Джордж Блейк - Иного выбора нет

Телеграммы получали в общем центре приема шифровок, расшифровывали и передавали к нам, в СИС. Часто связь была плохая из-за различных атмосферных помех. Сообщения писались и передавались второпях, в опасной обстановке, в результате текст оказывался довольно сильно искажен, отдельные слова и целые предложения выпадали. Чтобы разобраться, в чем дело, и восстановить из бессмыслицы связный текст, требовались бездна терпения и отличное знание голландского языка. Эту работу поручили мне.

Важная телеграмма, требующая немедленных действий, могла прийти в любое время дня и ночи. Это могло быть сообщение о том, что немецкий генерал разместил свой штаб в замке или в загородном доме в Восточной Голландии. Его расположение следовало нанести на карту, и информация вместе с координатами и другими относящимися к делу деталями передавалась по телефону в Министерство авиации для включения объекта в список целей для завтрашних тактических операций ВВС. Или могло поступить сообщение о том, что арестован один из важных членов нашей агентурной сети. Тут же посылалось предупреждение нескольким разведчикам, чтобы они держались подальше от известных явок, ставших небезопасными. Я провел много ночей на раскладушке в кабинете, готовый в любую минуту, как только появится что-то неотложное, бежать к телеграфному аппарату.

У капитана Чайлда была маленькая квартирка на Петти-Франс, в трех минутах ходьбы от конторы. Он предложил мне временно переехать к нему, оттуда можно было быстро добраться до аппаратной. Мы вели жизнь известных комедийных персонажей Джона Бокса и Джеймса Кокса, занимая квартиру поочередно, и редко бывали дома вдвоем. Чайлд часто уезжал на курсы подготовки, организовывал переправку агентов и грузов. Вместо того чтобы делать половину работы, как это изначально планировалось, я теперь помогал ему лишь настолько, насколько позволяла моя неотложная конторская служба. В это новолуние мы были очень заняты — условия благоприятствовали для забрасывания агентов, и мы старались успеть сделать как можно больше.

У майора Симура тоже было много дел вне конторы. Львиную долю времени отнимали консультации с начальством, встречи с голландской разведкой и другими спецслужбами. Очень важными были встречи с ОС — организацией, ответственной за саботаж и деятельность партизан на оккупированных территориях. Особое внимание уделялось тому, чтобы не было «пересечений», то есть чтобы подпольная группа, работающая на одну организацию, не оказалась вовлеченной в дела другой. В такой маленькой стране, как Голландия, это представляло определенную опасность, и СИС всячески старалась ее избежать.

Кроме общих соображений, которые заставляли разведку быть щепетильной в сотрудничестве с ОС, существовала еще одна весомая причина — трагический провал операции «Норд-пол», который произвел неизгладимое впечатление на всех, кто был связан с голландским подпольем во время войны. История началась в марте 1942 года, когда немцы арестовали агента и его радиста, которые должны были организовывать сеть ОС.

В британской разведке считалось, что требовать от агентов полного молчания на допросах — задача непосильная, ведь всем было известно о зверских пытках в гестапо, под которыми мало кто мог устоять. Поэтому разведчикам разрешалось под принуждением назвать свой шифр и время связи. Естественно, немцы после этого арестовывали и радиста, продолжавшего выходить на связь с Лондоном, не зная о провале. Его заставляли продолжать передачи под контролем. Такая радиоигра — «шпиль», как ее называли немцы, — представляла серьезную опасность. Если в Лондоне не замечали подлога и связь с арестованным агентом продолжалась, то вся информация или материал, который ему посылался, попадали прямо в руки врага. Если из Лондона предупреждали о том, что будет заброшен новый агент, то его или сразу хватали, или следили за его действиями, чтобы узнать о связях в подполье. Так могла быть провалена вся организация. Кроме того, немцы могли использовать радиоканал для дезинформации.

На этот случай были разработаны так называемые «меры безопасности». Они состояли в том, что в текст зашифрованной телеграммы включались небольшие заранее оговоренные ошибки, лишние слоги или слова. Пока агент продолжал их использовать в своих сообщениях — все шло хорошо, когда переставал — это был знак, что работа ведется под контролем противника.

Под давлением арестованный агент ОС и его радист согласились продолжать посылать телеграммы в Лондон, но, естественно, опускали «меры безопасности» в знак того, что они вступили в радиоигру с врагом.

Хотя в голландском отделении ОС заметили неладное, но отнесли это на счет плохой связи из-за погоды и как ни в чем не бывало продолжали радиоконтакты с арестованными агентами. Немцы, с трудом веря в свою удачу, разработали хитрую мистификацию, дав ей кодовое название «Нордпол». Они предложили новые операции по саботажу и запросили из Лондона свежие силы и оборудование. Требование было выполнено в срок, и, естественно, все попало нацистам прямо в руки. Так гестапо находилось в контакте с Лондоном не меньше чем через восемнадцать передатчиков. «Шпиль» продолжалась до ноября 1943 года, когда двоим арестованным разведчикам удалось бежать из тюрьмы и пробраться в Швейцарию, где они предупредили голландские и британские власти о том, что происходит.

Официальные голландские источники оценили «Нордполшпиль» так: 49 агентов и 430 их связных в голландском Сопротивлении были арестованы, огромное количество оружия, средств саботажа, радиопередатчиков и большие суммы денег попали в руки немцам. Кроме того, были сбиты 12 британских бомбардировщиков, которые забрасывали агентов и грузы.

Справедливости ради надо отметить, что успехи, достигнутые нацистами с помощью «Нордполшпиль», были не более чем тактическими. А вот англичанам действительно удалось добиться серьезных стратегических побед над абвером, так как были арестованы и работали на Англию почти все немецкие шпионы, которых сюда засылали. Во время войны их использовали в «шпиль», превосходящей «Нордпол» и объемом, и продолжительностью. В это время в Голландии в совершенно новом составе начала воссоздаваться ОС. К счастью, из-за того, что ее сеть была по-прежнему маленькой, отчасти из-за особенной осторожности, с которой СИС всегда взаимодействовала с ОС, деятельность разведки пострадала несильно.

Офицерам П-8 помогали в работе четыре секретаря. Одна, как и во многих отделах СИС, была старая дева средних лет, трое других — девушки моего возраста.

Если большинство офицеров разведки были выходцами из среднего класса или его высшего слоя, секретарши в основном принадлежали к верхушке общества. Среди них были дочки парламентариев-тори, министров, генерал-губернатора Индии, высших судейских чинов, а некоторые оказались родственницами королевской семьи. Часто они были легкомысленными, но работали старательно, потому что трепетно относились к патриотическому долгу, инстинктивно отождествляя интересы Британии и своего класса. Обычно их принимали на службу по рекомендации друзей или родственников, у которых были знакомые в СИС. Это для них считалось хорошим способом пройти военную службу, оставаясь в Лондоне и не соприкасаясь с народом, что было бы неизбежно на любой другой работе. Большинство из них были хорошенькими, некоторые — красивыми, они были рассеянны и некомпетентны в разной степени, хотя среди них попадались и приятные исключения. С ними было легко работать, и они помогали создать веселую дружескую атмосферу, от которой больше всех выигрывал я, проводивший больше всех времени на службе.