Александр Бовин - 5 лет среди евреев и мидовцев

В конце октября 1996 года Беню — по моему наущению — посетил Е. М. Примаков с “сопровождающими лицами”. Все — и “морские гады”, и настроение министра — было на уровне. На уровне были и тосты. Меня всегда поражало, как разительно меняются в общем-то нормальные люди, когда становятся сопровождающими лицами и находятся рядом с тем, кого сопровождают. Конечно, доброе слово и кошке приятно. Конечно, прав Окуджава, призывая нас говорить друг другу комплименты. Но… Не буду углубляться, всем понятен смысл этого самого “но”, выше которого, как почему-то утверждают французы, уши не растут. Я сидел, слушал, а в голове проворачивались строки Пастернака:

Может быть стоило “озвучить”, да жалко было Евгения Максимовича.

Однако этот вечер запомнился другим. Министр объявил громко и всем то, что каждый из нас уже слышал потихоньку и по отдельности: Бовина сменит Михаил Леонидович Богданов. Выпили за здоровье Богданова.

О любимом ресторане № 2 расскажу позже.

Первое бракосочетание. Оно состоялось в посольстве 21 января. Все как положено. Жених и невеста, цветы, шампанское. Даже музыка.

Теперь — по порядку. В Израиле не существует гражданского брака. Браки заключаются только “по законам Торы”, а это значит, что и жених, и невеста должны быть иудейского вероисповедания. Но такое совпадение встречается — особенно в наши дни — далеко не всегда. В принципе может выручить международное право. Если, например, жених (или невеста) имеют российское (бразильское, немецкое и т. п.) гражданство, то брак может быть заключен в соответствующем посольстве (консульстве). При том, конечно, понимании, что это не противоречит законам и правилам Израиля.

Мы не видели такого противоречия. Во-первых, согласно действующему в Израиле Положению о полномочиях консулов, последние имеют право “совершать акты бракосочетания в случае, когда хотя бы одна из сторон является подданным данного консула”. Во-вторых, Государство Израиль признает браки, заключенные за границей. В ходу два варианта. “Смешанная” пара может отправиться на Кипр и там заключить гражданский брак. Это обойдется примерно в 1000 долларов. Такая же пара может через адвоката направить заявление в Парагвай (почему именно в Парагвай, никто не знает), и через некоторое время она получит свидетельство о браке.“Парагвайский” брак стоит дороже. Но зачем Кипр, зачем Парагвай, рассуждали мы, если с точки зрения международного права территория посольства не менее “заграница”. Да и не у всех найдется лишняя тысяча долларов…

Однако в МВД Израиля рассуждали иначе. Израильские чиновники не признавали действительными браки, заключенные в посольствах (консульствах).

Все мои попытки убедить министров внутренних дел и юстиции, — а я встречался с ними неоднократно, — что позиция Израиля, особенно на фоне признания “кипрских” и “парагвайских” браков, выглядит весьма нелогично, что она ставит в трудное положение множество людей, не увенчались успехом. Причем собеседники не ограничивались религиозными соображениями. Массовый наплыв иностранцев в Израиль, говорил мне в августе 1996 года министр внутренних дел Э. Суисса, стал “настоящим бедствием”. В стране 100 тысяч нелегальных рабочих. И власти, подчеркивал министр, боятся, что консульская “лазейка” может быть использована для заключения фиктивных браков с целью получения легального статуса теми, кто права на такой статус не имеет.

В общем нервов пришлось потратить много. Хотелось облегчить участь женихов и невест. Не получилось. Но проблема осталась. И нынешние методы ее решения не представляются адекватными. Так что революция еще предстоит…

Первый мошав. Мошав — это кооперативное сельскохозяйственное поселение, где сочетаются элементы коллективного и частного хозяйства. Как правило, частное производство соседствует с коллективными формами снабжения и сбыта. В Израиле примерно 400 мошавов (160000 человек в них), которые дают около 40 % сельскохозяйственной продукции.

Мошав, в который мы отправились вместе с Яаковом Кедми, был расположен на горе Кармель. Цель визита — особенности национальной охоты. На кабана, в частности. Но по погодным условиям пришлось ограничиться лишь знакомством с охотничьими трофеями, добытыми накануне.

Несколько слов о Кедми (в советском “девичестве” — Яша Казаков). Я познакомился с ним в конце 80-х, когда в Москве начала работать израильская консульская группа.

Яша довольно часто курсировал между Москвой и Иерусалимом, представляя так называемое Бюро по связям с еврейством Советского Союза (ныне — СНГ), которое, хотя и работало под мидовской крышей, подчинялось непосредственно премьер-министру Израиля. Кодовое название — “Натив” (“Путь”). Разновидность “спецслужб”. Бюро было создано в 1953 году для налаживания и поддержания контактов с евреями Восточной Европы и Советского Союза, поощрения алии, организации доставки евреев в Израиль. Работники Бюро всегда отличались неформальным подходом к делу, хорошим знанием обстановки и людей, умением проникать туда, куда дипломатам путь был закрыт.

После того как выезд евреев из Советского Союза (стран СНГ) был разрешен, условия и формы работы Бюро заметно изменились. Стало меняться и отношение к нему в Израиле. Главными критиками и сторонниками закрытия Бюро выступают МИД и Еврейское агентство (Сохнут). Они полагают, что свободный выезд евреев снимает основания для существования Бюро. Длительное время атаки на Бюро не выходили за рамки дворцовых интриг. Не жаловал Бюро и Мосад. “Классикам” разведки мешала конкуренция “дилетантов”.

Во второй половине 90-х годов напор на Бюро усилился. В докладе, который был подготовлен государственным контролером Мирьям Бен-Порат и представлен премьер-министру Пересу, говорится о разбухании штатов Бюро, произвольных добавках к зарплате под предлогом “секретности”, выходе представителей Бюро в Москве из-под контроля посла и т. п. и т. д. Для проверки обвинений, содержащихся в докладе, Перес создал комиссию во главе с генералом в отставке Рафаэлем Варди. В защиту Бюро выступили Президиум сионистского форума и комиссия кнессета по алие и абсорбции.

Драка продолжалась и при правительстве Нетаньяху. В апреле 1997 года в газетах появились сообщения о ликвидации Бюро и передаче его функций в МИД и Мосад. Позже эти сообщения были опровергнуты.

Думаю, что атаки на Бюро в значительной мере связаны с фигурой Я. Кедми. Это умный, собранный человек, хорошо ориентирующийся в израильских и московских коридорах власти. Зная себе цену, он вел себя слишком — по чиновничьим канонам — самостоятельно, мог перечить начальству, иметь и высказывать свое мнение. Что многим не нравилось, хотелось поставить его на место, вернее, лишить места.