Петр Дружинин - Загадка «Таблицы Менделеева»

© П.А. Дружинин, 2019

© ООО «Новое литературное обозрение», 2019

17 февраля (1 марта) 1869 года Д.И. Менделеевым был завершен «Опыт системы элементов, основанной на их атомном весе и химическом сходстве» – бескоординатная таблица, прообраз Периодической системы химических элементов, включавшая 63 известных элемента и 4 предсказанных. Это событие знаменовало открытие Периодического закона. Вскоре закон получил формулировку: «Свойства элементов, а потому и свойства образуемых ими простых и сложных тел находятся в периодической зависимости от их атомного веса», система элементов в ноябре 1870 года была Менделеевым названа «естественной», а в марте 1871 и «периодической», обретя знакомые нам графические очертания.

То есть именно составление и затем публикация «Опыта системы элементов…» знаменовали собой начало открытия Д.И. Менделеевым Периодического закона – одного из фундаментальных законов естествознания.

Точная дата открытия – редкое явление в истории науки, но она была указана самим Д.И. Менделеевым на сохранившейся рукописи «Опыта системы элементов…» (далее – «Опыт…» ), служившей образцом для типографского набора [1] Музей-архив Дмитрия Ивановича Менделеева Санкт-Петербургского государственного университета: Академический путеводитель / Под ред. И.С. Дмитриева. СПб., 2014. С. 16–17. . Этот лист уцелел и ныне хранится в Музее-архиве Д.И. Менделеева [2] Музей-архив Д.И. Менделеева. Шифр хранения: ММ – ДР– Фонд II. – А–17–7–2. Л. 1. .

Хотя «правдивое изложение великих открытий, сделанных даже не в очень давние времена, затруднено тем, что мы вынуждены довольствоваться свидетельствами современников и отдельными трудами и записками самих ученых, не имея возможности расспросить их лично о подробностях работы» [3] Альтшулер С.В. Как был открыт Менделеевым Периодический закон. М.; Л., 1948. С. 3. , но день 17 февраля (1 марта) 1869 года оказался реконструирован со многими подробностями. Особенно прочно в научную и научно-популярную литературу вошли две версии открытия: каждая из них представляет собою род фантазии, но привлекательной.

Первая проистекает из воспоминаний друга Менделеева, профессора по кафедре геологии Петербургского университета А.А. Иностранцева: «Перед самым открытием закона Дмитрий Иванович провозился над искомою таблицею целую ночь до утра, но и все же ничего не вышло; он с досады бросил работу и, томимый желанием выспаться, тут же, в рабочем кабинете, не раздеваясь, повалился на диван и крепко заснул. Во сне он увидел вполне ясно ту таблицу, которая позднее была напечатана. Даже во сне радость его была настолько сильна, что он сейчас же проснулся и быстро набросал эту таблицу на первом клочке бумаги, валявшемся у него на конторке» [4] Д.И. Менделеев в воспоминаниях современников / Сост. А.А. Макареня, И.Н. Филимонова, Н.Г. Карпило. Изд. 2-е, перераб. и дополн. М., 1973. С. 32–33. . Этот запоминающийся рассказ оказался крайне популярным у потомков.

Вторая возникает позднее, уже в середине ХХ века, на волне борьбы за приоритет русской науки (возникшей антитезой к «низкопоклонству перед Западом»), когда после обнаружения в январе 1949 года в архиве Д.И. Менделеева важных черновых материалов [5] Д.И. Менделеев: Новые материалы по истории открытия Периодического закона / Отв. ред. Н.А. Фигуровский. М.; Л., 1950. , вопросом открытия Периодического закона занялся будущий академик, химик по образованию, философ по призванию Б.М. Кедров. К тому времени он был известным научным и партийным деятелем: ранее сотрудник аппарата ЦК, в 1948 году, будучи креатурой Г.Ф. Александрова, возглавил журнал «Вопросы философии», в том же году вышла его книга «Развитие понятия элемента от Менделеева до наших дней», но опала патрона положила конец восхождению на партийный олимп. Работы Кедрова были печатно названы «антимарксистскими и космополитическими» [6] Костырченко Г.В. Тайная политика Сталина: Власть и антисемитизм. М., 2003. С. 562–571 , а по поводу книги Кедрова «Энгельс и естествознание» (1947) И.В. Сталин высказался следующим образом: «У некоторых наших ученых нет чувства национальной гордости, патриотизма… У нас разглагольствуют об “интернационализации науки”. Даже в книгу Кедрова эта идея проникла. Идея об интернационализации науки – это шпионская идея» [7] Дружинин П.А. Идеология и филология: Ленинград, 1940-е годы: документальное исследование. Т. 1. М., 2012. С. 120. . В марте 1949 года, как «не справившийся с работой», он лишается поста редактора журнала, но остается зав. редакцией естествознания и техники БСЭ.

Будучи составной частью номенклатуры, Б.М. Кедров быстро оправился от удара и вскоре вновь оказался среди бойцов идеологического фронта. Возвратившись к химии, Кедров вступает в развернутую к тому времени т. н. антирезонансную кампанию [8] Печенкин А.А. Антирезонансная кампания в советской науке 1949–1951 гг. М., 1991. [9] Печенкин А.А. Антирезонансная кампания 1949–1951 гг. // Метафизика и идеология в истории естествознания: [Сб. статей]. М., 1994. С. 184–219. [10] Логунова Т.В. Антирезонансная кампания в химии // Идеология и наука (дискуссии советских ученых середины ХХ века): [Коллективная монография]. М., 2008. С. 179–208. , где занимает место одного из наиболее неумолимых критиков. В роли трибуна он громит «порочную» теорию резонанса Л. Полинга, мезомерный эффект К. Ингольда; критикует «с точки зрения химии» работы Э. Шредингера, выступает против «некритического перенесения на химию некоторых представлений, проповедуемых “физическими” идеалистами в квантовой механике», подвергает остракизму принцип суперпозиции П. Дирака и принцип дополнительности В. Гейзенберга, предостерегает химиков от развития таких положений, поскольку это может «завести химию в дебри, значительно худшие, чем теория резонанса» [11] Выступление Б.М. Кедрова, 14 июня 1951 // Состояние теории химического строения в органической химии: Всесоюзное совещание 11–14 июня 1951 года: Стенографический отчет. М., 1952. С. 308–320. и т. д.

Почти одновременно с лишением Б.М. Кедрова номенклатурных благ, в Ленинграде в музее-архиве Д.И. Менделеева М.Д. Менделеева-Кузьмина (приходившаяся фондообразователю дочерью) и Т.С. Кудрявцева обнаруживают неизвестные материалы. Б.М. Кедров быстро заинтересовался ими и вскоре превратился в крупнейшего исследователя Периодического закона [12] Кедров Б.М. К истории открытия Периодического закона Д.И. Менделеевым // Д.И. Менделеев: Новые материалы по истории открытия Периодического закона. М.; Л., 1950. С. 87–145.