Александр Арефьев - Были и былички

"Хилтона".

Вышколенная прислуга проходила стажировку в Прибалтике, повара были переманены из лучших ресторанов Москвы. И им было за что ублажать совминовскую элиту, для них рядом с пансионатами были построены современные дома с просторными квартирами, зарплаты – не чета тому, что они получали бы где бы то ни было. Там же кучковались современнейшие животноводческие и земледельческие хозяйства, мясо, фрукты и овощи с которых без грана химудобрений шло на стол привилегированной публики.

На лето на выбор предлагался один из наших спецсанаториев на Юге или в той же Прибалтике (мне – бесплатно, жене – в полцены, ребёнку

– четвертинка). Мы традиционно ездили под Ригу. Изюминкой этого дома отдыха был выезд на пару дней в так называемый домик рыбака. Там любители рыбной ловли, переодевшись в выдаваемые комбинезоны и выбрав снасть, рассаживались на нависавшей над речкой террасой и закидывали уду, а потом поспешали в залу поглощать приготовленные якобы из их улова яства. Аппетиту способствовала батарея водок, коньяков и вин всесоюзного ассортимента. О, сладостная халява!

В рижском санатории можно было встретить знаменитейших людей страны. Я, например, познакомился с Аркадием Райкиным, регулярно там со своей женой Руфой Мордуховной отдыхавшим. Нагло подошёл и передал привет от своей ленинградской бабушки, которая была его учительницей

(блефанул – бабушка и не подозревала о моей встрече). Он её вспомнил и тоже передал привет, а для меня создал возможность похвастать этим фактом моей биографии.

Так получилось, что и в Ригу на вокзал нас везли на "рафике" вместе с Райкиным и, проезжая мимо какого-то здания, он указал на него и сказал, что там служила его мама по имени Рая и он малышом ошивался, так как дома не на кого было оставить. Отсюда и псевдоним его, ибо помнил он раздражительный крик "Чей это сопляк здесь под ногами болтается?" и ответ "Да это Райкин!".

Тьфу ты, отклонился маленько. О чём это я? Ах да, о льготах и привилегиях. Присовокупите к вышесказанному систему пайков, талонов на билеты в театр и кино, любые книжки, включая запрещённого

Солженицына, из спецраспределителя, персональную чёрную "Волгу" от замначотдела и выше, а для всех остальных – по вызову на манер такси. В общем, налаженная жизнь коммунистического завтра, которое всё никак не хотело наступить в целом по стране.

Лелеемые властью и сами её олицетворяя, ветераны обладали феноменальной памятью и назубок выдавали номера и даты выпущенных ими постановлений со времени о но, однако разговорить на тему сталинского периода было трудно – по старинке опасались и многозначительно косили глазом на стенки, мол, враг подслушивает. А знали много чего интересного и, ежели уж заговорят, то с трепетным пиететом. О том, как ходили в Кремле по этажу вождя на цирлах, а при встрече Хозяина должны были распластываться по стенке и чтоб руки на виду, а техперсонал – носом в стенку. Как сидели по ночам, в ожидании возможного звонка Сталина, и сами пугали подчинённые министерства проверочными звонками по "вертушке", зато по утрам полагался сталинский завтрак, молочный поросенок с рассыпчатой гречневой кашей и чай с хрусткими сушками.

Любили вспоминать великого ясновидца и гипнотизёра Вольфа

Мессинга, которого патронировал Иосиф Виссарионович, особенно эпизод, когда вождь народов предложил для проверки способностей получить в сберкассе сто тысяч рублей и принести ему. Тот так и сделал, с выданными ему по трамвайному билету деньгами пришёл в кабинет Сталина, миновав непостижимым образом многочисленную охрану, видимо, предъявляя всё тот же трамвайный билетик.

Для осознания величины этого гераклового подвига Мессинга надо знать, что такое кремлёвская охрана. На каждом этаже совминовского здания в Кремле стояли красавцы-бугаи в военной форме и изучали предъявляемые документы как медики через микроскоп препарируемую лягушку, а потом рентгеновским взглядом и подателя оных ото лба до мизинцев на ногах. Десять лет я регулярно проходил эту процедуру, но так и не привык и каждый раз ощущал трепет в паху.

Ещё с замиранием сердца говорили ветераны, переходя на полушёпот, что был у вождя свой астролог, без совета с которым он не принимал ни одного важного решения. И что тот астролог была страшно засекреченная женщина, а всех других астрологов, чтобы не мутили воду, собрал он в Сочи на астрологический конгресс, а там их посадили на автобус и куда-то увезли, да так, что больше никто никогда этих астрологов не видел.

А ещё я узнал под клятву о молчании, что по личному указанию вождя всех народов при завершении строительства Крымского моста, и по сию пору самого большого и красивого в России, любимого места московских самоубийц и встречи влюблённых, одна из десятков тысяч железных заклёпок была заменена на золотую. Мост был построен инженером Власовым, который после войны проектировал и восстанавливал майдан Незалежности в Киеве, но и он не знал, какая из заклёпок золотая. А знали только два энкэвэдиста, оба погибшие на войне и унёсшие тайну с собой в могилу.

Приобщён я был и к великой тайне существования под Москвой сталинской подземной системы трёх секретных веток метро. Одна ведёт от Кремля до сталинской ближней дачи Сталина в Матвеевском, другая связывает его с Минобороны, МИДом, Лубянкой и аэропортом

"Внуково-2", а третья – с командным пунктом ПВО и аэропортом

"Шереметьево", а ещё с секретным подземным городом в Раменках. И всё это создано для эвакуации высших чинов в случае войны и обеспечения их безопасной работы в военное время.

Рассказывали ветераны и о вождях что помельче. И у тех были свои привычки и причуды, которые с дрожью почтения блюли. Каганович часто прибегал к привычному ему аргументу в разговоре и грохал кулаком по столу, да так (мужик был крепкий), что стекло вдребезги. Приходилось менять раз по пять в день, а однажды новый завхоз, то ли решив потрафить начальству, то ли по недосмотру, но постелил пластиглас.

Кремль долго сотрясал возмущённый рёв Кагановича, под него завхоза и сопроводили под белы руки вон с работы.

Микояну, когда тому приходилось выступать по-армянски, текст писали славянскими буквами, а его русский иногда приходилось ко всему привыкшему помощнику (ставшему потом нашим начальником отдела) переводить на понятный русский. О Микояне за его политическое долголетие и способность к выживанию позже сложили легенду, что он, дескать, может пройти от Кремля до ГУМа между струйками дождя и выйти сухим.

Вообще-то ветераны, честно говоря, были не слишком грамоте обучены. Ведь пришли в Совмин в то время, когда залогом преданности вождям и революции в целом считалось рабоче-крестьянское происхождение, и кое у кого за спиной, кроме ЦПШ