Виталий Павлов - Сезам, откройся!

В том же году, 17 сентября в центре Варшавы при открытии мемориального комплекса, посвященного «Погибшим и уничтоженным на Востоке. Жертвам агрессии Советской Армии 17.IX.1939 г.», опять выступил Л. Валенса. В выступлениях вновь звучали призывы с требованием судебного процесса «по всем преступлениям против польского народа с 1939 по 1989 год, против юридического лица — российского государства». Вновь развернулась дикая кампания по обвинению Советского Союза в связи с советско-германским пактом 1939 года, доходящая до абсурдного объявления СССР зачинщиком второй мировой войны.

Говорить сейчас, что советско-германское соглашение привело к нападению Германии на Польшу, когда известны секретные немецкие архивы, свидетельствующие о другом, однозначно свидетельствует лишь о стремлении возродить в Польше тот антисоветизм послевоенных (1918–1941) годов, который был похоронен войной против Германии и братством по оружию польского и нашего народов.

Поскольку далеко не всем известны факты подготовки Германии к нападению на Польшу, зафиксированные в немецких архивах, считаю полезным напомнить о них.

План агрессии против Польши под названием «Вайс» был подписан Гитлером 4 марта 1939 г., то есть более чем за пять месяцев до подписания советско-германского соглашения. Эта агрессия была предрешена независимо от позиции нашего государства. Более того, захват Польши гитлеровской Германией являлся актом подготовки нападения на СССР, диктовался уже формировавшимся в верховном германском командовании будущим планом «Барбаросса» (Безыменский Л. Альтернативы 1939 года вокруг советско-германского пакта 1939 г. М., 1995).

На фоне таких «исторических» толкований, антироссийские силы как в самой Польше, так и на Западе стремятся нагнетать атмосферу вокруг польско-российских отношений.

Так, в марте 1993 года известный американский журнал «Ньюсуик», задавая вопрос «Боятся ли поляки России?», подчеркивал, что пропасть между Россией и Польшей увеличивается, хотя прошлые страхи в отношении России сейчас ослабли. Это происходит якобы из-за сопротивления России проевропейским чаяниям поляков (Ньюсуик. 1993, март).

В тех же целях запугивания поляков ведущая польская «Газета выборча» опубликовала после победы левых сил на выборах 1993 года «Четыре сценария» возможного вторжения в Польшу российских вооруженных сил, явно стремясь закрепить в умах поляков мысль, что угроза Польше исходит только от нас (Правда. 1993, 22 декабря).

Поскольку развитие объективных нормальных польско-российских отношений идет вразрез с планами и намерениями антироссийских кругов в Польше, для подогревания враждебных России настроений, подпитывания страхов и опасений подрывных акций с нашей стороны, время от времени в средствах массовой информации и с различных трибун, в том числе и из уст бывшего президента Л. Валенсы, раздаются различные сенсации преимущественно шпионского характера.

В январе 1993 года в Варшаве начался процесс над «советским агентом», подполковником в отставке Адамом С. Как оказалось, он был обыкновенным уголовником, укравшим деньги в 1990 году, за что и был арестован. Через год следствия обвиняемый решил, что «лучше быть шпионом, чем просто вором», и стал сознаваться в шпионской работе для русских.

Очевидно, это и требовалось для всевозможных сенсационных домыслов и раздувания антироссийских слухов (Известия. 1993, 22 января и 2 ноября).

В результате же вор так и остался вором, не сумевшим ничем доказать свою шпионскую деятельность.

Сразу после парламентских выборов в сентябре 1993 года, на которых левые силы одержали победу, польские СМ И сообщили о следствии над Мареком Зелинским, полковником в отставке, бывшим сотрудником МВД Польши, по подозрению в шпионаже в пользу России. Одновременно Польшу покинул российский военный атташе В. Ломакин, а по сообщениям прессы, якобы в ответ из Москвы был выслан польский военный атташе генерал Роман Хармоза. Все это походило на очередную возню в интересах правых сил. Поскольку за этим последовала провокация с делом Олексы тех же правых сил, инспирируемая самим президентом Валенсой в декабре 1995 года, можно полагать, что спецслужбы подбрасывали эти сенсации СМИ не без поддержки президента (Известия. 1993, 8 октября и 16 ноября).

Коль скоро созданное по указанию Валенсы дело Олексы обвиняло непосредственно внешнюю разведку, расскажу о нем подробнее, хотя само обвинение бывшего премьера Польши в шпионаже не стоит и выеденного яйца. Но немаловажным является то, что скрывалось за ним.

Когда в 1993 году я писал книгу о моих наблюдениях за польским социально-экономическим кризисом 1980–1983 годов, я, давая оценку деятельности ряда видных польских деятелей того периода, высказал прогноз о том, что Леха Валенсу может ожидать та же судьба, конечно же, в современном варианте, что и доминиканского монаха во Флоренции в XV веке Джералина Савонаролу. Моя мысль сводилась к тому, что «Солидарность», приведшая его на вершину власти, сама же и низвергнет его. Так и случилось в декабре 1995 года.

Но Лех Валенса не был бы самим собой, если бы не попытался изменить результаты выборов в свою пользу.

Следствием явилась политическая провокация, подготовленная по его указанию польскими спецслужбами, которая вылилась в так называемое дело Олексы. Замысел ее был прост: перед вступлением на пост вновь избранного президента А. Квасьневского в декабре 1995 года мобилизовать все реакционные силы в стране с тем, чтобы признать выборы незаконными, обвинив, по существу, всю социалдемократическую партию, которую представлял новый президент, и премьера Юзефа Олексу в сотрудничестве с КГБ.

Но польский народ, судя по всему, уже разобрался в современном Савонароле, провокация обернулась через три месяца бумерангом, вызвав снятие с постов в спецслужбе четырех высокопоставленных чиновников, в том числе трех генералов, расследование их роли в провокации.

Меня в этом деле поразили два обстоятельства. Во-первых, участие в качестве главного исполнителя провокации, руководившего подготовкой компрометирующих материалов против Олексы, хорошо известного мне Мариана Захарского, в прошлом, в начале восьмидесятых годов, заслужившего нашу благодарность за операцию ТФП в США, а теперь за «чечевичную похлебку» в виде генеральского звания, пожалованного ему Валенсой, оказавшегося провокатором.

Во-вторых, не то, что в этой провокации почти явный след иностранного участия, как выразилась британская телекомпания Би-би-си, указавшая на ЦРУ, как на вероятного инициатора ее, а то, что пресловутый пособник любых клеветнических инициатив против КГБ и внешней разведки, постоянный адвокат иностранных спецслужб Калугин осмелился и в этом деле приложить свою предательскую руку, выступив на семинаре в Институте мировой политики и Католическом университете США под не менее провокационным названием «Дело Олексы, наследие КГБ в Центральной и Восточной Европе». То, что этот семинар имел целью оказать давление на расследование по делу Олексы, не вызывает сомнений, а участие в нем адвоката ЦРУ Калугина лишний раз усиливает достоверность причастности этого ведомства к провокации (Новости разведки и контрразведки. 1996, № 11).