Николай Воронов - На службе военной

Артиллерийский комитет, Главное артиллерийское управление (ГАУ) и главные управления военной промышленности работали рука об руку. Как и раньше, основным заказчиком являлось ГАУ. Оно заказывало оружие не только для артиллерийских частей, но и для пехоты, кавалерии, бронетанковых войск. Сроки проектирования, изготовления и испытания опытных образцов были очень краткими. Все стремились как можно скорей оснастить Красную Армию наиболее эффективным и надежным оружием.

Внимательно рассматривались эскизные проекты и тактико-технические требования к проектируемому образцу. Часто мы выезжали на заводы, встречались с конструкторами, инженерами, техниками, мастерами и рабочими, стремились доходчиво разъяснять им цель заказа, его важность и ответственность. Поездки в институты, лаборатории, на полигоны всегда были крайне полезными для нас, артиллеристов.

Большими, радостными событиями были заводские испытания новых образцов. Крупнейшие артиллерийские специалисты участвовали в этих испытаниях, всесторонне оценивая новое орудие. После этого опытный образец направлялся на полигонные испытания. Оно начиналось с полной разборки орудия, тщательного обмера деталей и скрупулезной проверки их соответствия рабочим чертежам. Далее следовали стрельбы. Они проводились в самых разнообразных условиях - в лютый холод и жару, в дождь, в пыль, в сильный ветер, днем и ночью. Материальная часть проверялась на марше по дорогам с разным покрытием. Недаром однажды крупный инженер-иностранец, увидев наши испытания, воскликнул:

- Ну, мы теперь можем сказать, что если образец выдержал русские испытания, то на войне он выдержит все!

Если в ходе испытаний выяснялись какие-либо недостатки, образец отправлялся на доработку, после которой весь процесс проверки повторялся заново.

В случае успеха полигонных испытаний заказывалась малая серия опытного образца, которая поступала уже на войсковые испытания. В войсковой обстановке образцы проверялись авторитетной комиссией под председательством крупного специалиста-артиллериста.

Строгая и надежная система разработки, производства и проверки опытных образцов вооружения способствовала оснащению советской артиллерии добротной боевой техникой. Может быть, некоторые из наших орудий не были столь красивыми, как иные заграничные. Но в боевых качествах их сомневаться не приходилось.

Конечно, трудностей встречалось немало. Допускались и ошибки. Однажды прокатилась волна преждевременных разрывов снарядов при стрельбах на полигонах. Для выяснения причины была назначена комиссия под моим председательством, в которую вошли В. Д. Грендаль, И. А. Серов и другие специалисты. Как всегда бывает в таких случаях, сразу найти виновников оказалось трудно.

Комиссия проверила работу ряда заводов, производивших артиллерийские боеприпасы. На новых заводах ведущей силой были молодые инженеры и техники и еще более молодые рабочие и работницы, которым не хватало знаний и сноровки. Техническое оснащение заводов не всегда умело использовалось.

На заводах, производивших корпуса снарядов, мы обнаружили, что приемка продукции отделами технического контроля и представителями от армии ведется по старинке, на глазок, на ощупь.. По указанию комиссии большая партия уже принятых корпусов была подвергнута проверке гидравлическим способом. Некоторые из корпусов сразу же дали течь. Это был явный брак. Если корпус пропускает жидкость, то пороховые газы при выстреле, развивающие огромное давление, тем более смогут проникнуть во внутреннюю часть снаряда. Неизбежен преждевременный взрыв, возможно, даже в самом стволе орудия, что грозит его разрушением, человеческими жертвами.

Очень ответственная задача возлагалась на работниц, проверявших головные части снарядов. Они должны были выявлять возможные трещины или "волосовины" зачатки трещин. С этой целью головка снаряда опускалась в специальную жидкость, в которой дефекты на металле проявлялись нагляднее. Мы заинтересовались этой стадией контроля. И опять обнаружили значительный процент брака в уже принятой продукции, В беседе с девушками-контролерами было установлено, что первые два - четыре часа их работа идет хорошо, а потом глаза устают и замечать дефекты становится все труднее.

Разобрались мы и в качестве наполнения корпусов снарядов взрывчаткой. И здесь мы нашли нарушения технологического процесса. Когда мы ночью проходили с директором завода по шнековальному цеху, я пошутил:

- Насмотревшись на ваше производство, я не буду удивлен, если в одном из снарядов мы найдем зашнекованного кота.

Директор тяжело вздохнул и серьезно ответил:

- Нет, этого быть не может.

Проверили мы и процесс производства взрывателей. Дело это не простое. Известно, что современный взрыватель в снаряде - механизм поточнее и посложнее, чем карманные или ручные часы. Какие бы мудреные часы ни были, их всегда можно исправить, заменить детали, отрегулировать. Взрыватель же не исправишь, и сработать он должен точно, независимо от того, когда будет пущен в дело: сегодня или через десятки лет. В производстве взрывателей тоже допускались отступления от инструкций. У контролеров в руках мы увидели напильники: если деталь не подходила, они просто слегка ее подпиливали без всяких измерений. И это там, где ошибка в десятые, даже сотые доли миллиметра недопустима! Все это делалось в целях скорейшего выполнения плана. Мы взяли 10 тысяч взрывателей, готовых к отправке, и направили в другой город на такой же завод для их разборки и тщательной проверки. Обнаружились сотни случаев производственного брака с отклонением от рабочих чертежей и установленных допусков. Одних удлиненных жал выявили 114. Только этот дефект мог дать 114 преждевременных разрывов!

В заключение комиссия провела многочисленные опытно-экспериментальные стрельбы. Они воочию доказали, что конструктивно боеприпасы безупречны, но качество их изготовления необходимо улучшить.

Комиссия потребовала наладить технологический процесс, повысить техническую грамотность работников, решительно поднять трудовую дисциплину, внедрить новые, прогрессивные методы контроля. Производственники поняли свои ошибки и приложили все силы, чтобы выпускать продукцию высокого качества.

Недостатки, выявленные нами, были серьезными. После нашего доклада комитету обороны кое-кто стал высказывать мнение, что за такие промахи виновников надо жестоко наказать. Предлагали снять с работы некоторых директоров, главных инженеров, главных технологов. Эти настроения были и у некоторых членов нашей комиссии.

Но мне и моему заместителю по комиссии В. Д. Грендалю было ясно, что наказанием мало поможешь делу. Снять и наказать людей просто, а где взять в данное время лучших специалистов? Как бы не променять кукушку на ястреба!