П. Краснов. - На внутреннем фронте
- Название:На внутреннем фронте
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Айрис-пресс
- Год:2003
- ISBN:5-8112-0468-X
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
П. Краснов. - На внутреннем фронте краткое содержание
Имя генерала Русской армии и атамана Войска Донского в роковом для России 1918 году Петра Николаевича Краснова долгие годы было в нашей стране под строжайшим идеологическим запретом из-за его непримиримой антибольшевистской позиции. Сейчас книги этого крупного писателя-патриота начинают возвращаться к русскому читателю. Для современного читателя свидетельства такого очевидца, который находился в эпицентре важнейших исторических коллизий, имеет неоспоримую ценность документального первоисточника.
На внутреннем фронте - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Но что же делать, Сергей Петрович? Выходит, что все начальство передалось большевикам. Тогда проще – устранить Временное Правительство и передать власть большевикам мирно Столковаться с ними, как это теперь говорится. Был Львов, стал Керенский, ну, будет Ленин, – хуже не будет. Это – прямое последствие отречения государя.
– Да, это так.
– Что же, прикажете плыть по течению?
– Но что вы сделаете, если изменили верхи? Ведь все это делается не без ведома Керенского. Керенский сам рубит сук, на котором сидит.
– Керенскому это простительно. Он ничего не понимает ни в военном, ни в государственном деле. Но о чем же думают Черемисов и Лукирский?
– Думают, как угодить новому барину – "грядущему хаму".
– И мы молча будем пособничать? – сказал я.
– Протестовать бесполезно.
– Будем не только протестовать, но и бороться. Может быть, и мы сумеем в борьбе обрести право свое.
Бумагу мы послали. Ответом было приказание поставить 5 сотен в Пскове. Я поехал лично в штаб, и эти пять сотен отстоял, но победа была вызвана не силой моего убеждения, а просто тем, что для них не нашлось в Пскове помещения, да и совет высказался против помещения казаков в Пскове.
Итак, с октября месяца корпус оказался фактически в распоряжении у большевиков, и большевики продолжали работу по его растасовке.
8 октября штаб потребовал два полка в Ревель. Я отправил 13-й и 15-й полки. Это требование было якобы боевого характера. После занятия острова Эзеля немцами командование фронтом опасалось за Ревель. Но что будет делать кавалерия в крепости, об этом не думали.
9 октября потребовали еще один полк с двумя орудиями в Витебск. Не без скандалов пошел приморский драгунский полк.
21 октября потребовали 6 сотен и 4 орудия в Боровичи для усмирения тамошнего гарнизона. Там произошли обычные эксцессы. Убили начальника гарнизона и командира пехотного полка и ограбили лавки. Послал уссурийский дивизион и часть амурцев.
Таким образом, к 22 октября от 1-й донской дивизии оставалось 6 сотен 9-го донского полка и 4 сотни 10-го Донского полка (2 сотни ушли в Новгород), от уссурийской конной дивизии было в моем распоряжении: б сотен 1-го нерчинского полка и 2 сотни 1-го амурского полка. Из бывших в корпусе 24 орудий донской артиллерии оставалось при мне 12 орудий, да было 4 орудия только что сформированной и почти необученной, во всяком случае, ни разу не стрелявшей 1-й амурской казачьей батареи. Вместо грозной силы в 50 сотен мы имели только 18 сотен разных полков (Корпус состоял из 9-го (6 сотен), 10-го (6 сотен), 13-го (6 сотен), 15-го (6 сотен) донских казачьих полков, приморского драгунского (6 эскадронов), 1-го нерчинского казачьего (6 сотен), 1-го амурского казачьего (6 сотен), 1-го уссурийского казачьего (6 сотен) полков и уссурийского казачьего (2 сотни) дивизиона, и 6 донских и 1 амурской батарей.).
Можно ли говорить, что большевики не готовились планомерно к своему выступлению 25 октября? Но кто им помогал?
23 окт. весь "корпус", то есть оставшиеся 18 сотен, было приказано передвинуть в район Старого Пебальга и Вендена, где поступить в распоряжение штаба 1-й армии, потому что там ожидались беспорядки и массовые эксцессы. Я поехал в Псков узнать обстановку, а 24 окт. отправил в штаб 1-й армии квартирьеров и приступил к погрузке 10-го донского казачьего полка в вагоны.
25 окт. я получил телеграмму. Точного содержания ее не помню, но общий смысл был тот: донскую дивизию спешно отправить в Петроград; в Петрограде беспорядки, поднятые большевиками. Подписана телеграмма двумя лицами – "Главковерх Керенский" и полковник Греков.
Полковник Греков – донской артиллерийский офицер и помощник председателя Совета союза казачьих войск, казачьего учреждения, пользующегося большим влиянием у казаков.
Ловко! – подумал я. – Неоткуда же при теперешней разрухе я подам спешно всю 1-ю донскую дивизию к Петрограду?
Тем не менее, 9-й полк направил к погрузке в вагоны. 4 сотни 10-го полка приказал остановить на станции, послал телеграммы в Ревель и Новгород о сосредоточении к Луге, откуда решил идти походом, чтобы не повторять ошибки Крымова, увы, уже сделанной мудрыми распоряжениями штаба фронта.
А квартирьеры? Они уже ушли и рыщут, вероятно, по имениям и мызам, отыскивая помещения. Послал нарочного и за ними...
Сам поехал в Псков просить начальника штаба и начальника военных сообщений ускорить все эти перевозки так чтобы хотя бы к вечеру 26-го я мог бы иметь часть из Ревеля и Новгорода в Луге.
Все было обещано сделать. В штабе я нашел большую тревогу. Тихо шепотом передавали, что Временное Правительство свергнуто и не то разбежалось, не то борется в Зимнем дворце, отстаиваемое юнкерами; вся власть захвачена Советами с Лениным и Троцким во главе.
Вернувшись из Пскова, я напечатал приказ, где полностью передал телеграмму Керенского и Грекова и призывал казаков к уверенным и смелым действиям. Приказ послал с нарочными и в Ревель, и в Новгород. После чего собрался сам и поехал на станцию Остров, где уже был погружен штаб 1-й донской дивизии, без ее начальника, случайно бывшего в отпуску в Петрограде.
XIV. Измена штаба фронта.
Глухая осенняя ночь. Пути Островской станции заставлены красными вагонами. В них лошади и казаки, казаки и лошади. Кто сидит уже второй день, кто только что погрузился. На станции санитары, врачи и две сестры проскуровского отряда. Просят, чтобы им разрешено было отправиться с первыми эшелонами, чтобы быть при первом деле. Казаки – кто спит в вагонах, кто стоит у открытых ворот вагона и поет вполголоса свои песни.
Вдоль пути шмыгают темные личности, но их мало слушают. Большевики не в фаворе у казаков, и агитаторы это чуют.
После целого ряда распоряжений относительно остающихся частей – штаба уссурийской дивизии, 1-го нерчинского полка и 1-й амурской батареи, и длительных разговоров с новым командующим дивизией, генерал-майором Хрещатицким, я в 11 час ночи прибыл на станцию.
– Лошади погружены? – спросил я.
– Погружены, – отвечал мне полковник Попов.
– Значит, можно ехать?
– Нет.
– Но ведь нашему эшелону назначено в 11 часов, а теперь без двух минут одиннадцать.
– Ни один эшелон еще не отошел.
– Как? А девятый полк?
– Стоит на путях.
– Стоило гнать, сломя голову. Но что же вышло?
– Комендант станции говорит, – нет разрешения выпустить эшелоны.
Пошел к коменданту. Комендант был сильно растерян и смущен.
– Я ничего не понимаю. Получена телеграмма выгружать эшелоны и оставаться в Острове, – сказал он.
– Кто приказывает?
– Начальник военных сообщений.
Я соединился с Псковым. Полковник Карамышев, как будто бы, ожидал меня у аппарата.
– В чем дело?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: