевых заметок он написал книгу «История Малакандского полевого корпуса. Эпизод пограничной войны», вышедшую в марте того же года, которая была тепло встречена читающей публикой. Принц Уэльский писал о ней с похвалой: «Все ее читают», а самому Уинстону посоветовал: «Пока не станете депутатом парламента, держитесь армии». Живые описания боев в сочетании с яркими картинами природы афганского пограничья и запоминающимися портретами жителей тех мест до сих пор удерживают этот очерк на полках книжных магазинов и библиотек.

Тогда же Уинстон начал работу над своим единственным художественным произведением, приключенческой повестью «Саврола», о политических бурях в вымышленной стране Юго-Восточной Европы. Но работу над этой повестью прервала новая война.

В 1885 году в Судане, находившемся на тот момент под властью Египта, с 1882 года оккупированного Британией (можно вспомнить, что отец Уинстона в свое время резко выступал против этой оккупации), разгорелся джихад. Восстания под знаменем ультрарадикального ислама – это вовсе не изобретение ХХІ века. Британия была вынуждена покинуть Судан. Через десять лет стало ясно, что на территории, сегодня занимаемые самым молодым из государств ООН, Южным Суданом, положили глаз как Италия, так и старая колониальная соперница – Франция. Делать было нечего, пришлось завоевывать Судан, чтобы не позволить захватить его другой европейской державе. Главнокомандующий египетской армией (сирдар) генерал Китченер подошел к поставленной задаче основательно, организовав прокладку железной дороги из Египта до столицы Судана Хартума. Сухопутную армию сопровождала флотилия речных кораблей. К лету 1898 года армия сирдара приблизилась к Хартуму, и было ясно, что вскоре начнется самое интересное.

Черчиллю надо было срочно снова попасть в гущу событий. Была, однако, небольшая проблема – сирдар терпеть его не мог. Его книгу Китченер считал произведением нахального выскочки, субалтерна, осмеливающегося критиковать решения генералов, как будто он имел на это право, да еще и газетчика к тому же. То, что книгу высоко оценили в Лондоне, только добавило желчи Китченеру. Он решил, что не потерпит этого невыносимого высокомерного нахала и охотника за орденами в своей армии. Но судьба оказалась снова, и не в последний раз, благосклонна к Уинстону.

Старый соратник и соперник лорда Рандольфа, премьер-министр лорд Солсбери, прочитал «Историю Малакандского полевого корпуса» с восторгом и во время личной встречи с Уинстоном (тот регулярно бывал в Лондоне) предложил свою помощь. Это предложение выразилось в рекомендательном письме к британскому агенту в Египте (то есть главе администрации страны) лорду Кромеру. Лорд Кромер, в свою очередь, узнав о смерти одного из офицеров Двадцать Первого уланского полка, участвовавшего в суданской кампании, предложил на его место Черчилля в качестве временной замены. Командир полка согласился, но только при условии, что если Черчилля убьют, то о похоронах позаботится его семья, а не армия. Китченер был слишком занят организацией наступления, чтобы возразить, и Черчилль сел на прямой пароход из Англии в Египет, даже не известив командование своего полка в Индии. Он направлялся в эскадрон А Двадцать Первого уланского полка, полностью оснащенный для боевых действий, со свежеприобретенным скакуном, а самое главное – с контрактом от лондонской Morning Post , согласившейся платить по 15 фунтов за каждый репортаж своего нового военкора.

В конце августа 1898 года Черчилль прибыл в Омдурман, в лагерь египетско-британской армии в окрестностях Хартума, – как раз к началу решающего сражения кампании. Второго сентября 1898 года сорок тысяч «воинов Пророка», вооруженных преимущественно холодным оружием и пламенной верой в священную правоту своего дела, дающую им неуязвимость, атаковали армию сирдара, вдвое уступающую по живой силе, но многократно превосходящую силой огневой. Пулеметы Максима в одном из первых случаев боевого применения собрали обильную жатву, предвосхищая еще более обильную уже на европейских полях через полтора десятилетия. Половина армии суданцев полегла на поле боя. Китченер, опасаясь, что противник сможет отступить в боевом порядке и закрепиться в столице, послал вдогонку Двадцать Первый уланский полк, в конных шеренгах которого поскакал на врага и лейтенант Черчилль.

Внезапно три с небольшим сотни уланов оказались не перед толпой бегущего врага, а перед готовым к бою отрядом, вдесятеро большим по численности, причем вооруженным в том числе и винтовками. Уланы пошли в атаку. В отличие от своих товарищей-офицеров, Черчилль не выхватывал палаш. В правой руке у него был немецкий маузер образца 1896 года – именно тот, хорошо известный нам всем по картинам с революционными матросами и прочими комиссарами. Дело в том, что за два года до того Черчилль, высаживаясь с парохода на берег в Индии, заработал сильнейший вывих плеча, последствия которого он ощущал всю жизнь, и не мог высоко поднимать правую руку. Играть в поло он приспособился и с поврежденным плечом, но действовать палашом в настоящем бою ему этот вывих не давал. Не исключено, что маузер спас ему жизнь. Позже он утверждал, что наверняка убил из него троих врагов и, возможно, еще двоих, прорываясь сквозь строй противника.

Ставшая легендарной (в том числе благодаря перу Уинстона) атака Двадцать Первого уланского полка обратила суданцев в бегство, но дорогой ценой: 22 убитых (из общего числа 28 убитых в армии Китченера в сражении под Омдурманом), около пятидесяти раненых и сотня убитых лошадей. Репортаж Черчилля об этой атаке до сих пор нередко входит в собрания лучших репортажей военных корреспондентов всех времен и народов, даже если сама атака не оказала существенного влияния на исход сражения.