Павел Козлов - Конструктор

— Зато, когда у меня в голове конструкция аппарата «созрела», — продолжает Дермичев, — чертежи я выполнил довольно быстро и к сроку зашиты диплома не опоздал, чему мой руководитель был искренне рад.

— Для всех нас — дипломников МАИ — работа под руководством Владимира Михайловича была великолепной школой, к урокам которой обращаешься всю жизнь. А конкретно работа у каждого складывалась, конечно, по-разному. Например, Ильенко стал работать в расчетном отделе, и его практика в области динамической прочности хорошо сочеталась с элементами его дипломного проекта. Ему весьма пригодилось организованное Мясищевым предварительное ознакомление с работами ЦАГИ в этой области.

— Относительно себя могу сказать, — продолжает Дермичев, — что, попав в проектный отдел, руководимый Л. Л. Селяковым, я как бы продолжил свои занятия, проектированием летательных аппаратов, начатые в МАИ на кафедре В.М. Мясищева. Правда, к проекту беспилотного сверхзвукового аппарата мне довелось приступить несколько позже. Но, участвуя в разработке стратегических дальних бомбардировщиков 103М и 201М и выполняя задания по проектам самолетов М-50, М-52, М-56, я постоянно ощущал плодотворное влияние Владимира Михайловича. И не только потому, что теперь он — главный конструктор — постоянно заходил в проектный отдел, обсуждая с нами текущие проблемы, давал рекомендации. Но и потому, что его заповедь: "конструктор должен постоянно смотреть вперед, а иногда и немного по сторонам" — живет во мне со студенческих времен.

Кратко напомним о некоторых примечательных событиях конца Великой Отечественной войны и первого послевоенного года, имеющих прямое отношение к деятельности авиационных конструкторов.

Получая непрерывную мощную государственную помощь, наши серийные авиазаводы к концу войны набрали такие темпы производства, так отлично работали, что неизменно и справедливо удостаивались высокой оценки партии и правительства. Однако эти невиданные в мировой практике успехи в крупносерийном, а иногда и массовом выпуске самолетов, для достижения которых использовались все возможности, имели и свою обратную, теневую сторону — они породили значительное отставание производственно-экспериментальной базы ряда авиационных ОКБ. Выполнять свою прямую обязанность — работать на перспективу, осваивать новую тогда реактивную технику — конструкторам становилось все сложнее. При этом, как свидетельствует в своей книге "Цель жизни" генеральный авиаконструктор А.С. Яковлев, тогдашнее руководство НКАП на все обращения конструкторов по поводу этого отставания отвечало: "Когда будет нужно, получите указание и займетесь опытными делами"…

"… Осенью 1945 года, — пишет Яковлев, — мы написали письмо в ЦК партии с подробным изложением тревожного положения, сложившегося в области науки и опытного строительства. В декабре 1945 года это письмо послужило предметом неоднократного подробного обсуждения в Центральном Комитете партии и правительстве… И как всегда, когда партия проводит большие принципиальные мероприятия в какой-либо области, были намечены меры по резкому подъему опытных и научно-исследовательских работ в авиации.

Один из видных государственных деятелей и организаторов Отечественной оборонной промышленности М.В. Хруничев был назначен министром авиационной промышленности. Все мы с большим подъемом принялись за работу, отчетливо представляя, что предстоит совершить техническую революцию — переход от авиации поршневой к авиации реактивной. Для этого государство предоставляло нам все возможности".

Далее А.С. Яковлев продолжает:

"2 апреля 1946 года нас с министром авиационной промышленности Михаилом Васильевичем Хруничевым вызвали к Сталину на совещание, посвященное перспективе развития нашей авиации. Здесь я сделал подробное сообщение о результатах недавней поездки во главе комиссии по изучению трофейной авиационной техники на территории советской зоны Германии… Тут же был рассмотрен и утвержден план динамики развития реактивного двигателестроения в чашей стране.

Первый этап переходный — для накопления опыта использовать трофейные двигатели ЮМО и БМВ.

Второй этап — освоение двигателей «Дервент» и "Нин".

Третий этап — всемерное форсирование работ по реактивным двигателям конструкторских бюро В.Я. Климова, А.А. Микулина и A.M. Люльки. Причем все двигатели перечисленных конструкторов уже тогда задавались с расчетом на долголетнюю перспективу и должны были развивать тягу в пределах 3,5–8 тонн.

В общих чертах была намечена и перспектива развития реактивных самолетов отечественной конструкции, которая реализовалась впоследствии, на протяжении пяти-шести лет, следующим образом.

Первый этап — самолеты, уже в то время построенные на базе трофейных двигателей ЮМО-004 и БМВ-003 (наше обозначение РД-Ю и РД-20): истребители Як-15 с одним двигателем РД-10 и МиГ-9 с двумя двигателями РД-20.

Второй этап — реактивные самолеты с двигателями «Дервент» и «Нин» (наше обозначение РД-500 и РД-45). Это были одномоторные истребители МиГ-15 (с двигателем РД-45), Ла-15 и Як-23 (с двигателем РД-500) и двухмоторный бомбардировщик Ил-28 (с двигателем РД-45), построенные в опытных образцах в 1947–1949 годах и сразу же поступившие в серийное производство, а также трехмоторный бомбардировщик Ту-14.

Третий этап — самолеты, созданные позже на базе первых отечественных реактивных двигателей: истребитель МиГ-19, истребитель-перехватчик Як-25 и бомбардировщик Ту-16, запущенные в серию в 50-х годах".

Конструкторы-мясищевцы и в ОКБ А.С. Яковлева, и в ОКБ С.В. Ильюшина оказались на главном направлении совершавшейся тогда в авиации технической революции. Это, так сказать, в общем виде. А как же конкретно обстояли дела у Л. Л. Селякова и других наших знакомых, перешедших в ОКБ А.С. Яковлева? Ведь им предстояло усвоить порядки нового коллектива, найти свое место в нем, что далеко не каждому дается просто. Правда, у них за плечами были годы конструкторской деятельности, у каждого был свой послужной список, рекомендовавший его. Особенно полезными для применения в работах, развертывавшихся у А.С. Яковлева, были знания и опыт, полученные при изучении трофейной реактивной техники, а также в процессе проектирования бомбардировщика РБ-17. А главным было то, что каждый из них стремился к живой творческой работе. Ею жили все подразделения ОКБ А.С. Яковлева.

Александр Сергеевич Яковлев. К началу 1946 года, то есть ко времени прихода в его ОКБ группы мясищевцев, его имя и, главное, великолепные боевые самолеты с маркой «Як» были хорошо известны не только в Европе, но и в США, Японии и других «авиационных» странах. В книге "Цель жизни" он пишет: