Владимир Костенко - На «Орле» в Цусиме: Воспоминания участника русско-японской войны на море в 1904–1905 гг.

Прибыли на эскадру некоторые офицеры с крейсера «Диана», стоящего в Сайгоне разоруженным. По их словам, в бою 28 июля Того уже считал себя разбитым и собирался скрыться, как вдруг наша эскадра броненосцев повернула назад к Артуру. «Цесаревич» после боя успел оправиться и, отделившись от остальной эскадры, взял курс на Владивосток, но очнулся раненый командир и велел идти в Киао-Чао. В Сайгоне был готов док для исправлений «Дианы», уголь и все необходимое, никаких ограничений не ставилось. Но из Петербурга последовал приказ разоружиться. Французы только руками развели. Есть в Сайгоне и беглецы из Порт-Артура после его капитуляции. Один квартирмейстер с батарей Артура рассказывает еще более странные вещи. По его словам, сдача Артура была для всех неожиданностью. Голодали сильно, нуждались во всем, но не потому, что иссякли запасы, а потому, что ничего не выдавали. Громадные интендантские склады, в которых были хлеб, консервы и прочее снабжение, сданы японцам. Солдаты ходили без сапог, а в запасах сохранилось огромное количество кож.

Вся эскадра погублена намеренно. Была взята Высокая гора, а моряков о том даже не предупредили. Хотя оставалась возможность обстреливать этот пункт и мешать установке на нем осадных 11-дюймовых тяжелых орудий, но нарочно сняли свою батарею. Между армейским командованием и моряками шел постоянный раздор. Эскадра Витгефта стала жертвой обстрела с Высокой горы осадными 11-дюймовыми орудиями. «Героя» Стесселя все артурцы считали изменником.

Эти рассказы крайне волнуют личный состав эскадры и еще усиливают недоверие к командованию как на фронте, так и в правительстве. Ведь всем понятно, что поспешная и преждевременная сдача Артура привела армию к мукденскому поражению в результате присоединения к маршалу Ойяма осадного корпуса генерала Ноги из-под Артура. А внезапный поворот Ухтомского обратно в Артур, когда уже был открыт путь во Владивосток, предрешил гибель флота в Артуре и неудачный бой владивостокских крейсеров 1 августа. При удаче прорыва артурской эскадры приход 2-й эскадры в Тихий океан имел бы решающее влияние на исход войны.

Вчера окончилась разгрузка наших четырех транспортов, которые ушли в Сайгон под конвоем трех вспомогательных крейсеров. Разгруженные транспорты сопровождать нас не будут и возвращаются в Россию. Следовательно, обременительный балласт эскадры стал сокращаться.

10 апреля. Начинается новый кочевой период в жизни эскадры. Вчера мы принуждены были покинуть Кам-Ранх по категорическому требованию Франции. Англия будто бы нашла нашу стоянку в бухте нарушением нейтралитета Франции, задержала четыре наших угольщика, шедших к нам из Сингапура и Батавии, и заявила, что предоставит Японии свои суда, если мы не уберемся. Французский адмирал 8 апреля был у Рожественского и просил покинуть бухту через 24 часа. Рожественский хотел отсрочить хотя бы на два — три дня, чтобы закончить погрузку, но получил отказ. Возражать и спорить не приходилось. Сейчас же разобрали бон при входе и стали готовиться к выходу.

Наше положение весьма незавидное. Угля на эскадре остается почти в обрез, чтобы добраться до Владивостока кратчайшим путем. Весь запас составляет около 50 тысяч тонн, а необходимо дождаться Небогатова. Четыре транспорта — «Горчаков», «Китай» и два «добровольца» — пошли в Сайгон, грузиться с береговых складов Гинзбурга, но их также могут задержать.

Адмирал решил, что вся боевая эскадра выйдет и будет крейсировать у входа в бухту в 10 милях от берега. Днем будем стоять, а ночью ходить трехузловым ходом. Так будет продолжаться, пока мы не увидим, что угля остается в обрез для перехода до Владивостока. А это положение может наступить дней через 10.

Итак, вчера наша эскадра выбралась, из бухты в 12 часов дня кильватерной колонной и расположилась в открытом море. С транспортами в Кам-Ранхе остался лишь крейсер «Алмаз», с которого адмирал Энквист перенес свой флаг на «Олег». Из транспортов с эскадрой вышли «Камчатка» и «Тамбов». С «Тамбова» сегодня принимал уголь барказами «Александр III», а завтра должен принимать «Орел», после чего «Тамбов» также пойдет в Сайгон.

В настоящем положении мы сжигаем массу угля. На больших броненосцах суточный расход достигает 70 тонн.

Бесцельное болтание в открытом море может нас приучить к ведению долговременной блокады, но грозит привлечь японские миноносцы и подводные лодки. По слухам, недалеко от нас вблизи Сиама находится японская эскадра адмирала Дева из четырех легких крейсеров и четырех миноносцев.

12 апреля. Продолжаем болтаться в виду бухты Кам-Ранх в 10 милях от берега.

Вчера «Орел» принимал с «Тамбова» уголь барказами и успел за пять часов погрузить 130 тонн. В 2 часа из Сайгона пришел маленький пароходик от Гинзбурга и подошел к «Суворову», прося личного свидания с адмиралом. После этого «Суворов» приказал прекратить погрузку угля и поднять шлюпки и катера-, а сам дал ход и стал отходить от берега. Вся эскадра выстроилась в боевой порядок и следовала за ним.

Думали, что получены важные известия, что надо или ждать нападения, или сами мы собираемся напасть, но через час «Суворов» повернул обратно, сбавил ход и началось обычное хождение вдоль берега. Ночью ждали атаки, но особых мер охраны не предпринимали. Наши разведчики на ночь входят в бухту и там принимают уголь с немецких угольщиков. За вчерашний день пришли еще два угольщика. Миноносцы перед вечером идут ко входу в бухту для его охраны, а попутно догружаются с транспортов.

Пришел вчера пароход «Дагмар», доставил свежую провизию. Сегодня все корабли грузят с него крупу, муку, кур, вино, консервы, сигары и прочие продукты. Вообще, наше изгнание из бухты более или менее фиктивное. Там стоят под военным флагом «Анадырь», «Иртыш», «Алмаз», по ночам заскакивают крейсера и миноносцы, стоят транспорты, и сюда собираются все зафрахтованные пароходы с углем и провизией.

Немецкий пароход отказался разгружаться в море и ушел в бухту. А сегодня была телеграмма с «Алмаза» из бухты, что угольщики также отказываются выходить для разгрузки в море.

Сделать с ними ничего нельзя, а потому приходится считаться с создавшимся положением и проделывать двойную работу. Сначала в бухте уголь принимают наши транспорты — «добровольцы», а потом нагруженные выходят к эскадре в открытое море.

Сегодня показывалось на горизонте несколько дымков. Все они оказались коммерческими пароходами. Под вечер с «Донского» увидели какое-то военное судно, подходившее с севера. К нему Пошел «Олег», но выяснилось, что это возвращался французский адмирал на крейсере «Декарт» после осмотра прибрежных бухт. Повидимому, он сочувственно относится к нашей эскадре и по мере сил старается оказать ей услуги, ведя разведку.