Александр Бовин - 5 лет среди евреев и мидовцев

В сентябре 1996 года в газете “Вести-2” появились “Заметки оккультного потребителя”, автором которых был неплохой журналист и мой знакомый Антон Носик (теперь он — снова в Москве). Я, писал Носик, не увлекаюсь оккультизмом. Пусть оккультисты — сами по себе, а я — сам по себе.

“Однако вот в чем беда: сами оккультные науки — во главе с астрологией, но ею не ограничась — рвутся в мой дом и в мою жизнь. Они наполняют страницы газет, волны теле— и радиоэфира, расползаются по книжным прилавкам, пытаются управлять течением жизни моих падких на мистику знакомых. Оккультные науки борются за власть — не номинальную, а самую что ни на есть практическую — над обществом и индивидуумом… И тут уже, — признается Носик, — хочется мне сказать, глядя на небывалую эту тусовку в средствах массовой информации: шарлатанство это все, господа. Не потому шарлатанство, что я не верю в мистический способ познания, а потому, что цель нынешней оккультной экспансии не имеет ничего общего с познанием истины. Зато имеет массу общего с отъемом денежных средств у легковерных граждан, с борьбой интересантов за социальный статус, влияние и власть”.

Сдается, что так происходит не только на Земле Обетованной…

Я по натуре — скептик. Согласен с Носиком. И все-таки хочется чуда. Скучно как-то, пресно без чудес. Поэтому приглашал в гости заезжих знаменитостей — Юрия Лонго, Ивана Огнева, Евгения Дубицкого — и просил их: пожалуйста, сотворите чудо, пусть маленькое, но чудо; не там, на сцене, в полном зале, а здесь, за столом, где мы сидим… Не получалось чуда.

Помню еще такой случай. Сидел я однажды в ресторации под названием “Баку”. Сидел грустный — колено болело. На столе стоял потный графинчик. И тут появился Огнев. Сейчас, сказал, заговорю, заряжу графинчик, выпьете и как рукой снимет. Ну, полный Чумак. Выпил я, конечно. Толку не было.

Мораль ясна: не стоит тратить родные деньги, если их куры все-таки клюют, на экстрасенсов, колдунов и прочих парапсихологов. Поговорить с ними интересно. Только бесплатно. А избавиться от денег можно и другими, более разумными способами. И еще удовольствие получить.

19 марта был приглашен к начальнику военной разведки генералу Ури Саги. Генерал оказался приветливым, умным человеком. Навалился он на меня по поводу Ирана. С тревогой говорил о российских ученых и инженерах-атомщиках, помогающих создавать атомную бомбу Ирану, который претендует на статус “мини-супердержавы” региона. В этом же контексте упоминались Сирия, Ирак, Ливия. Говорил долго и напористо. Разговор был для меня неожиданным, и я не был к нему готов, не располагал никакими конкретными данными. И я сделал чисто журналистский ход. Да, ответил я генералу, меня тоже тревожит, что 4 наших атомщика работают в Ливии, 5 — в Бразилии, по 3, кажется, — в Иране и Ираке. Но еще больше меня тревожит, что 37 наших атомщиков трудятся в Димоне. [4] В Димоне находится израильский атомный реактор. Саги помолчал, усмехнулся, и мы заговорили о чем-то другом.

В этот день я еще не знал, что иранская тема (и в ядерном, и в ракетном вариантах), равно как и тема военно-технического сотрудничества с Сирией будут преследовать меня все пять с лишним лет в Израиле. В разных ракурсах, под разными соусами эти темы поднимались почти в каждой беседе с израильскими лидерами. Май 1997 года. Прощальный визит к директору Мосада генералу Д.Ятому. И на прощанье снова — Россия и Иран. И что бы я ни говорил все пять лет, какие бы аргументы ни выдвигал, мои собеседники внимательно слушали, но оставались при своем мнении. Они просто не верили мне, не верили тому, в чем уверяла их Москва.

Суть моих рассуждений, если говорить коротко, можно представить таким образом. Россия руководствуется своими интересами. Эти интересы включают поддержание нормальных, желательно хороших отношений с соседями. Учитывается, разумеется, и экономическая выгода. Поэтому мы помогаем Ирану создавать ядерную энергетику, строим легководородные реакторы для АЭС в Бушире. Поэтому не исключается и военно-техническое сотрудничество с Сирией.

Но каждая конкретная акция не должна противоречить нашей общей линии на поддержание и укрепление стабильной обстановки на Ближнем и Среднем Востоке. Россия, как и Израиль, не заинтересована в ядерном вооружении Ирана. Контроль МАГАТЭ обязателен. А там, где мы работаем, мы и сами можем контролировать положение дел. Если мы уйдем, найдутся другие помощники. Но тогда уже мы не сможем влиять на развитие событий. Вряд ли это выгодно Израилю. Что же касается возможных поставок боевой техники и оружия в страны региона, они, по нашим оценкам, не должны нарушать существующий баланс сил. Такова политика России. Допускаю, что отдельные российские ученые, инженеры, даже научные структуры принимают участие в проектах сомнительного свойства. Что поделаешь — издержки свободы. Мы бы, наверное, получили интересные результаты, если бы захотели узнать, где и над чем работают “отдельные израильтяне”…

Занятная деталь. Мои собеседники часто ставили вопрос так. В Иране полно нефти и газа. Значит, АЭС нужна им не для получения энергии, а для подготовки к созданию ядерного оружия. Вроде бы логично. Но еще шах Ирана заключил с западными фирмами соглашения о строительстве 23 АЭС. И это не вызвало никаких причитаний. Ибо понимали: логика шаха направлена не на получение ядерного оружия (хотя в принципе это не исключалось), а на то, чтобы прекратить варварское растранжиривание невозобновимых ресурсов.

Тысячу и один раз все это повторялось. Тщетно. В Иерусалиме предполагали, что если есть возможность сделать пакость Израилю, да еще и заработать на этом, то Россия такую пакость не преминет сделать. Или потребует отступного.

Последняя тема была разыграна в связи с очередным шумом из-за продажи Россией “ракетных технологий” Ирану. 31 марта 1997 года газета “Гаарец” сообщила читателям: “Во время переговоров с Б. Нетаньяху в Москве Б. Ельцин признал, что Россия действительно подписала с Ираном контракт на поставку технологий для производства баллистических ракет средней дальности СС-4 класса “Земля-Земля”. Об этом сообщил вчера источник в израильском правительстве. Вместе с тем Б. Ельцин заявил Б. Нетаньяху, что Москва готова аннулировать контракт в том случае, если Израиль сможет изыскать для России солидные финансовые компенсации.

Таким образом, Россия впервые признала, что дала согласие на продажу ракетных технологий Ирану. Ранее русские на самом высоком уровне опровергали все сообщения о предполагаемой сделке…

Признание Б. Ельцина, сделанное им Б. Нетаньяху, ставит Израиль перед дилеммой, подобной той, которая стояла перед ним несколько лет назад. Тогда Северная Корея обратилась к Израилю с посланием, где говорилось, что она готова аннулировать уже подготовленный контракт с Ираном, если получит компенсацию от Израиля. И. Рабин, который тогда занимал пост премьер-министра, отказался платить какие-либо компенсации. Он заявил, что Израиль не поддастся шантажу со стороны других государств, которые грозятся продавать оружие Ирану или другим экстремистским режимам и требуют с Израиля денежных компенсаций за отказ от продажи”.