Александр Бовин - 5 лет среди евреев и мидовцев

Глобальный кризис социализма не мог не задеть Израиль. Красный цвет перестал быть цветом профсоюзов. Чиновники сопротивляются отчаянно, но Израиль постепенно освобождается от социалистических одеяний Экономика, говорил Нетаньяху, напоминает «автомобиль, съехавший с шоссе на обочину». И чтобы вернуть машину на шоссе, надо покончить с «еврейским социализмом». Что и делается, так сказать, в четыре руки Потому что Авода тоже стремится обрубить свой социалистический хвост Экономика становится более эффективной, а общество — более жестким, меркантильным, циничным.

Чтобы закрыть тему разноликого Израиля, приведу пространные размышления Гарри Резниковского. Он вспоминает Достоевского, который однажды сказал: «Россия есть игра природы, но не ума». Резниковский полагает, что Израиль, наоборот, есть игра ума, но не природы. От природы у Израиля только географические координаты. Все остальное пришлось изобретать. Но, пишет автор,

«идеальная схема создания новой страны начала давать сбои, как только в Израиле появились его первые обитатели. По мере роста населения росло и сопротивление человеческого материала… Каждый еврей ехал в свой собственный Израиль. И каждый был решительно недоволен картиной, представшей перед его глазами. Сначала эта страна была чересчур ашкеназийской, потом — чересчур сефардской Она то утопала в кумаче, то расшибала лоб в поклонах золотому тельцу. Была неимоверно суетна и раздражающе не тороплива. В ней не умели держать слово и не понимали прелести отчаянной торговли за медный грош. Среди ее обитателей всегда был перебор по части нудных умников и гиперактивных недоучек.

Вавилонское пленение осталось позади, теперь евреи привыкли к вавилонскому столпотворению. И лишь смирительная рубашка иврита удерживала эту пеструю массу, не давая ей ртутными шариками раскатиться по углам.

Время работало против Израиля. Время не давало стране покоя, нужного, чтобы из раздробленных в пыль от частых столкновений микромиров возник Единый Израильский Миф — Великая Еврейская Мечта…

… Обитатели не спорили, когда им говорили, что первое поколение — лишь навоз, в котором копошатся личинки светлого будущего. Но за детей было обидно: и в этом им предлагалось жить?

Ради детей страну надо было срочно менять. И ее меняли — как могли, как получалось… Пока родители строили, дети росли. Они говорили на иврите, у них были общие игры и общие думы, одинаковые автоматические винтовки и шнурованные ботинки единого образца. У них были свои кумиры, свои настоящие кумиры — простые парни из нашего двора, сумевшие вскарабкаться на вершину, парни из плоти и крови, а не те призрачные тени, которыми бредили их отцы. У них было общее прошлое и общее настоящее. И уже казалось, что страна вот-вот успокоится, приладится к мерному шагу молодых, подхватит мотив, который они насвистывают по дороге в паб, и хаос сгинет под натиском гармонии.

Так всем казалось.

И тут появились мы».

«Мы», как понятно, это более полумиллиона «русских», которые сделали очень разный Израиль еще более разным…

Фрагментарность, мозаичность Израиля отражается и на состоянии общественного сознания, и на израильском менталитете. Это некое весьма аморфное, зыбкое, внутренне противоречивое образование, именуемое «израильский менталитет», впитало в себя, как историю еврейского народа, гак и его «географию», принадлежность Востоку и Западу.

Послушаем Бердяева:

«Всякая народная индивидуальность, как и индивидуальность человека, есть микрокосмос и поэтому заключает в себе противоречия. Русский народ есть в высшей степени поляризованный народ, он есть совмещение противоположностей… По поляризованности и противоречивости русский народ можно сравнить лишь с еврейским народом. И не случайно именно у этих народов сильно мессианское сознание. Противоречивость и сложность русской души могут быть связаны с тем, что в России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории — Восток и Запад. Русский народ есть не чисто европейский и не чисто азиатский народ».

Думаю, что сказанное вполне можно отнести и к «еврейской душе», не менее загадочной, чем душа русская. Ибо два потока мировой истории, европейский и азиатский, переплелись в судьбе евреев, но особенно — вспомним об ашкеназах и сефардах — в судьбе Израиля. Под воздействием этих потоков формируется и менталитет израильтян, в котором причудливо сочетаются «кусочки» восточного и западного отношения к миру, к жизни в этом мире и к самим себе.

Все эти «отношения» неотрывны от опыта, накопленного веками истории и сконцентрированного в характере и психологии евреев. Мартин Бубер в своих речах об еврействе цитировал немецкого писателя Якоба Вассермана: «Верно одно: фигляр и естественный человек, чувствительный к прекрасному и враждебный ему, фанатик и трусливый раб, шарлатан и азартный игрок — все это есть в еврее…» Бубер обобщает эту характеристику: таковы природа, сама суть еврейства — «высшее в нем связано с низшим и его светлые стороны с постыдными». Ни у одного народа, продолжал Бубер, нет таких «пламенных игроков и предателей» и нет таких «возвышенных пророков и освободителей». Эти противоположности могут сталкиваться даже в одном человеке, в котором, порождая невероятные потрясения и кризисы, борются «да» и «нет».

Поляризованность, о которой писал Бердяев и которую так ясно видел Бубер, ощущается в Израиле на каждом шагу. Меня поражало сочетание, сосуществование высокого патриотизма, душевной привязанности, любви к Израилю с беспощадной, доходящей до отрицания критикой израильского общества, израильских порядков.

«Сегодня слово «Эрец-Исраэль», — признается всемирно известный писатель Йорам Канюк, — вызывает у меня отвращение. У меня мороз по коже продирает, когда я слышу об «Эрец-Исраэль» и о тех, кто ей верен. Фашистское государство, превратившее землю в высшую ценность. Тфилин и винтовка, чтобы убивать врагов Бога». Именно Канюку принадлежит экстравагантная идея раздела Израиля на два государства. «С фундаменталистами невозможно достичь компромисса, — полагает Канюк. — Поэтому пусть забирают себе свой красивый горный край, живут себе в Иерусалиме и Хевроне и делают там, что хотят, а мы продолжим строительство нашего еврейского государства в Ашдоде, Тель-Авиве и Галилее».

Канюк — сабра Он родился и вырос в Израиле. Анна Исакова, серьезный, умный журналист, — «ватичка». Она в Израиле с начала 70-х. Она пишет, что живет в стране

«вилл, пентхаузов, шикарных машин и роскошных «каньонов», частных лечебниц, финансовых скандалов. Девиц для сопровождения с высшим образованием, массажных кабинетов и спортивных клубов, оргий богемы, великосветских раутов, министров, находящихся за границей больше, чем дома, аукционов «Сотби». В стране наемных убийц. В стране нуворишей с базара «Кармель», населяющих шикарные дома со швейцаром у входа. В стране торговцев оружием, в стране, потребляющей больше золота и бриллиантов на душу населения, чем многие другие страны мира.