Рудольф Баландин - Вернадский: жизнь, мысль, бессмертие

Идеи Ле Руа оформились в 1923–1924 годах, когда он вместе со своим другом (впоследствии крупным антропологом и философом) Тейяром де Шарденом слушал в Сорбонне лекции Вернадского. Не удивительно, что Вернадскому пришлась по душе идея Ле Руа и Тейяра де Шардена о ноосфере (идею разрабатывали и Ле Руа и Шарден, но последнему, так как он был иезуитом, церковное начальство не разрешало публиковать свои философские труды).

В 1938 году Вернадский писал:

«Мы присутствуем и жизненно участвуем в создании в биосфере нового геологического фактора, небывалого в ней по мощности…

Закончен после многих сотен тысяч лет неуклонных стихийных стремлений охват всей поверхности биосферы единым социальным видом животного царства — человеком. Нет на Земле уголка, для него недоступного. Нет пределов возможному его размножению, научной мыслью и государственно организованной, ею направляемой техникой, своей жизнью человек создает в биосфере новую биогенную силу. Жизнь человечества, при всей ее разнородности, стала неделимой, единой. Событие, происшедшее в захолустном уголке любой точки любого континента или океана, отражается и имеет следствия — большие и малые — в ряде других мест, всюду на поверхности Земли. Телеграф, телефон, радио, аэропланы, аэростаты охватили весь земной шар.

… Создание ноосферы из биосферы есть природное явление, более глубокое и мощное в своей основе, чем человеческая история…

Это новая стадия в истории планеты, которая не позволяет пользоваться для сравнения, без поправок, историческим ее прошлым. Ибо эта стадия создает по существу новое в истории Земли, а не только в истории человечества».

Итак, сфера разума, область господства человеческой мысли; особая стадия в истории Земли. Казалось бы, все ясно. Однако Вернадского не вполне удовлетворяли подобные формулировки. Он продолжал размышлять о ноосфере и в последний год своей жизни испытывал не только удовлетворение от сознания верности своих идей, но и серьезные сомнения. В его статье «Несколько слов о ноосфере» есть такие слова: «Мысль не есть форма энергии. Как же может она изменять материальные процессы? Вопрос этот до сих пор научно не разрешен».

Действительно, ноосфера обладает странным свойством: оставаясь областью мысли, разума, она одновременно активно участвует в перестройке планеты.

«Научная мысль человечества работает только в биосфере и в ходе своего проявления в конце концов превращает ее в ноосферу, геологически охватывает ее разумом».

Вернадский писал о необходимости выделять в биосфере царство разума, которое со временем охватывает всю область жизни и выходит в космос.

Может показаться странным, что он постоянно подчеркивает, утверждает идею ноосферы, не упоминая, скажем, о сфере человека или человечества, об эпохе человека. Ведь термин «антропоген» (антропогеновый период), предложенный крупным русским геологом А. П. Павловым, достаточно точно отражал одну из характерных особенностей ледникового периода — становление человека. Заключительным этапом антропогенового времени логично было бы считать создание «антропосферы». Тогда не возникло бы никаких недоуменных вопросов о роли разума в преобразовании природы: ведь человек соединяет в себе два мира, две «сферы» — мир мыслей, разума и мир действия, работы.

Мысль человеческая неотделима от деятельности мозга. Мозг человека оформлялся в процессе трудовой деятельности и сам в свою очередь управлял работой человеческого организма.

Разум подобен источнику света: он освещает все вокруг. Ответы разума сохраняет творение человека: обработанный камень или кость, искусственно выведенные растения или животные, строения, игрушки, одежда, поля, леса…

Но не вернее ли говорить о том, что создания человека воплощают не только его разум, но и чувства, волю, умение, силу, сноровку? Одним лишь напряжением ума невозможно сдвинуть даже спичку. Разум выполняет роль организатора, руководителя, провидца. Он совершенно необходим, но недостаточен для изменения материальных процессов.

И все-таки главная отличительная черта человека — разум, бесконечно увеличивающий возможности людей.

«… Все человечество, вместе взятое, — писал Вернадский, — представляет ничтожную массу вещества планеты. Мощь его связана не с его материей, но с его мозгом, с его разумом и направленным этим разумом его трудом…

Ноосфера есть новое геологическое явление на нашей планете. В ней впервые человек становится крупнейшей геологической силой. Он может и должен перестраивать своим трудом и мыслью область своей жизни…»

Итак, труд направляется разумом: «Очень характерное явление — активность и увеличение продуктивности человеческого труда в связи с ростом прогресса». Уже «на самых низших стадиях развития мы встречаем у человека новое. Этим новым является орудие, чрезвычайно усиливающее мускульную силу человека».

Орудия труда, техника, производство — вот чем определяется геологическая деятельность людей. Полтора века назад Чарлз Лайель в своих классических «Основаниях геологии» попытался оценить геологическую роль человека. Роль эта, по мнению Лайеля, очень мала. Если сравнить физические возможности людей с крупными излияниями вулканических лав, станет ясна ничтожность даже совокупных усилий всего человечества перед лицом одного из природных агентов.

Да, без техники человек, даже вооруженный разумом, слаб. Сила человека заключена именно в умении создавать и использовать могучую технику. Непосредственная геологическая работа на планете осуществляется техникой, управляемой человеком (прежде человек широко использовал животных для достижения своих целей).

В наши дни объединенная физическая сила всех людей составляет около сотой доли от мощности технических систем. Следовательно, прав был Ферсман, называвший геологическую деятельность человека — техногенезом (по-гречески «технос» — это умение, искусство). Логично считать область проявления техногенеза не ноосферой (ведь с помощью техники можно творить и неразумные дела), а техносферой.

Для Вернадского человек был прежде всего носителем разума. Он верил, что разум будет господствовать на планете и преображать ее разумно, предусмотрительно, без ущерба природе и людям. Он верил в человека, в его добрую волю.

Анализируя геологическую деятельность человечества, оснащенного техникой (факт!), Вернадский придавал решающее значение человеческому разуму. А это гипотеза. Она требует доказательств. Действия человека и тем более человечества определяются вовсе не одним только разумом. Более того, разум в этой деятельности не выглядит главной движущей силой. Есть еще воля, желания, вера.