Алексей Пензенский - Нострадамус

То же предсказывают и «Книги Сивилл» (V, 27–35):

В катрене 10–93 тема «перенесенной империи» доходит до абсурда, превращаясь в перетаскивание короны туда-сюда совместно с археологическими находками:

Бокер и Арль – города в Провансе на разных берегах Роны недалеко друг от друга. Практика взятия заложников, отвечающих за поведение армии на территории союзного государства или города, была широко распространена в XVI веке.

В катрене 2—79 появляется знаменитый Хирен (или Ширен) – великий французский монарх, которому, согласно Нострадамусу, предстоит добиться впечатляющих успехов:

Первые две строки – указание на турок и их вассалов, жестоких берберийских пиратов, населявших побережье Северной Африки.

Но кто такой «Великий Хирен»? В «Пророчествах» он появляется несколько раз, и, судя по всему, Нострадамус прочил этому персонажу блестящее будущее, в частности императорскую корону. Chyren – прозрачная анаграмма имени Henryc (так читалось это имя на провансальском наречии и на французском языке XVI века). «Пророчества» вышли в период правления Генриха II, и логично было бы предположить, что Нострадамус имел в виду его. Однако многие толкователи считают, что речь идет о некоем будущем властителе Франции. Дело, однако, в том, что «Хирен» появляется и в альманахах, в контексте текущей ситуации: «Вознесем молитвы Господу, и пусть молитва будет всеобщей, чтобы Ему было угодно… оградить Свой народ от заразных болезней, с тех пор как Он пожелал предотвратить войны и дать долгую жизнь этому великому Хирену» (Alm. 1557, juin).

По этому поводу критик Нострадамуса Лоран Видель писал: «Когда ты в своих альманахах говоришь „Великий Хирен“, подразумевая Генриха, буква С совсем не нужна… во всяком случае, если ты говоришь по-французски. Но если ты мне скажешь, что на языке твоей родины Генриха называют Генриком, я буду удовлетворен и признаю твою победу».

Идентичны ли Хирены «Пророчеств» и альманахов? Видимо, да. Возвращаясь к описанным в катрене событиям, следует признать, что к моменту публикации катрена они остались в прошлом. В 1551 году посланник Генриха II Габриэль д'Арамон сумел добиться от турков освобождения плененных в Триполи рыцарей-иоаннитов. Личную эмблему и знамя короля украшал полумесяц в честь его фаворитки Дианы Пуатье. Итак, Хирену уготовано великое будущее… С другой стороны, в прочих своих предсказаниях Нострадамус, как уже говорилось, предрек династии Валуа скорое угасание.

В катрене 7–7 армия «Полумесяца» (Генриха II) берет реванш за поражение над «красными» (испанцами):

Шеволежеры – легкая кавалерия (буквальный перевод с французского). Позднее эти соединения стали называться уланами.

В катрене 8—54 «Хирен-Селин» (Генрих II) возвращает Франции ее города:

В данном случае Нострадамус имеет в виду брак дочери Генриха II Елизаветы Валуа и сына испанского короля Филиппа II дона Карлоса, который должен был состояться летом 1559 года одновременно со свадьбой принцессы Маргариты и герцога Савойского (на турнире в честь этого события Генрих II погиб). Решение о браке было принято во время подписания мира в Като-Камбрези в апреле 1559 года. Город Сен-Кантен пережил испанское вторжение летом 1557 года, а Аррас был отбит у Англии герцогом Гизом в 1558 году. Предсказанному реваншу Франции над Испанией не суждено было состояться на всем протяжении XVI века.

В катрене 4—77 Генриху II – или, если принять гипотезу некоторых толкователей и исследователей, некоему грядущему французскому монарху, – отводится роль объединителя Италии, а также освободителя Средиземноморья от алжирских корсаров:

«Селин» здесь указывает на связь с Селеной, Луной. Как известно, Генрих II выбрал в качестве личной эмблемы стилизованный полумесяц в честь своей фаворитки Дианы Пуатье (Диана – богиня Луны). Блуа – центр графства и епископства, любимая резиденция французских королей Франциска I и Генриха II. Усыпальница французских королей находится в Сен-Дени, однако, согласно Нострадамусу, таинственный Селин нарушит эту традицию и велит захоронить себя в Блуа.

В последней строке образованный читатель XVI века мог усмотреть косвенную аллюзию на эпизод биографии Юлия Цезаря в изложении Светония (Божественный Юлий, 4): «Уже в зимнюю пору он возле острова Фармакуссы попался в руки пиратам и, к великому своему негодованию, оставался у них в плену около сорока дней. При нем были только врач и двое служителей: остальных спутников и рабов он сразу разослал за деньгами для выкупа. Но когда, наконец, он выплатил пиратам пятьдесят талантов и был высажен на берег, то без промедления собрал флот, погнался за ними по пятам, захватил их и казнил той самой казнью, какой не раз, шутя, им грозил».

В катрене 4—86 также вроде бы появляется император из французских королей: