Ури Геллер - Эффект Геллера

Поездка по Соединенным Штатам ознаменовалась для меня новыми встречами с известными политическими и общественными деятелями этой страны, такими, как Мильтон Фридман, Джеймс Райт, Чарли Роуз, Алан Крэнстон.

Я не применул воспользоваться возможностью сказать им о моем отношении к проблемам мира во всем мире и о настоятельной необходимости попыток отдельных людей влиять на них к общей пользе. Моя короткая лекция на эту тему была уже неплохо обкатана к этому времени, и я имел все основания надеяться, что она останется в памяти кого-то из этих влиятельных политических лидеров и найдет отклик в их сердцах и душах.

А под самый конец моего путешествия из конца в конец Америки я получил еще одно очень лестное приглашение, от которого, конечно, не мог отказаться. Намечалась представительная встреча в Капитолии, где, как сообщалось, в «Ю.С. Ньюс энд уорлд рипорт», меня просили рассказать ряду государственных деятелей США о своих «предсказаниях» относительно советских стратегических намерений.

Я вылетел туда из Миннеаполиса и был встречен в аэропорту помощником сенатора Пелла, который повез меня прямо в Капитолий. Когда мы подъехали к месту стоянки, я вдруг понял, что по-прежнему одет в обычную свою спортивную одежду, и подумал, что нужно, наверное, переодеться во что-то более подходящее для подобной встрече с некоторыми лидерами самой могущественной державы мира. Времени у меня оставалось очень мало, так что я на месте парковки прямо у стен Капитолия переоделся в костюм и повязал галстук, надеясь, что какой-нибудь дотошный полицейский не остановит меня и не полюбопытствует, что происходит!

Встреча получилась явно не самой успешной для меня. Аудитория, по словам обозревателя журнала «Ньюсуик», состояла из «сорока правительственных работников, включая штат Капитолия, сотрудников Пентагона и различных служб министерства обороны, собравшихся в надежно охраняемой комнате, чтобы послушать сообщение Геллера об его невероятных возможностях». Это было не совсем верно — речь не шла о моих способностях, я изложил свою концепцию достижения реального мира во всем мире, подчеркнул необходимость новых крупных капиталовложений в образование и всестороннее развитие умственных способностей человека. А в заключение напомнил официальным представителям о том, что в Советском Союзе очень активно занимаются исследованиями в области парапсихологии, о чем свидетельствовал и мой разговор с Юлием Воронцовым, давший, думаю, нам обоим серьезную пищу для размышлений.

Дальше — больше: по весьма корректному определению журнала «Ньюсуик», «психолог пытался угадать — но безуспешно — изображение, нарисованное участниками встречи в своих блокнотах». У меня действительно ничего не получалось. Скорее всего, потому, что я просто устал после долгих и утомительных выступлений по всей стране. Ведь начиная с октября я постоянно был на колесах, почти не имея возможности отдохнуть, а в довершение всего внезапно попал на такое важное международное событие. Неудивительно, все мои мысли были направлены на дом, жену и детей, по которым я очень скучал.

В апреле, в самом начале турне по Америке, у меня состоялся разговор с одним израильтянином, которого я даже не знаю как зовут — он не представился, а я не стал расспрашивать. По всему было видно, что он очень хорошо информирован обо всех моих действиях, в том числе и в тех сферах, которые не слишком широко афишировались. Его миссия по отношению ко мне заключалась в предостережении, которое я понял так: мне следует очень внимательно следить за каждым своим шагом, иначе я могу нажить серьезные неприятности.

Возможно, он и преувеличивал опасность, но, зная людей, на которых, как я предполагал, этот человек работает, я понял, что шутки плохи. У меня даже появилась мания преследования: вдруг кто-то и в самом деле собирается меня похитить или прикончить — «убрать», как они выражаются. Все это казалось нелепым, но…

Такие вещи, увы, действительно случаются. Мой добрый приятель Джон Леннон был застрелен на улице возле собственного дома каким-то психически ненормальным парнем. Великий борец за мир Терри Уэйт попросту исчез в лабиринтах ливанской политической «кухни», отчаянно пытаясь в одиночку решить проблемы этого региона. А кто знает, что случилось с тремя британскими учеными, работавшими в секретной лаборатории оборонной промышленности, трупы которых были обнаружены при весьма странных обстоятельствах? Люди и в самом деле исчезают. Их похищают, а иногда и «убирают». Всегда находятся подонки, способные на это. А главное, есть очень могущественные силы, интересы которых направлены на предотвращение мира, и жертвами этих подстрекателей войны почти всегда становятся те, кто посвящает себя борьбе за мир, любовь и духовный прогресс.

Как только я вернулся домой, то сразу же написал три коротких письма, запечатал их в конверты и передал в советское посольство в Лондоне. Одно их них адресовалось Генеральному секретарю Михаилу Горбачеву, другое — Юлию Воронцову, а третье — руководству КГБ. Содержание их было идентичным. Вот что я написал:

«После моего выступления в Американской миссии в Женеве перед представителями советской и американской делегаций до меня дошли слухи, что КГБ планирует похитить либо убить меня.

Я всего лишь популярный исполнитель необычных шоу и абсолютно безвреден политически. Искренне надеюсь, что слухи эти ложные.

С наилучшими пожеланиями мира Ури Геллер».

Был ли я слишком мнительным, или это таинственное предупреждение от безымянного израильтянина так сильно на меня подействовало? Зная стиль работы сотрудников израильских секретных служб, я очень сомневался в том, что он стал бы понапрасну тратить свое и мое время.

Меня продолжали мучать вопросы: написал ли я письма тем людям, кому надо? Поставил ли кто-нибудь цель убрать меня с дороги? Ответов я не находил, но все же на всякий случай усилил меры по своей безопасности, воспользовавшись для этого самыми современными средствами.

Я пытался представить себе сцену, как Воронцов отчитывался своему представительству после Женевских переговоров. Возможно, он ив правду решил, что США подписали со мной какое-то секретное соглашение? В Кремле, должно быть, недоумевали, зачем я был приглашен американцами для участия в переговорах по разоружению? Что скрывалось за этим? Может быть, меня использовали в качестве секретного оружия?

Наверняка, смутили их и мои соображения, которыми я поделился с Воронцовым по поводу того, что, на мой взгляд, человеческий разум значительно могущественнее ядерных ракет и вместо того, чтобы вкладывать миллионы в их производство, лучше направить эти средства на развитие интеллекта.